Страница 11 из 12
Однако психологическое фехтование стратегией боя работает только при одном условии: если у вас очень много уверенности в себе. Вспомните, как Майкл Джордан выходит на баскетбольное поле. Все в нем – манера двигаться, взгляд, интонации – говорит, что он владеет этим полем. Игра еще не началась, но он уже психологически в ней доминирует. Конечно, легко быть уверенным, когда обладаешь умениями Джордана, но технические навыки помогают только до определенного этапа. Есть много игроков с превосходной техникой, которые никогда не поднимутся выше уровня хороших игроков, потому что у них нет силы, сияющей у Джордана в глазах. Майкл Джордан, Будда и лучшие воины обладали той же пугающей уверенностью в себе: способностью побеждать прежде, чем произнесено хотя бы одно слово или предпринято хотя бы одно действие. Этот навык порождается осознанием того, что бояться нечего. Если вы не откажетесь от своей силы и достоинства, никто не сможет их у вас отнять.
Мало что создает такое глубокое ощущение уверенности в себе, как боевые искусства. Занимаясь ими, вы знаете, что если добрые слова и мягкость подведут, а хорошая стратегия не позволит избежать конфликта, вы готовы открыто встретиться со всем, с чем столкнетесь. Даже если все идет не так, и конфликт неизбежен, скорее всего, у вашего противника проблем будет больше, чем у вас. Как животные нападают, когда чуют страх и слабость, так люди могут подсознательно чувствовать силу других и, вероятно, будут избегать конфликтов с теми, кого наполняет глубокая уверенность в себе. Без внутренней силы бойца очень трудно оставаться спокойным в достаточной мере, чтобы предложить альтернативные варианты. Предложение мира, сделанное человеком, который не боится конфликта, обладает весом, которого никогда не будет у мира, рожденного страхом. Если у вас нет этого веса, даже лучших способностей к диалектике будет недостаточно. Умение воина доминировать в конфликте – это лучшая гарантия того, что он избежит конфликта. Для того чтобы жить в мире, нужна сила выиграть войну. Это не формула, которую легко применить, и не техника, которую можно освоить. Это то, что люди видят, когда смотрят вам в глаза. Это энергия, танцующая у вас под кожей. Это человек, которым вы выбираете быть.
Глава 4. Принцесса и воин, инь и ян. Женское в боевых искусствах
Как все старые добрые сказки, эта тоже начинается со слов «Давным-давно…» Это один из величайших вселенских мифов, который рассказывали наши предки у костра из поколения в поколение. Это история о воине, который ради спасения прекрасной принцессы должен сразиться с захватившим ее чудовищем, из-за которого другие герои-претенденты пришли к безвременной кончине. Детали мифа меняются в разных версиях и в разные эпохи. Чудовище может быть драконом средневековых сказок или злодеем западных фильмов. Эту историю пересказывали сотнями разных способов, но суть ее не меняется. Осознавали это авторы разных версий мифа или нет, но в этой истории содержится ключ к одному из космических архетипов первобытной энергии жизни.
Что?! Ты хочешь сказать, что один из самых необходимых секретов существования можно найти в этой старой, скучной, затрепанной сказке? Именно. Величайшие мифы вселенной передаются из века в век не потому, что они забрались на вершину списка бестселлеров раннего палеолита и как-то умудрились продержаться там с тех самых пор. Если миф распространяется во времени и пространстве, то потому, что что-то в нем касается сердец людей. Такой миф – это не просто история. Это откровение о том, чем мы могли бы стать, если бы нам хватало смелости реализовать свой потенциал. Миф, с которым мы имеем дело – это не сказка, предназначенная исключительно начинающим воинам и капризным леди. Он обращен ко всем людям.
Воин, дракон и принцесса – это символические образы энергий, с которыми люди имеют дело ежедневно. Каждому приходится сталкиваться с вызовом дракона. Дракон приходит в форме всех проблем, с которыми мы встречаемся в повседневной жизни. Это сила, которая постоянно стоит между нами и реализацией всех наших желаний. Наши страхи, лень, согласие на посредственность питают пламя дракона. Каждый раз, когда у нас в голове мелькает «хотел бы я, да не могу», дракон побеждает.
