Страница 7 из 12
Я так часто видел то, в возможность чего никогда не поверил бы, что более чем готов держать разум открытым идее, будто в наших телах живут силы, которые мы не можем в полной мере понять. Мое определение невозможного так часто опровергается внешними событиями, что это лишает меня всякой уверенности в том, что возможно, а что нет. Например, однажды во время выступления учитель боевых искусств подставил горло и попросил меня нанести мой лучший удар. За несколько дюймов до контакта моя рука потеряла половину исходной силы. Я как будто пытался ударить его через воду. Однако в момент соприкосновения в ударе все равно было достаточно энергии, чтобы сбить нормального человека с ног. Но я с большим успехом мог бы пытаться пробить рукой бетонную стену. Его горло казалось родственником Великой Китайской стены. Он улыбнулся, поблагодарил меня и продолжил демонстрацию, как будто ничего не произошло. Была ли эта демонстрация фокусом или нет, мне узнать не дано; но она точно помогает мне держать разум открытым.
Фольклор боевых искусств полон историй о деяниях, от которых законы физики краснеют от стыда, и о людях, которые могли бы соревноваться с мастерами джедаями из «Звездных войн». К примеру, способность ощутить грядущее нападение – это не продукт фантазии Джорджа Лукаса. Скорее, это талант, который спасал жизни многим воинам на протяжении столетий. Конечно, мастеров, которые хвастаются такими способностями, гораздо больше, чем тех, кто на самом деле может продемонстрировать их в действии. Однако есть и несомненные примеры, например, история о японском мастере кэнджуцу, рассказанная в «Геккен Содай». Этот мастер мирно отдыхал в своем саду в компании нескольких доверенных учеников, но внезапно подскочил с тревожным видом и начал осматривать территорию в поисках врага. Не найдя никакой видимой угрозы, он в волнении удалился к себе. Когда ученики стали спрашивать, в чем причина его странного поведения, он ответил, что тренировки позволяют ему почувствовать нападение прежде, чем оно станет материальным, и до сих пор эта способность никогда его не подводила. Отдыхая в саду, он почувствовал присутствие враждебной силы, но не видел ничего, что подтвердило бы его подозрения, и теперь пытался понять, что произошло. Тогда один из учеников стал покаянно извиняться: в саду он подумал, как легко было бы напасть на учителя, пока тот не ожидает нападения. Поэтому предчувствие мастера оказалось верным.
В мире китайских боевых искусств есть стиль кун-фу, который является идеальным синтезом между эффективностью в бою и изменением сознания. Подкрепляемый свободной интуицией, он оказался превосходной дисциплиной для мастера боевых искусств, который в детстве упал в бочку с текилой и поднялся на измерение алкогольной нирваны. Это стиль пьяницы. В одной из многих версий мифа о его появлении рассказывается о мастере, который, несмотря на огромные таланты, не мог продвинуться дальше в развитии. Хотя он много тренировался и всеми способами пытался выучить уроки, которые давал ему учитель, но оставался на месте. Все его усилия казались тщетными, и просвета не предвиделось. Однажды вечером он поддался раздражению, пошел в таверну и начал пить безо всяких ограничений. Пока он занимался опустошением бутылок, кто-то из его одноклассников отправился к учителю и рассказал, что видели, как ученик бесчестит его школу публичным пьянством. Учитель в ярости немедленно отправился в таверну, намереваясь преподать ученику хороший урок. Но духи-покровители пьяных приготовили для него сюрприз. Пьяный ученик защищался с поразительным мастерством. Освобожденный от уз рационального разума, он двигался с естественной грацией. Каждый раз, когда казалось, что он вот-вот потеряет равновесие, в самый последний момент он восстанавливался и атаковал самым неожиданным образом. Неспособный следовать иррациональной стратегии этого алкогольного танца, учитель потерпел поражение. Протрезвев, ученик понял, что создал новый стиль кун-фу. Стиль пьяницы далек от того, чтобы обращаться перед тренировкой к помощи бутылки; он пытается привести практиков в духовное состояние свободы от ограничений разума. Если бы Шут из карт Таро был мастером боевых искусств, то работал бы в стиле пьяницы. Быстрые перемены ритма и направления предназначены для того, чтобы удивить и смутить противника. Нестабильная фантазия стиля пьяницы подрывает интеллектуальные схемы врага. Открытие и закрытие. Инь и ян. Боец-«пьяница» должен постоянно переходить между разными состояниями сознания: от эйфорической легкости опьянения к ясности мышления, необходимой для того, чтобы атаковать в подходящий момент. Изменения постоянны и беспрерывны. Если боец слишком рационален, то становится предсказуемым. Если он уходит слишком далеко в измененное состояние разума, то теряет точность. Эффективность физического применения стиля пьяницы зависит от постоянного переключения между крайностями.
