Происхождение

Ингрей ступала медленно, боясь споткнуться или провалиться куда–нибудь в темноте. Мех не работал и на ощупь был холодным. Свет фар остался позади, и глаза уже почти привыкли к темноте: Ингрей наконец начала различать очертания деревьев.

— Данак, ты в порядке?

Нет ответа. И тут Ингрей по–настоящему испугалась. А вдруг он покалечился, когда мех съехал с дороги? Что, если он лежит без сознания или вообще умер? Ингрей наконец–то добралась до передней части меха, ощупала сложенный ковш.

— Данак!

— Какого черта ты тут делаешь? — раздался из темноты, откуда–то сверху и сзади, сердитый голос Данака.

Она оглянулась, посмотрела наверх. Данак сидел на самой макушке, хотя в свете звезд и фар Ингрей смогла разглядеть лишь его тень.

— Могу и тебя спросить о том же, только ответ мне известен.

Она вздохнула с облегчением, хотя ни за что бы в этом не призналась даже самой себе.

— Вот и хорошо, что ты здесь, — сказал Данак. — Заодно покажешь мне, где раритеты, когда я заставлю этого чертового меха выбраться снова на дорогу. Не придется копать наугад.

— Их тут нет. Они не в заповеднике и никогда здесь не были.

— Хорошая попытка, — презрительно процедил Данак. — Если не поможешь мне найти раритеты, я все расскажу маме.

— Дерзай! Только если ты сейчас же не слезешь оттуда и не вернешься со мной домой, я позвоню в Службу планетарной безопасности.

Угрожая, она была готова пойти до конца, хотя знала, что для нее это окончится полным крахом. По дороге сюда она заранее обдумала все возможные варианты действий Данака и необходимые ответные меры со своей стороны.

— Нет, — сказал братец. — Ты не позвонишь.

Мех со скрежетом раскрыл ковш и резко поднял вверх, едва не угодив Ингрей по голове. Она отскочила, но запнулась за что–то и рухнула в грязь. Данак выругался, махнул ковшом в другую сторону и обо что–то ударился, наверное об ветку. Раздался шум и треск, мех уперся ковшом в дерево и угрожающе наклонился к Ингрей, затем кое–как выровнялся. Ковш вновь метнулся в ее сторону и прошел намного ниже, Ингрей даже почувствовала движение воздуха, когда он проносился мимо. Она перекатилась на живот и, прижимаясь к земле, поползла к дороге.

— Думаешь, это остановит безопасников? — крикнула она, грязные спутанные волосы тут же набились в рот.

— Похрен! — прокричал он. Ковш снова грохнул о дерево. — Когда они сюда доберутся, я буду уже далеко. У меня есть дюжина свидетелей, которые чем хочешь поклянутся, что я все время был до…

Слова Данака оборвались, превратившись в придушенный вопль. А затем кто–то прошипел:

— Плохой брат Данак.

Ингрей замерла.

— Тик? — Она вдруг сообразила, что это мог бы сказать Тик, делая вид, что он — посол. Наверное, еще не вышел из образа. — Посол?

Поднявшись на ноги, она осторожно подошла к замершему меху и только тут сообразила, что нападение посла Гек на человека наверняка сочтут нарушением межрасового соглашения. Хорошо, что на самом деле происходит совсем другое!

— Я думала, вы остались с Палад.

— Плохой брат Данак, — повторил паук–мех. — Человек Ингрей, ты убьешь брата Данака? Он пытался убить тебя.

— Да не собирался я ее убивать! — испуганно прохрипел Данак. — Чертовы вознесшиеся святые угодники! Ингрей! Да кем ты меня считаешь?

В свете звезд Ингрей могла разглядеть лишь скорчившуюся фигуру, оседлавшую меха.

— Человеком, который пытался убить своего согнездника, — ответил паук–мех. — Твоя мать может сожрать тебя, если решит, что ты недозрел, но ты всегда можешь положиться на согнездников с того самого момента, когда вы вылупились, и до тех пор, пока годы не возьмут свое. Прости, человек Ингрей, я не могу убить плохого брата. Не могу нарушить соглашение. Но если брат Данак соскользнет вперед, то машина может его случайно переехать.

Ингрей наконец–то нашла скобы и взобралась на бок меха.

— Нет, посол! Не надо!

Она, конечно, не думала, что Тик убьет Данака, но свистящий голос меха звучал очень угрожающе.