Те, кто не умеет быть воинами, не могут не поддаваться проблемам, которые мешают их пути, и вынуждены бессильно наблюдать, как разбиваются их мечты. Воину нужна сила и воля, чтобы выйти вперед и бросить вызов дракону. Герой этой истории (и бесчисленного множества других легенд) – воин, потому что мягкости и добросердечности недостаточно, чтобы поразить чудовище, препятствующее движению к цели. Дракон не отойдет только потому, что мы сказали «пожалуйста». Герой должен быть экспертом в искусстве войны, чтобы победить в этом конфликте. Герой – это чистая энергия ян. Настойчивость, сила, смелость, непреклонная воля и боевые навыки бога посреди битвы – вот инструменты воина. Это качества, которые отличают его от обычных людей. И без них никто не сможет освободить принцессу.
Другие отказываются от вызова, потому что им не хватает храбрости посмотреть опасности в глаза, или потому что их отталкивают боевые способности дракона и его кажущаяся неуязвимость, но воин не боится вступить в битву, и у него есть все боевые навыки, чтобы победить. Если воин – это концентрат энергии ян, то принцесса – абсолютный инь. Принцесса в этой истории – не второстепенный персонаж и не привлекательный повод для героя продемонстрировать свои таланты. Ее роль не менее важна, чем роль воина. Она – все, чем воин не является. Чувствительность, творческая сила, мягкость, способность мечтать и испытывать радость от каждой грани существования. Если воин – это мастер войны, то она – художник мира. Воин спасает ее от дракона, но именно она приносит счастье в жизни воина, потому что воин умеет сражаться, но она умеет жить. Вопреки распространенному мнению, воин и принцесса – это не отдельные сущности, а энергии, которые дополняют друг друга. Баланс в человеке, мужчине или женщине, устанавливается тогда, когда достигается гармония между этими двумя противоположностями.
Одна из трагедий человечества заключается в том, что большинство людей потеряли способность (или никогда ею не обладали) быть воинами и принцессами и согласились оставаться лишь тенью того, чем могли бы быть. Одна из трагедий боевых искусств заключается в том, что хотя большинство мастеров помнит о духе воина, принцесса оказалась потеряна по дороге. В большинстве случаев атмосфера в школах боевых искусств пропитана тестостероном. Часто преобладает климат вызывающего мачизма. Это не просто результат того, что большинство мастеров боевых искусств – мужчины. Не хватает не только присутствия женщин, но и присутствия равновесия между так называемыми «мужскими» и «женскими» качествами. Слишком много ян, слишком мало инь. Демонстрация крутости, твердые мышцы и варварские крики занимают центральное положение, а развитие уравновешенной личности забывается в раздевалке. Больше всего внимания обращают на самые грубые аспекты фигуры воина. Способность поразить противника за минимальное время, победы на соревнованиях и развитие монументального эго – это цели многих практиков. Однако если бы эти цели (которые до определенной степени могут быть легитимными) были единственными, то между уличным задирой и мастером боевых искусств не было бы особой разницы. Философия, искусство, мягкость и духовность должны быть в центре внимания мастера боевых искусств не меньше, чем технические навыки боя. В отличие от простого уличного бойца, который умеет только выбивать из других дух, мастер боевых искусств должен быть живым синтезом силы воина и женственной чувствительности.
С незапамятных времен женщины часто полагались больше на оружие, чем на физическую силу. Помимо того, что мужчины от природы получают куда больше мышечной силы, чем женщины, многие религиозные и культурные условности сговорились выражать крайне негативное суждение о любой женщине, которая пыталась развивать «мужские» качества, такие как силу и навыки боя. Женщины, беззащитные и слабые, должны были оставаться в своем углу, красиво выглядеть и зависеть от помощи физически превосходящих их мужчин. Маленького мальчика, который борется с друзьями, хвалят, а девочку за то же самое стыдят. Ограничивая доступ женщин к тренировочным инструментам физической силы, такого рода культурные условности усиливали природные различия между мужчинами и женщинами и ставили женщин на второстепенное положение. Мир физической силы должен был быть (как пел Джеймс Браун) «миром мужчин». То, что такое незнание собственной физической силы влияло на независимость женщин, эмоциональную самостоятельность и самооценку, было более-менее намеренным побочным продуктом учений, религий и философий, которые не принимали сильных и решительных женщин.