Страница 2 из 13
Пауль Фогт, кардиохирург из швейцарского Базеля, 15 июня 2010 года на заседании Северо-западного отделения РАМН, сделал очень интересное сообщение. По просьбе правительства Цюриха он проанализировал ситуацию с оценкой качества кардиохирургической помощи. Начал он тоже со сравнения кардиохирургии с авиацией. Авиакатастрофы всегда производят сильное впечатление на всех. Однако если взять число погибших после кардиохирургических операций только в США (где медицина развита очень сильно) и переложить эти цифры применительно к авиации, то получится что в тех же Соединенных штатах ежедневно разбивается даже не один Боинг.
Кроме всего прочего очень важна цена ошибки. Иногда ошибка может стоит жизни. Существует такой литературный прием: для того, чтобы ярче показать ту или иную мысль, нужно представить ее в гиперболизированной (иногда до абсурда) форме. Значимость мелких ошибок, а точнее ошибок с незначительными негативными последствиями, воспринимается так же мелко и несерьезно. Поэтому в своей книге я привожу в первую очередь, ошибки, создавшие реальные проблемы или приведшие к смерти пациента. Тем более, что по роду своей врачебной деятельности нам всем приходилось работать с пациентами, у которых вопрос нередко стоял не о качестве будущей жизни, а о самой возможности пребывания на этом свете.
Если вдуматься, то в каждой смерти (или в большинстве случаев) тоже кроется какая-то ошибка, хотя, как сказал когда-то мне в поддержку профессор-анестезиолог Юрий Николаевич Шанин: «Рецепта на бессмертие еще никто не выписал». И умереть можно естественной смертью просто потому, что жизнь кончилась. Но все же врачебные ошибки могут приблизить момент смерти.
Общепринятой классификации врачебных ошибок, естественно, нет. Я не хочу анализировать сильные и слабые стороны представленных в литературе классификаций, потому что пишу не классическую диссертацию, а анализирую собственный опыт. Более того, описывая те или иные клинические случаи, я почти не привожу никаких хронологических, именных или каких-то других привязок, хотя все случаи конкретны и имеют фактологическое подтверждение. Цель данной книги заключается не в представлении каких-то строго задокументированных фактов, что подразумевается для диссертационных исследований. Цель – попытаться разобраться в причинах врачебных ошибок, чтобы последних стало меньше. Кроме того, любая классификация искусственна и зачастую очень усложнена, что затрудняет восприятие проблемы, а клинические примеры – самое наглядное и доходчивое средство для доведения информации до сознания большинства. Хотя вовсе без систематизации обойтись невозможно.
На мой взгляд, в самом общем плане все основные причины врачебных ошибок можно сгруппировать следующим образом:
Отсутствие знаний
Нарушения методики обследования
Недооценка клинических и переоценка клинико-инструментальных данных
Отсутствие широты мышления («эффект прожектора») и логические ошибки
Излишняя самоуверенность и игнорирование собственных ошибок
Объективные трудности
Неумение правильно оценить наличие резервов организма и определить «точку невозврата». Недоучет временного фактора
Технические ошибки
Психологические ошибки, связанные как с пожеланиями и требованиями пациентов, так и с психологическим состоянием врача
Невнимательность, небрежность, халатность и безответственность
Ну и, наконец, все то, что можно отнести к понятию «прочее».
Вопрос о врачебных ошибках очень деликатен. Есть вещи, к которым не хочется возвращаться и о которых не хочется говорить или лишний раз вспоминать. Тем более в глубине души признавая свою вину и осознавая ошибки. Пусть и непреднамеренные, совершенно непредсказуемые изначально и неожиданные в первую очередь для себя, но все же ошибки.
Я много лет работаю в кардиохирургии и хорошо знаю, что у каждого из нас за спиной свое кладбище. Иногда его даже можно увидеть воочию. Со мной такое было. Однажды я присутствовал на похоронах супруги моего хорошего знакомого, я бы сказал, друга, хотя он был на 37 лет старше меня. Был ясный солнечный день. Мы приехали на Богословское кладбище Санкт-Петербурга. Автобус остановился на широкой аллее. Я спустился на землю и опешил. Прямо напротив меня стояла большая гранитная плита, с которой на меня, как живая, смотрела моя бывшая пациентка – молодая красивая девушка, которая умерла у нас в клинике на операционном столе во время повторной операции. У меня просто мороз по коже прошел. Ей тогда было 20 лет, и она действительно была студентка-отличница, умница и красавица. Операция была повторная (за несколько лет до этого в детстве она уже была оперирована по поводу врожденного порока). Но потом возникли проблемы, и мы взяли ее на операцию еще раз.