— А вообще–то ты едва не убил меня, Данак.

Или мог очень сильно покалечить.

— Ты же собралась звонить в планетарную безопасность! Это бы вышло боком не только мне, но и всей семье!

Паук–мех держал его в своих объятиях, прижимая к верху меха–копателя.

Один коготь, схватив за волосы, оттягивал его голову назад. Второй был приставлен к горлу. Держась за скобки, Ингрей сказала:

— Я хотела остановить тебя любым способом. Раритетов Будракимов нет в заповеднике, это правда!

Данак в лапах паука–меха прикрыл глаза.

— А где они?

— Там, где всегда были, в ларии. Палад их не крало. Пролокутор все придумал, потому что Палад обнаружило, что все раритеты фальшивые. Пролокутор Будраким не хотел в этом признаваться и сочинил историю об украденных раритетах, которые заменили поддельными.

Данак открыл глаза.

— Невероятно! — Он попытался подняться, но паук–мех крепко держал его. Данак обиженно запыхтел: — Ты уже рассказала маме?

— Нет еще, я сама только сегодня узнала. Палад собирается сообщить обо всем журналистам, если у него, конечно, получится, потому что пролокутор сделает все, что в его силах, чтобы этого не произошло.

— Мы можем поделиться этой информацией с местными независимыми агентствами, — предложил Данак. — Поговорим, пустим слушок. Потребуется время, пока он дойдет до планетарных служб, но это уже дело техники. Недя Лак легко с этим справится. Черт возьми, да даже ты справишься, Ингрей.

Она промолчала.

— Нет, — спустя секунду сказал Данак, словно она ему возразила. — Никто не знает, что я взял в аренду строительного меха. Я предъявил фальшивые документы. Давай просто бросим его здесь и поедем домой.

Она ждала, пока он сообразит. Молчание затянулось.

— Ладно, я бы и так ничего не нашел. Но никто ведь не знает, что я тут был. Так какая разница?

— Данак, а как, по–твоему, я нашла тебя? В следующий раз, когда тебе понадобятся фальшивые документы, лучше обратись ко мне. Может, тот, кто их сделал, и компетентен, но серьезной проверки они не выдержат.

— О черт!

— Плохой брат Данак, — прошептал паук–мех. — Сестра Ингрей слишком добра к тебе, ты этого не заслужил.

— Отпустите его, посол, — сказала Ингрей. — Вы же знаете, что не можете причинить ему вреда, не вызвав при этом дипломатического скандала. Вам не стоит удерживать его.

— Он пытался убить тебя, — настойчиво повторил паук–мех, но ослабил хватку.

— Это вышло нечаянно! — возразил Данак, потирая горло. — Я лишь пытался напугать тебя, чтобы ты не позвонила. Я бы не стал тебя убивать!

— Но и не сожалел бы, если бы я погибла, — уточнила она.

Он ответил не сразу.

— Адские силы, Ингрей! Я не убийца.

— Человек Ингрей слишком добра к тебе.

— Вот что нужно сделать, — сказала Ингрей. — Садимся в машину и едем домой. Если кто–то спросит, скажешь: да, арендовал меха. Был пьян, думал об убийстве, расстроился. Ты общался со светлостью Зат, и она тебе нравилась. Добрая душа, которая заботилась лишь об истине. Ты огорчился, когда ее убили, и очень разозлился. Ты и сам не понимаешь, что собирался делать со строительным мехом, но, что бы там ни было, после бутылки араки мысль казалась правильной. Вспомнил про Дапи–экскаватор.

Так звали популярного героя детской программы, которая с успехом шла уже несколько десятилетий подряд. Благодаря Дапи, многие поколения юных хвайцев мечтали научиться управлять строительными мехами.

— Не сумел с ним справиться и разбил… — продолжила она.

— Не сумел. Хоть почти не пил, им просто невозможно управлять. Не думал, что будет настолько сложно, мне же приходилось сталкиваться с мехами раньше.

— Непросто, — прошипел паук–мех. — Нужно много практиковаться.

— Мех разбился. Тебе очень жаль. Ты заплатишь за причиненный ущерб. Из собственных денег и без лишних напоминаний. И очень серьезно подумаешь о том, чтобы впредь больше не пить. Палад — это Палад, и никто другой, а вся эта история с раритетами для тебя полнейшая новость.