Белая овца (ЛП)

Мужчина пришел в ярость, брызгая слюной, покраснев еще сильнее и вообще выглядя так, будто оказался готов вот-вот взорваться, но тут поспешил вмешаться другой Советник – жилистый, довольно тонкого телосложения, с ничего не выражавшей улыбкой, подслеповатым взглядом и настолько вытянутым лицом, что его не так уж и сложно было принять за какого-нибудь Нукелави.

– Хотя чисто технически это может оказаться правдой, но я считаю, что была упущена сама суть вопроса моего уважаемого коллеги. Почему мы должны с вами разговаривать, даже если не упоминать о том факте, что вы являетесь Гриммом? И насколько я понял, даже не правителем, а всего лишь принцем так называемого Королевства.

– Так называемого?

– А как еще обозначить пустоши, где нет абсолютно ничего ценного? Не говоря-…

– На самом деле, – прервал его еще один голос, – кое-что очень даже ценное там имеется.

Мужчина посмотрел в ту сторону.

– Жак Шни. Насколько я помню, вы не являетесь Советником.

– Не являюсь. Но Советник Симменс попросил меня принять участие в сегодняшнем заседании вместо него. И как его хороший друг, я просто не смог ему отказать.

Жон почему-то сомневался в том, что этот самый Симменс просил Жака Шни о чем-то подобном, и судя по всему, остальные думали примерно так же. Айронвуд закатил глаза, а кое-кто из Советников что-то тихо пробормотал.

– Как бы то ни было, – продолжил Жак, – Земли Гриммов владеют богатейшим месторождением Праха на всем Ремнанте, и ПКШ уже заключило соглашение на его совместную разработку. Так что я не согласен с тем, что у них ничего нет.

– Существуют и более важные вещи, чем прибыль, Шни.

– Дело не только в прибыли, Советник. Вам всем наверняка уже давным-давно известно, что запасы Праха в мире постепенно сокращаются. Нам приходится всё дальше и дальше продвигаться на контролируемые Гриммами территории для его добычи, а население Королевств оказалось в критическом состоянии. Цены на Прах уже взлетели, особенно на фоне действий Белого Клыка. Это плохо для всех нас, – пояснил Жак. – В конце концов, дорогой Прах – это недоступный Прах.

– И теперь мы станем работать вместе с Гриммами? – возмутился тот самый красномордый Советник с излишним весом. – У тебя вообще нет гордости? Где твой патриотизм, Жак Шни? Ты играешь в очень опасные игры.

– Уверен, что со мной всё будет в порядке, Советник. В конце концов, это же не я пытаюсь оскорбить кронпринца Гриммов, – ответил тот, после чего кивнул Жону, к немалому удивлению последнего. – Я имел удовольствие разговаривать с вашим дядей Воттсом. Умнейший человек, должен сказать. Мы вместе собираемся разработать план постройки шахты и перерабатывающего завода в вашем Королевстве.

Наверняка за это стоило поблагодарить Вайсс. Жон кивнул в ответ, но вслух говорить ничего не стал.

– Это уже слишком, мистер Шни, – возмутился еще один поднявшийся со своего места Советник. – Заключение сделок со странами-изгоями, к тому же угрожающими Атласу! Подобные действия попахивают изменой!

– Мои юристы заверили меня, что никаких препятствий к этому не имеется. Но если желаете, то можете сами перепроверить их выводы.

– Господа, мы снова отвлеклись от темы этого заседания, – прекратил их спор жилистый Советник. – Мы собрались здесь вовсе не для того, чтобы обсуждать сделки ПКШ, с кем бы они их ни заключали. Нас интересует продемонстрированная Гриммами агрессия и то, что нам со всем этим теперь делать. И конечно же, уважаемый Совет должен рассмотреть угрозы того, кто сейчас стоит перед нами.

– Угрозы? – переспросил Жон.

– А как еще назвать те требования и обещание на нас напасть в случае их неисполнения? – снисходительно улыбнулся Советник, переведя взгляд на камеры съемочных групп.

Жон понял, что тот пытался играть на публику, поскольку это заседание сейчас наверняка смотрел весь Ремнант. То есть поведение оказалось ничуть не менее важным, чем произнесенные слова.

