Страница 10 из 12
Это история быка и матадора. Теоретически разъяренный бык весом под триста килограммов должен безо всяких сложностей растоптать в пыль маленького человечка, который выглядит так, словно вышел с примерки у модного портного. Даже вооруженный острым куском металла в открытом конфликте матадор не может соревноваться с грубой силой быка. Но на стороне матадора умение, которое оборачивает ситуацию в его пользу. Матадор умен. (Может быть, не стоит называть умным человека, который зарабатывает на жизнь сражениями с коровами, но, тем не менее…) Матадор выходит на арену с абсолютной ясностью сознания, и у него есть стратегия, а у быка нет никакой альтернативы, кроме как нападать прямо, следуя приказам своей ярости. В то время как матадор использует эмоции своего противника-быка себе на пользу, бык просто реагирует на его провокации. В этом конфликте побеждает не тот, кто сильнее, а тот, кто знает, как эмоционально контролировать противника.
Мастер боевых искусств делает то же самое. Как доктор бьет в нужную точку, чтобы получить определенную физиологическую реакцию, так мастер боевых искусств задевает определенные эмоциональные струны, тем самым манипулируя реакциями противника. Например, страх. Учитель дзюдо, работавший с Микки Хартом (барабанщиком группы Grateful Dead), говорил ему: «Люди думают, что ты чокнутый… Во время боя ты так сосредоточен, что пугаешь их. Их страх – это могущественное оружие. Научись его использовать». Последовав его совету, перед началом нескольких первых поединков в своей карьере Харт смотрел на противников глазами «Бешеной курицы» и повторял мантру: «Ты мой». Противники, порой имевшие больше боевого опыта, попадались в ловушку нервозности и забывали о своем техническом превосходстве, тем самым давая Харту много легких побед.
Однако страх – это только одна из эмоций, которые можно использовать, чтобы определить судьбу поединка. Мусаси раздражал своих противников, являясь на дуэли с опозданием. Если подкрепить эго противника, изобразив слабость и создав у него впечатление, что победа будет легкой, он может стать чересчур уверенным и неосторожным. С другой стороны, демонстрация полной расслабленности и уверенности в себе во время первых атак может запугать противника и лишить его всякого чувства безопасности. Раздражать, отвлекать, смущать – вот только несколько способов доминировать в конфликте, используя эмоции людей. Создания определенного состояния сознания достаточно, чтобы контролировать тех, кто не знает другого пути, кроме реакции на стимулы. Мастер боевых искусств, который научился распознавать и использовать состояния сознания, обладает превосходным оружием.
Однако ограничивать это умение полем боя – все равно, что обладать творческим талантом и использовать его для того, чтобы стать корпоративной акулой. Те, кто знает, как играть с эмоциями и с реакциями, которые вызывают эти эмоции, находятся в положении, в котором можно отключить автопилот и взяться за руль собственной жизни. Они перестают быть шахматными фигурами, которые передвигаются действиями других людей. Свободные от автоматических реакций, они не прыгают, когда другие махают у них перед носом красным флагом. Они контролируют себя.
Значит ли это, что я превозношу модель человека, среднего между Гегелем и Терминатором? Холодного, хитрого, бесчувственного, контролирующего человека, который не знает, что такое отдаваться на волю страстей? Утверждаю ли я, что эмоции – это слабость, и что мы должны от них избавиться ради стерильного автоматического сознания? Конечно, нет. «Автоматическое» всегда беспомощно реагирует на внешние стимулы. Расширение диапазона выбора – полная противоположность автоматизму. Именно это и означает распознавание эмоций и умение на них играть. Вместо того чтобы поддаваться течению чужих слов и действий, мы можем выбирать, по какому пути следовать. Перестать быть беззащитным не значит стать бесчувственным. Мы просто перестаем быть быком, судьба которого – проигрывать. Вместо того чтобы вслепую бросаться на противника, мы можем выбрать, как реагировать. Мы можем выбрать больше не попадаться в ловушку провокаций, а взамен выпотрошить матадора, отправив его в рай для побежденных матадоров, или пригласить его на романтический вечер на Карибах.
Обнаружив, что мы вольны выбирать, мы становимся архитекторами собственной жизни. Мы становимся одновременно художником и шедевром. Игра начинается с наблюдения за собственными естественными реакциями на события, которые происходят в повседневной жизни. Это вовсе не плохой психоаналитический приход. Напротив, это самый прямой способ освободиться от наиболее очевидных ограничений характера и возродиться в новой коже. Есть ли хоть доля жизни в том, что вы собираетесь сделать? Какой эффект создадут ваши слова и действия? Прежде чем действовать, достаточно остановиться на несколько секунд и найти ответы на эти вопросы, чтобы заранее знать, как мы повлияем на ситуацию, в которой находимся. Так вы учитесь побеждать без боя.
