Шкатулка

Следующий день Джейн ждала с тревогой и волнением. Ночь она почти не спала и все думала об этом загадочном русском. Интересно, что и, главное, КАК он ответит на ее импровизированное письмо. С трудом дождавшись утра и растолкав Шона, они двинулись к заветной полянке.

– И что ты с ним церемонишься, - ревниво бурчал сзади Шон, - пристрелила бы его, да и все. Будет на твоем счету еще один… Русский.

– Шон, ты дурак? Что ты несешь? Война уже закончилась, мы ее выиграли. Вместе с русскими. Можно уже разряжать наши винтовки и собираться домой, к мирной жизни.

– А он-то, что-то не собирается? И еще издевается над нами. А может, он вообще немец?

– Дурак. Лучше иди молча. Наконец-то они дошли до заветной полянки. Каково же было их удивление, когда они увидели свою картонку, на обратной стороне которой было написано на английском языке: «Привет! Давай! Меня зовут Василий, а тебя?» Джейн была просто на седьмом небе от счастья. Она чуть ли не закружилась в танце, радостно махая платком невидимому русскому. Тут же, взяв картонку в руки, он начала быстро писать: «Я, Джейн и мой помощник Шон. Мы из Америки. Можно нам здесь расположиться? Мы не будем стрелять и нарушать порядок. Пожалуйста». Джейн аккуратно положила картонку на лужайку и, помахав рукой русскому Василию, легкой походкой пошла обратно.

– Вот видишь, никакой он не Иван, а Василий, - щебетала Джейн.

– Какая разница, как его звать? Наверняка он волосатый и вонючий, как медведь. Джейн рассмеялась.

– Ревнивец. Да нет, наверняка он высокий и красивый. Ты же видел того первого, когда нас связали? Очень даже ничего. Надо бы с ним познакомиться поближе. – Она издевательски подмигнула Шону.

– Я его пристрелю. – Шон был взбешен и скрипел сквозь зубы.

– Дурачок, он пристрелит тебя первым. Он профессионал. И будешь ты у него 301-й. Или 310-й. Ему уже без разницы, в кого стрелять, в медведя, или в унтера с усиками. – Джейн все не унималась и заливалась веселым смехом. Эта таинственность возбуждала ее девичью романтическую душу. Наконец-то она может думать не о войне и смотреть не в прицел своей винтовки, а мечтать о принце, своем будущем, мирной счастливой жизни, небольшом домике на берегу моря (она видела такие на довоенных картинках) с красной черепичной крышей, милых детках, заботливом муже. Ах, как дивно хорошо! Скорее бы наступило завтра!

И завтра действительно наступило. День выдался дождливый и корпус, с трудом отрывая глаза, вываливался на завтрак. Спешить уже некуда, волноваться не о чем. Все только и ждали команды, которая отправит их, наконец, домой, к родным и к мирной жизни. Дождь лил как из ведра, но Джейн это не остановило. Она быстро собралась, пнула еще спящего Шона. Ты идешь? Шон лениво перевернулся на бок, глянул в окно и снова завернулся в одеяло.

– Может, ты сегодня без меня? От кого тебя охранять? Шон лукавил. Он ждал реакции Джейн, типа – да что ты? Куда я без тебя, ты мне нужен… Ну, или что-то в этом духе. Однако он не угадал. А почему бы и нет? – подумала Джейн. Ведь он только помеха в моей интрижке. Будет идти, ныть и ревновать.

– Хорошо, спи. Я сама. Она резко развернулась, прихватила на плечо винтовку и двинулась к выходу.

– Ты что, действительно пойдешь без меня? - вскочил Шон.

– А что, ты прав. Охранять меня не от кого. Скажу полковнику, что у тебя болит живот. Она послала ему воздушный поцелуй и проскочила на выход.

– Черт, черт! Черт бы побрал тебя и твоего Василия! От бессилия Шон лупил беспомощную подушку. Ну, и что теперь делать? Отпускать ее? Или проследить? Она заметит и будет очень даже стыдно. Нет, до этого я не опущусь. Буду ждать. Будь что будет!