Думаю, что сейчас бы я этого не сделал – не всех пациентов надо оперировать. Но тогда я был еще молодой, и мне казалось все правильным. И хотя оператором был не я, фактически вся ответственность лежала на мне, как на начальнике отделения. И в итоге одни проблемы (связанные с определением показаний к операции) притянули к себе другие (технические проблемы, возникшие во время повторной операции), которые в свою очередь создали новые проблемы (с отключением аппарата искусственного кровообращения) и т. д., как снежная лавина, которая и погребла под собой все.
И умерла она в такой же солнечный день. Была суббота, и мы собирались большой компанией пойти на стадион посмотреть футбол. Пошли все кроме меня, потому что я до двух часов ночи простоял у «станка», а потом еще пошел общаться с несчастными родителями, которые все это время ждали в коридоре клиники. Они очень любили свою девочку и это лишний раз подтвердил памятник, поставленный на ее могиле. Он был не роскошный, но был сделан с большой любовью, которая чувствуется на расстоянии.
Наличие кладбища за плечами кардиохирурга вполне объяснимо: сердце – орган непарный, единственный и неповторимый по своей функции. С другой стороны, кардиохирургия – еще довольно молодая специальность. Я застал в общем-то довольно ранний период ее развития, когда нерешенных вопросов было больше, чем решенных. На мой взгляд, книга о врачебных ошибках, основанная на опыте одного человека, как ни крути, будет однобокой. И тут пришла мысль, что мой собственный опыт, мой возраст, мой круг знакомств в кардиохирургическом мире позволяют провести небольшой эксперимент. Я обратился к 40 кардиохирургам, имеющим достаточно солидный стаж работы по нашей специальности, чтобы они на условиях полной анонимности откровенно рассказали о своей врачебной ошибке, наиболее им запомнившейся. Не имеют значения исход, место и время действия. Впрочем, если кто-то желает для объективизации информации дать какие-то временные или географические пояснения – это не возбраняется.
Как и во всех других медицинских специальностях, в кардиохирургии проводятся различные конференции и съезды. Во время очередных таких встреч в Барселоне и в Москве я пообщался и обсудил возможность публикации такого коллективного опыта со своими друзьями-коллегами. В итоге на мою просьбу откликнулись 20 человек из 13 городов. Вернее, откликнулись все, кроме одного, аргументировавшего свою позицию тем, что люди начнут сопоставлять факты, время и могут возникнуть конфликтные ситуации. Но реально прислали свои истории 20 человек. Их рассказы с моими минимальными поправками приведены в конце этой книги.
Как и ожидалось, результаты беседы с коллегами на тему врачебных ошибок оказались неоднозначными. Напрямую, как я уже сказал, не отказался вспомнить какой-нибудь показательный или просто запомнившийся по тем или иным причинам случай врачебной ошибки никто, но сомнения в необходимости широкой огласки своих ошибок были у многих. И основания для сомнений есть. В последние годы, по имеющейся у меня информации, резко возрос поток жалоб на врачей из-за допущенных ими врачебных ошибок, или якобы ошибок. Мне понятно горе людей, потерявших близких. Но в этих судебных исках чаще всего прослеживается другая сторона вопроса – меркантильная. Люди стараются всякими путями получить денежную компенсацию от лечебного учреждения. Создаются даже специализирующиеся на этом организации. Мне пару раз предлагали поработать «экспертом» в таких конторах. Но для меня это неприемлемо. Экспертом выступать иногда приходится, но не для зарабатывания денег, а для установления истины. И могу сказать по собственному опыту, что в перечне из нескольких десятков обычно присылаемых эксперту вопросов, на которые он должен ответить, большая часть тенденциозна и явно надумана.