Говорят, что когда два тигра дерутся, один умирает, а другой всю жизнь обречен носить глубокие шрамы. Прямой конфликт редко бывает полезным даже для «победителя». Слишком много усилий, слишком много энергии, потраченной зря. Конфликт, из которого один выходит победителем, а другой побежденным – это худший способ получить желаемый результат. У проигравшего остаются дурные чувства, и конфликт сеет семена обиды: сухое дерево, брошенное в кармический огонь конкуренции и мести.
В известной истории рассказывается о трех людях, которые хотели перейти ущелье, где жила дикая лошадь. Лошадь славилась дурным характером и яростной территориальностью. Любой, кто пытался перейти ущелье, встречался с ее копытами. Первый из троих был хорошим бойцом и бегуном. Как только лошадь его увидела, то бросилась на него, но благодаря своим умениям он сумел отбиться от всех атак и перебежать ущелье. Усталый и вымотанный, он остановился на другой стороне, чтобы посмотреть, как справятся остальные. Второй, обладавший большим умом, заметил тропинку между камней, которая пролегала слишком высоко, чтобы копыта лошади смогли до нее достать. Он прошел по ней и без проблем оказался на другой стороне, а лошадь смотрела на него, кипя яростью и раздражением. К удивлению двух других, третий не попытался пройти по дорожке, найденной предшественником. С абсолютным спокойствием и легкостью он просто спустился в каньон. Он прошел всего в нескольких шагах от лошади, но она не стала нападать. Она просто тихо фыркнула и позволила ему уйти. Создав приятную эмоциональную ситуацию, третий без усилий получил результат, ради которого двум другим пришлось попотеть.
В большинстве племенных обществ любое решение, в котором не пришли к консенсусу все, не принимается. Если для достижения определенного результата приходится вступать с кем-то в конфликт, сделана ошибка. Даосизм, философская душа многих стилей боевых искусств, рассматривает открытый конфликт как последний выбор после того, как все остальные не подошли. Можно перейти ущелье без боя. Чаще всего есть способ договориться даже с самыми агрессивными людьми и получить результат, который оставит обоих удовлетворенными. Наблюдайте, из чего они исходят, и постарайтесь встретить их на полдороге, чтобы найти позитивное решение для раздражающей в остальном ситуации. Если они не чувствуют, что на них нападают и их критикуют, а наоборот, ощущают, что их принимают, большинство людей расслабляется и внезапно открывается тому, что мы собираемся им сказать.
Конечно, есть и такие, для кого счастливое завершение – не вариант. Такие люди гибки как Берлинская стена и открыты диалогу как ворчливый инквизитор. Однажды мне выпала сомнительная честь заслужить внимание двух нацистов-скинхедов, которые собирались снять мне голову с плеч, потому что им не нравилось, как я выгляжу. После быстрой оценки ситуации диапазон вариантов выглядел весьма ограниченным. Обычно хорошие манеры не приносят успеха в общении с людьми, у которых на футболках нарисованы солдаты СС в полной форме. Кроме того, драка с двумя парнями, которые не очень боятся, что их ранят, если в ответ они ранят тебя сильнее – не самая блестящая идея. И мягкость, и резкость, наверное, не помогли бы мне избежать драки, из которой никто не ушел бы целым. Поскольку казавшаяся неизбежной драка мне не нравилась, я сделал единственное, чего они не ожидали. Притворившись, что не заметил их враждебность, я начал изображать самого реднекового реднека[4] на планете. Громко излагая взгляды, которые Гитлер посчитал бы несколько консервативными, я увидел у них в глазах полное непонимание. Они собирались побить парня со слишком длинными волосами, а он выдал серию стереотипов, на фоне которых их идеология казалась глубокой и сложной! Возможно, впервые в жизни они встретили человека, ко торый был явно и поразительно тупее их самих. Этого они точно не ожидали. Я продолжал болтовню несколько минут, пока двое нацистов, ошеломленных и смущенных от удивления, на время забыли о своих враждебных намерениях. Прежде чем расстаться с ними, я получил от двух джентльменов указание дороги, а один даже предложил мне жевательную резинку: лучший результат, который я мог получить в неприятной ситуации. Если вызов не стоит того, чтобы его принимать, перенаправить агрессию других – хороший способ избежать того, чтобы тратить энергию на бесполезные конфликты.
4
Реднеки (англ. rednecks, в буквальном переводе – «красношеие») – жаргонное название жителей глубинки США. Соответствует русскому «деревенщина», но в оригинале может применяться и как ругательное слово наподобие русского «жлоб», и как гордое самоназвание.