Времена и право

В учении Конфуция большое внимание уделяется соблюдению ритуалов (процедур) как основы правил поведения. Следить за исполнением таких правил должны специально обученные люди – чиновники. При этом государство должно опираться не на безликий и равно обязательный для всех закон, а на мудрость и добродетель правителя и его талантливых и достойных чиновников. Конфуций был сторонником четких социальных разграничений. Но при этом он призывал управлять непокорными не с помощью репрессий, а посредством их воспитания. Учение Конфуция дошло до нас в виде записей его высказываний «Лунь юй» («Беседы и суждения»), сделанных его учениками и последователями.

Модель государства, предложенная Конфуцием, впоследствии была названа меритократией – властью достойных. Были все основания полагать, что такая модель имеет право на существование. Рассматриваемый период характеризовался крайней нестабильностью государственных образований, которые не случайно именовались Воюющими Царствами. Одни из этих царств претендовали на гегемонию, другие старались выжить. Нестабильным было и положение самих правителей этих царств, поскольку некоторые представители высшей аристократии сами претендовали на царский престол.

Главы государств вынуждены были решать вполне типичные проблемы. Усилить собственную власть и как можно дольше удерживать ее. Ограничить могущество родовой аристократии, передававшей высшие административные посты по наследству. Заставить чиновников преданно служить именно данному правителю, а не нескольким «господам» одновременно. Подчинить себе все вооруженные формирования царства. Успокоить народ и добиться от него послушания. Наконец, превратить свое царство в мощное государство, способное не только отражать агрессию соседей, но и захватывать чужие земли.

В итоге возник спрос на специалистов, называвшихся на древнекитайском языке ши, а в наше время их бы назвали «политконсультантами». Впервые в истории страны человеку могли, а главное, хотели заплатить за интеллектуальный продукт. Появилось много самых разных, порой противоположных по взглядам, этико-политических школ[63]. Не случайно этот период в истории Китая называют периодом Ста школ. Так что «кадровый резерв» для меритократии был, что называется, налицо.

Сам Конфуций мыслил себя представителем слоя ши и неоднократно пытался осуществить свои идеи о «правильном» государственном устройстве на практике. Однако эти попытки каждый раз наталкивались на суровую прозу политической борьбы и изощренных интриг и не дали приемлемого результата. В итоге неудавшийся государственный деятель перешел на «преподавательскую работу», посвятив остаток дней подготовке будущих меритократов.

Основная часть его учения касалась морально-этических качеств правителей и чиновников. При этом эталоном добродетели для него служили представления, пришедшие из глубокой древности, все того же восходящего к первобытному обществу понимания справедливости. Важную роль играли структура органов управления и принципы их функционирования, прежде всего в виде ритуалов. Если бы Конфуцию задали традиционный русский вопрос: как судить – по закону или по справедливости? – он, наверное, ответил бы: по справедливости. В его понимании виновным в преступлении был не тот, кто его совершил, а тот, кто его воспитал.

Совершенно иной подход был присущ представителям наиболее конкурентной конфуцианству школы «политконсультантов» – легизму. Консервативному, если не регрессивному, подходу Конфуция легизм противопоставил модернизационную концепцию, предполагающую, по сути, организацию мегамашины с целью создания мощной империи. Адепты этой школы, появившейся в эпоху Чжаньго, предлагали создать абсолютно послушный государю централизованный аппарат, который путем жестоких наказаний обеспечивал бы неукоснительное исполнение жестких законов и повиновение подданных.

Понятие легизма ассоциируется прежде всего с идеями и реформами (50–40-е гг. IV в. до н. э.) Шан Яна, первого советника правителя царства Цинь. Хотя он и не был основателем этой школы, именно ему удалось воплотить идеи легизма в жизнь. Учение Шан Яна было направлено главным образом на создание деспотической монархии.

Оно было изложено в книге «Шан цзюнь шу» («Книга правителя области Шан») и носило ярко выраженный антиконфуцианский характер[64].

Созданная Яном система рангов строго иерархизировала всю социальную систему и превратила общество в нечто вроде гигантской казармы. В рамках этой «казармы» продвижение вверх допускалось только за заслуги, прежде всего в военном деле, причем это касалось всех – от рядовых воинов до высшей знати. Знати и чиновникам было строго запрещено преследовать корыстные цели, причем за нарушение соответствующих запретов, да и всех остальных выпущенных в большом количестве указов, воспринимавшихся в качестве некоего свода законов, следовали суровые наказания даже в случае небольших проступков. Сознательно активизировалась система взаимной слежки и доносов, причем доносчики щедро вознаграждались, а недонесшие строго наказывались.

Шан Ян впервые в истории Китая открыто провозгласил, что простой народ – это быдло, чем он глупее и слабее, тем легче им управлять. Мало того, в слабости и разобщенности людей, в разрыве веками создававшихся крепких социально-семейных связей таится сила аппарата власти. Слабых и глупых легче не только запугать, но и одурачить, заставить поверить власти и быть преданными ей, даже боготворить ее.

Расчленив крестьянские семейно-клановые группы, лишив подавляющее большинство аристократов наследственных владений, ошельмовав интеллектуалов, прежде всего конфуцианцев – его главных идейных противников, и припугнув городское население, ремесленников и торговцев, строгими санкциями, Шан Ян добился того, что государство как всемогущий аппарат власти вышло на передний план. Он подвел под него мощный силовой фундамент – хорошо организованную армию, представители которой, включая и командный состав из аристократов, пользовались льготами, возводились в ранги и должности с хорошим материальным обеспечением за воинские успехи и личные заслуги в бою[65].

Введение единых обязательных для всех государственных законов лишало аристократию привилегированного положения и способствовало установлению нового типа связи «правитель – общинник».

Тем самым ущемлялись права не только аристократии, но и органов общинного самоуправления. Шан Ян понимал, что жизнеспособность законов зависит от того, как они будут восприняты населением. Поэтому в его трактате содержатся советы правителю, как единственному законодателю, учитывать обычаи народа в процессе законодательной деятельности[66].

Другим конкурирующим конфуцианству учением был даосизм. Сам факт существования Лао-цзы, считающегося основоположником даосизма, оспаривается некоторыми авторами. Есть даже версия, что он и Конфуций – одно лицо. Даосизм – учение, существующее и в настоящее время, хотя и в сильно измененном виде. Книга «Дао дэ дзин», в которой изложены основные принципы даосизма, по наиболее распространенной версии, представляет собой изложение взглядов Лао-цзы, осуществленное его последователями. В их основе лежит воздержание и недеяние, а царь – это священный и бездеятельный вождь.

Даосизм исходит из того, что человеческое общество является частью природы, которая развивается по раз и навсегда заданным законам, которые невозможно изменить; нельзя даже замедлить или ускорить темпы этого развития. От воли человека в этой ситуации ничего не зависит, и лучшее, что он может сделать, – это следовать путем дао, или естественного порядка вещей. Государство воспринимается как искусственное образование и потому является злом, которое наряду с культурой, знаниями, нормами, страстями, желаниями и излишествами следует преодолеть.

63

Переломов Л.С. Указ. соч. С. 65.

64

Переломов Л.С. Указ. соч. С. 263.

65

Васильев Л.С. Древний Китай: В 3 т. / Ин-т востоковедения РАН. Т. 3: Период Чжаньго (V–III вв. до н. э.). М.: Вост. лит., 2006. С. 323–330.

66

Переломов Л.С. Указ. соч. С. 269.