Первым же желанием Жона оказалось выкрикнуть, что так было нечестно, и они вообще напали первыми. Разумеется, он сдержался, поскольку просто выставил бы себя каким-то недоросшим до политики ребенком.

Выражение лица Вайсс требовало от него вспомнить всё то, чему она его научила. Он больше не являлся Жоном Арком, студентом Бикона, но лишь Жоном Арком, кронпринцем Гриммов.

– Я бы назвал мои ответные шаги весьма дипломатичными, – сказал он с тем спокойствием, которого вовсе не испытывал.

Советники рассмеялись.

– Правда? – спросил тот, что страдал лишним весом. – Ну да, это же так понятно: послать Гриммов, угрожать нам и что-то там требовать. Твои слова красивы, но совершенно пусты. Ты являешься всего лишь хулиганом, который силой добивается повиновения от окружающих. Атлас противостоял твоему виду с самого начала и дальше продолжит это делать.

Раздались жиденькие аплодисменты. Жон подождал, пока они не стихнут, прекрасно понимая, что если начать говорить раньше, то придется их перекрикивать, словно какой-то идиот.

Ну, то есть им он и являлся, раз позволил втянуть себя во всё это, но все-таки…

Когда наконец наступила тишина, Жон произнес:

– И всё же я настаиваю на том, что мои действия были взвешенными и дипломатичными. Более того, они являлись всего лишь ответом на акт агрессии в виде вашего нападения на мой дом.

– Мы собрались здесь, чтобы обсуждать совсем не это, – попытался сменить тему жилистый Советник.

– А мне кажется, что именно это, – не позволил ему ничего сделать Жон. – Нельзя обсуждать что-то, не затрагивая лежащие в основе причины.

Он следил одновременно и за Советниками, и за журналистами, стараясь оценивать их реакцию. Все камеры оказались повернуты в его сторону.

– Меня бы здесь и не оказалось, если бы Атлас не послал в мой дом беспилотный боевой корабль. Если бы вы не напали на нас, не попытались бы убить моих родных и не похитили мою невесту, которую сейчас удерживаете в качестве пленницы.

Советник подергал воротник, как будто тот ему жал, а затем стер со лба выступивший пот. Он не мог отрицать это утверждение, поскольку тогда у людей неизбежно возник бы вопрос, откуда у них вообще взялась Янг.

– Мне кажется, что если одно Королевство нападает на другое и похищает члена правящей семьи, то это уже само по себе является достаточным поводом для начала войны. Но я решил сперва с вами поговорить, – произнес Жон разведя руки в стороны и показывая, что не держал в них никакого оружия. – Так что мои действия куда более взвешенные и дипломатичные, чем ваши.

Вряд ли они могли с этим согласиться, но Вайсс сказала, что конкретно их ему ни в чем убеждать и не требовалось. Да и, скорее всего, не получилось бы. Достаточно было склонить на свою сторону наблюдавших всё это зрителей, и зависевшие от избирателей Советники оказались бы вынуждены принять нужное Жону решение.

– Мы не можем считать актом агрессии действия против вас, если вы, по вашим же собственным словам, скрывали факт своего существования, – улыбнулся Советник. – Если бы нам было известно о наличии разумных представителей вашего вида, то мы, само собой, не стали бы так поступать.

Конечно. И армада контролируемых искусственным интеллектом роботов появилась бы там абсолютно случайно.

– Означает ли это, что Атлас сожалеет о совершенном им нападении? – спросил Жон.

Это была вилка. Согласившись, Атлас признал бы факт своей ошибки и приведшей к ней слабости. Изъяна в проводимой им политике. С другой стороны, отказавшись всё это признавать, Советники выставили бы себя безумными разжигателями войны – то есть как раз теми, кем желали показать самого Жона.

После тихого обсуждения заговорил тот Советник, который, скорее всего, являлся их спикером:

– Мотив того или иного действия основывается на имеющейся информации. Так что несправедливо требовать от Атласа сожалеть о принятых со всем уважением и заботой о разумной жизни решениях.

– Но в ретроспективе нам известно всё. Итак, каков будет ваш ответ исходя из нынешних знаний?