Формари

— Хорошо, — кивнула я. — Приказ Инквизитора, будьте добры, с его подписью и печатью.

— Что?

— Приказ Инквизитора отложить приготовление лекарств для раненых и заразившихся скверной и заняться вашим рецептом, — терпеливо пояснила я. Уф, я прямо горжусь собой! Беседовать с этой сукой — и до сих пор ни разу не сказать ни одного плохого слова!

— Но, цветик мой, вы могли бы найти время… — Ага, а лезть к Инквизитору с подобными требованиями у госпожи бывшей Первой чародейки и бывшей чародейки придворной никакого желания нет. Очевидно, Максвелл Тревельян может свою боевую спутницу и не поддержать в её требованиях.

— Моё время принадлежит мне, и я сама решаю, как им распорядиться, — невежливо перебила я. — Если вы хотите, чтобы я занялась вашим рецептом после основной работы, с вас от десяти до тысячи золотых в зависимости от сложности и опасности зелья. Четыре с половиной минуты, сударыня.

— Будь по-вашему, — оскорблённо сказала Вивьен, протягивая мне пергамент.

Я скользнула взглядом по вычурным буквам и вернула рецепт хозяйке. Создатель, умная же вроде баба, а на такое дерьмо купилась.

— Если у вас есть уже сердце снежного виверна, сударыня, — сказала я, — велите потушить его с яблоками и черносливом, а к нему подать хорошего вина. Если человек, которого вы пытаетесь спасти таким хитровымудренным способом, страдает совсем уж нестерпимо, я сварю для него «Поцелуй тишины». Добавьте его в вино, и ваш друг тихо и без всяких мучений уснёт, чтобы больше не проснуться. А вот это варево не способно вылечить даже насморк. И вообще, если видите в искусственно состаренном рецепте сердце снежного виверна, кровь радужного дракона или желчь золотистого глубинного охотника, сразу знайте, что из вас просто пытаются вытрясти побольше денег.

— Ползучая лоза, — объявила, входя, Элан. Корзинку она, несмотря на опущенную крышку и на глухой кожаный фартук, держала на отлёте. — Но всё-таки, мастер, я думаю, что она будет лишней… Элисса, что это у вас? — госпожу де Фер она демонстративно игнорировала. Неужели та поссорилась ещё и с нею? С Элан Ве’маль, готовой убивать за свои рецепты и разочарованной тем, что у похитителя всего лишь сожгли поле, а сам он остался жив? Похоже, леди Вивьен вовсе не так умна, как о ней говорят и как она привыкла считать сама. — О, какая прелесть! Азотная кислота и прямой солнечный свет.

— А вот тут, в уголке, специально высаженная плесень, — я ткнула пальцем в уголок, где притулилось удивительно аккуратное белёсое пятнышко, ничуть не мешающее прочесть не менее аккуратно выписанные строчки. — Приятно, когда люди подходят к делу с выдумкой. Но вот выписывать буквы, словно в заглавии орлейского любовного романа, точно не стоило. Возможно, я неправа, но лично я не знаю ни одного алхимика, который имел бы разборчивый почерк, не то что красивый, а я дочь Питера Стентона как-никак.

— Ещё в первый день, кстати, хотел вас об этом спросить, — заметил Адан. — Мы с вашим отцом были немного знакомы. По переписке, главным образом. — Потом он посмотрел на песочные часы и сказал: — Так, дамы, способы подделки старинных рецептов обсудим чуть позже, с вашего позволения. Элисса, эмбриум готов? Сначала закладываем его, потом ползучую лозу.

— Я согласна с Элан, — сказала я, подтянув защитную повязку к подбородку, но пока не надевая. — Ползучая лоза и мне кажется лишней, но склоняюсь перед вашим опытом, мастер. Мадам де Фер, или наденьте такую же повязку, или отойдите как можно дальше.

Вивьен ошарашенно, иначе не скажешь, глянула на меня, видимо, представляя, как натягивает на своё ухоженное личико пропитанную мерзкой вонючей дрянью тряпку, и сделала несколько неуверенных шагов назад. Она что, отбыв в юности несколько обязательных уроков, больше вообще в лаборатории не спускалась? Первая чародейка? Похоже, монтсиммарскому Кругу магов повезло, что мадам де Фер была так увлечена Игрой и делами своего Круга не занималась. Хотя о чём я вообще? Когда там случился мятеж, Первая чародейка находилась в это время то ли в императорском дворце, то ли в замке своего покровителя.