Джейн шла под проливным дождем, но она его не замечала. Ей очень хотелось узнать, что ответил русский коллега, а может, как-то и договориться о встрече… Это, конечно, будет не просто, но почему бы и не попытаться? Тем более, что он знает английский и нам будет, о чем поговорить. Хорошо, что Шон не пошел со мной. А что делать потом? Как его отшить, чтобы он не терся рядом, как голодный кот? Ладно, потом что-нибудь придумаю. Она дошла до полянки. Дождь прекратился. Картонку она увидела не сразу. Василий предусмотрительно положил ее под дерево, чтобы она не промокла. Джейн в нетерпении схватила ее. «Ладно, располагайтесь. А ты красивая». Господи! Такого она даже не могла себе представить! Она взвизгнула от счастья и подпрыгнув, замахала рукой в сторону ее невидимого поклонника. Тут же, взяв картонку в руки, она начала быстро писать. «Это не честно. Ты меня видишь, а я нет. Какой ты?». Она бережно положила картонку на прежнее место. Нужно будет раздобыть еще одну, а то эта уже заканчивается. Так, если Василий нам разрешил здесь расположиться, надо браться за дело. И она начала строительство своей хижины. Она подспудно хотела быть ближе к нему. Не знаю, почему, но ее жутко к нему тянуло. А вдруг он действительно окажется страшным вонючим скунсом? Да не дай бог! Ох, как же ей этого не хотелось. Ладно, не буду портить себе настроение. Надо строить укрытие. Хотя бы, от дождя. Весь день до вечера она таскала упавшие деревья, ветки и жесткую листву. Материала, все равно, не хватало. Нужно будет завтра принести веревки, и побольше. Выглянуло солнце. Джейн устало опустилась на поляну, вытащила флягу с водой, кусок хлеба и банку тушенки. Ужасно хотелось есть. И как я буду есть, а он будет смотреть мне в рот? Вдруг, он тоже голоден? И она протянула в его сторону свой сухой паек. На что я рассчитываю? На какой ответ? Вот дура. Ведь между нами метров 500! И вдруг, она увидела на той стороне солнечный зайчик! Вот это да! Ай, какой он молодец! Зайчик на мгновение ослепил ее и потом начал двигаться из стороны в сторону в районе 3-4 метров от земли. Ага, значит, сидит на дереве, не побоялся себя обнаружить. И есть отказался. Ну, зато теперь все понятно и ясно. Она перекусила и задумалась, глядя на соседний лес. Какой же ты, неизвестный русский? Она перебирала в памяти знакомые лица, автоматически подбирая самые любимые. Время приближалось к вечеру. Что делать? Нужно было возвращаться обратно. Она встала, помахала ему рукой и обвела лицо рукой, как бы напоминая, что хотела бы увидеть и его физиономию. Интересно, что он сделает? Неужели придет? Да нет, это вряд ли. Кто же ему разрешит? Он же на посту. А я что, не на посту? Ладно, не буду гадать, дождусь завтрашнего утра. Тогда и посмотрим.

В лагерь она пришла, когда уже начало смеркаться. И, первым, кого она увидела, был, конечно, Шон.

– Ну, как поживает наш русский медведь? Не съел еще тебя? Говорят, медведи любят человечину? Особенно, русские. Он явно готовил эту речь заранее, и Джейн это прекрасно понимала.

- За целый день мог бы придумать что-нибудь пооригинальнее.

– А ты… А ты… тоже мне. Шон покраснел, и не знал, что сказать в ответ.

– Я не поняла, кто и на кого сердится? Сам отсыпался, пока я дежурила. Или ты забыл приказ полковника? А, вот, кстати, он и идет к нам. Здравия желаю, господин полковник! Джейн козырнула командиру.

– Желаю, желаю, нехотя ответил Морган. Ну, докладывай, что там у тебя на посту? А то я что-то только от тебя ни одного доклада за эти дни не услышал. У Джейн лихорадочно запрыгали мысли, но она сумела собраться и отрапортовала:

- Докладываю. На посту все спокойно. Наладила связь с той стороной. Т.е., с русским снайперов. У нас договоренность, как бы… о ненападении. Дали добро на то, что мы будем дежурить на нашей стороне, не мешая друг другу.

– Молодец! И, все-таки, женщина может гораздо больше, чем мужчина. Договориться с кем угодно, о чем угодно, и без единого выстрела выиграть дуэль! По возвращении, буду ходатайствовать о твоем поощрении.

- Спасибо, сэр!

– Молодец, девочка! – Морган потрепал ее за плечо. – А как твой оруженосец?

– Все в порядке, сэр. Только вот сейчас его роль стала не актуальной, – неожиданно для себя выпалила Джейн скороговоркой. – сейчас мирное время, противника уже нет, и меня не от кого охранять. Разве что, от медведей, - она хитро покосилась на Шона. Тот стоял бледный, с белыми, как мел губами. – Так что, если вам нужен человек, можете его забрать в свое распоряжение, где он будет больше нужен. Шона как молнией ударило. Он краснел, бледнел, но был не в силах что-либо вымолвить.