Относительно недавний и более надежный пример кажущегося сверхъестественным восприятия, достигнутого благодаря занятиям боевыми искусствами – это создатель айкидо, Морихэй Уэсиба. Пытаясь объяснить, почему его так трудно ударить даже противнику, вооруженному мечом, Уэсиба заявил: «Это легко. Все дело в ясности ума и тела. Когда противник нападал, я видел вспышку белого света размером с камешек, летящую перед мечом. Я ясно видел, что туда, где мерцает белый свет, немедленно последует меч. Мне нужно было только избегать потоков белого света».
Легко, правда? Не только видеть, но и получать видения безо всякой помощи химических реакций Альберта Хофмана[3]. Быть настолько созвучным своему восприятию и настолько сосредоточенным на себе, чтобы уметь почувствовать тончайшие вибрации повседневной реальности: видеть невидимое, чувствовать то, что нельзя познать. Очевидно, что это не достигается за день или даже за год практики боевых искусств. Не существует никакого «простого и быстрого метода стать мастером джедаем за десять простых уроков». Развитие талантов, неизвестных нормальному человеку – путь, который занимает годы, и которым могут следовать лишь немногие.
Однако нет необходимости восходить на Олимп боевых искусств, чтобы открыть для себя их потенциал расширения восприятия. Распространено мнение, что изменение сознания с помощью боевых искусств – это таинственный эзотерический феномен, доступный только величайшим мастерам внутренних искусств. Это бесконечно далеко от истины. Не нужны визионерские способности Уэсибы для того, чтобы увидеть, что в руках хорошего учителя практически любой тип боевых искусств может стать средством расширения сознания. Способность использовать свои тела для того, чтобы произвольно переходить между разными состояниями сознания, реализуется с тех пор, как мы делаем первый шаг в школе боевых искусств. Например, во время сражения, когда адреналин начинает танцевать под кожей, совершенно необходимо сохранять спокойствие и ясность разума, чтобы справиться с ситуацией. Глубокое дыхание позволяет контролировать течение адреналина и регулировать нашу внутреннюю химию. Очень простое действие (в теории простое, конечно) – расслабленность посреди напряжения и хаоса – это пример манипуляции сознанием, которая рано или поздно удается большинству приличных мастеров боевых искусств.
Однако поддержание спокойствия перед лицом нападения – это не единственный способ игры со своими эмоциями ради достижения остроты во время спарринга. Если позволить адреналину взорваться, это может быть не менее эффективным методом: с варварским ревом и молниями в глазах мы становимся воплощением боевой ярости и позволяем своей энергии ошеломить противника. Эмоциональная атмосфера в школе боевых искусств может меняться настолько стремительно, что бойцам необходимо изменять свое сознание, чтобы соответствовать ситуации. Только что комната выглядела как тибетский монастырь в тихий день, пока мастера старались очистить разумы и отпустить ненужное напряжение – а в следующую секунду начинается спарринг, и она превращается в храм бога войны.
3
Альберт Хофман – швейцарский химик и литератор, широко известный как создатель ЛСД.