Адан глубоко вдохнул, быстрым движением натянул на лицо повязку и снял тяжёлую крышку с медленно кипящего котла, в котором плавали неаппетитные даже на взгляд формари внутренности осквернённых пауков. Я, так же не дыша, ссыпала туда нарезанные листья эмбриума, а Элан вытряхнула из корзинки плети ползучей лозы. Адан плотно закрыл котёл, мы, все трое, дружно отошли от него и тогда только выдохнули. Вивьен со сравнительно безопасного расстояния наблюдала за ними.

— Так вы отказываетесь? — спросила она меня.

— Да нет, — отозвалась я, поразмыслив и решив, что зелье ерундовое, а деньги совсем не лишние. — Почему же? Если вы верите этой белиберде, с вас десять золотых и все ингредиенты вы купите сами. Если желаете, можете присутствовать при изготовлении. Зелье простое, управлюсь часа за полтора-два, а вы постоите рядом и присмотрите за тем, чтобы я не подменила ничего из списка. Элан, рецепт у вас?

— Да, — сказала эльфийка и вытащила его из кармана, куда небрежно запихнула, готовясь добавить ползучую лозу в лекарство. — Мадам де Фер, сколько вы за него хотите?

— А, — спросила я, оживившись, — вы тоже коллекционируете такие перлы? У моего наставника, помнится, во-от такая папка набралась. Жаль, если пропала во время нападения Драконьего культа.

Вивьен попыталась испепелить меня взглядом, но на мне был грубый кожаный фартук поверх толстой суконной куртки, и загораться я не спешила. А швыряться настоящими огненными стрелами мадам де Фер, разумеется, не рискнула, даже если очень хотела.

— Хорошо, — с тяжким вздохом невинномученицы сказала Вивьен. — Будут вам и деньги, и всё остальное. А что не так с моими духами?

— В них вытяжка из половых желез, — любезно пояснила я. — Вряд ли высшей драконицы, скорее всего, коровьих. Для мужчин вы пахнете как самка в течке, которую надо покрыть, и их вы этим, разумеется, привлекаете. Для женщин вы тоже пахнете, как самка в течке, и уж их вы этим точно не радуете.

— И как вы это определили?

— По запаху, конечно, — невоспитанно влезла Элан, и голос её так и сочился ядом. — Как ни маскируй его вандальской арией, он всё равно пробивается. Что дальше, мастер?

Тот пожал плечами:

— Кипятим десять минут, потом процеживаем. Надеюсь, полученный состав будет хоть сколько-то эффективен.

— «Поцелуй тишины» был бы эффективнее, — вздохнула я. — Но раз старший целитель на что-то надеется, нам ли, скромным травникам, с ним спорить?

========== Глава седьмая ==========

«Вскоре вы можете обнаружить, что храмовники, пускай и несовершенные, — единственное, что отделяет нас от хаоса.»

Из диалогов Вивьен

Вивьен принесла закупленные по списку ингредиенты уже после ужина. А ужин мне притащил Вернон, тот парнишка, что просился в ученики. Сопровождал его кто-то из храмовников (взрослого мага с репутацией убеждённого лоялиста, скорее всего, отпустили бы и одного, но кто поверит, что мальчишка отдаст формари тарелки и сразу же вернётся в башню?), так что задержаться Вернону не удалось, хоть он и предлагал помочь хотя бы с уборкой.

Словом, я сидела за разделочным столом и ужинала, придерживая тарелку на коленях, но не из брезгливости, конечно, а потому что разделочные столы гораздо выше обеденных, и удобнее было держать тарелку в руке, чем утыкаться в неё носом. В этот-то момент и пришла Вивьен, опять шурша жемчужно-серой парчой и звонко цокая каблуками по каменным плитам пола. Я представила, как бывшая Первая чародейка мнётся на этих своих копытах возле рабочего стола почти два часа, и гнусно ухмыльнулась. Умнее, наверное, только в гору было лезть в подобной обуви — хотя бы ноги не так замёрзнут. Но кто ж мадам де Фер враг? Знала ведь, куда идёт и зачем, и всё-таки попыталась произвести впечатление на бабу, которой и на собственную-то внешность наплевать? Умыта, аккуратно причёсана, рубашка чистая, на верхней одежде нет ни пятен, ни дыр — что ещё нужно приличной формари-травнице? И расхаживать по лаборатории, расположенной в подвале, в узконосых туфельках и символическом плащике было неважным способом заработать моё уважение или хотя бы одобрение. Впрочем, дама, которая едва выскочив из Круга, активно включилась в орлейские игры вокруг императорского трона, вряд ли вообще принимает в расчёт каких-то алхимиков, не то что заботится об их уважении.