Туман Луизианы

– Луиза… – голос графа был тих и слаб. – Найди Тома. Я прошу тебя, найди Тома. – Он пытался сфокусировать свой взгляд на дочери.

– Какого Тома, отец? – Луиза сама не заметила, как начала всхлипывать. – Какого Тома?

– Найди… Тома… – Последний вздох слетел с губ, стеклянный взгляд ярко-голубых глаз остановился на лице дочери.

Первая глава

Первый день лета четыре человека, застывшие сейчас неподвижно над могилой, встретили на кладбище Блумсбери. Луиза пряталась за густой чёрной вуалью, стараясь держать спину прямо и не показывать, как ей на самом деле больно. Рядом стоял молчаливый Сеймур, неловко крутивший в руках котелок. Поверенный семьи Вудвилл время от времени поглядывал на часы. Четвёртым был могильщик, ждавший приказа, чтобы начать засыпать могилу. Лакированный гроб красного дерева покрывал огромный букет жёлтых лилий – любимых цветов Джонатана. Все речи уже отзвучали, и те, кто хотел проститься с последним графом Грейсток, уже шли к экипажам, осторожно переступая лужи и обсуждая ужасную ночную грозу. Судорожно вздохнув, Луиза кивнула наконец могильщику. Первые комья земли с глухим стуком упали на крышку, и девушка прижала кулак ко рту, удерживая рвущийся наружу крик. Поверенный скорбно склонил голову и отправился по дорожке к карете.

– Пойдёмте, миледи. – Сеймур неловко дотронулся до локтя Луизы. – Всё уже.

Девушка очнулась, глядя на холмик земли, который старательно ровнял могильщик. Она так глубоко погрузилась в своё горе, что не заметила, как всё закончилось.

Городской дом был пуст – поминальный обед организовала вдовствующая графиня Грейсток, бабушка Луизы. Ехать туда девушка категорически отказалась, и именно по этой причине мистер Вудвилл терпеливо ждал в голубой гостиной, тоскливо поглядывая на часы и мечтая о том, чтобы оглашение завещания поскорее завершилось и он смог наконец отправиться к Стаффордам, где его ждал обед и прехорошенькая невеста.

– Я готова выслушать вас, мистер Вудвилл. – Луиза расположилась в обитом голубым шёлком кресле, расправив складки на платье.

Поверенный невольно залюбовался бледной девушкой, казавшейся сошедшей с картин Гейнсборо. Солнце играло в аккуратно уложенных волосах цвета спелой пшеницы. Траур чрезвычайно шёл ей, оттеняя фарфоровую кожу и пухлые губки. «Всё-таки француженки – красивые женщины, и леди Грейсток явно пошла в мать», – мелькнуло в голове Вудвилла, пока он раскладывал бумаги на столе.

– Итак, начнём. – Поверенный набрал больше воздуха в лёгкие и начал перечисление движимого и недвижимого имущества покойного графа Грейстока. Луиза была богата и прекрасно об этом знала: вернувшись в Англию, отец не бросил вкладывать деньги в товары из колоний, приносившие немалую прибыль. Дела шли удачно, а титул и имя лишь способствовали заключению крупных договоров. Список поместий, предметов искусства, племенных лошадей, драгоценностей занял час. Шея у девушки, сидевшей в позе умеренного любопытства, давно затекла. Она бы с удовольствием расшнуровала тугой корсет и легла – в голове после слёз на кладбище медленно и методично пульсировала боль.

– А теперь переходим к самому интересному. – Вудвилл хитро улыбнулся, но, встретив строгий взгляд, стушевался и пробормотал: – Извините. В конце завещания сделана приписка. Лорд Грейсток внёс её недавно, всего два месяца назад.

Луиза заинтересованно посмотрела на поверенного. Она и не знала, что отец менял что-то в завещании… О том, что всё после его смерти перейдёт к ней, девушка знала давно. Но зачем ему понадобилось вносить изменения? Он что-то предчувствовал? Или ему что-то угрожало?

– Моя дочь, леди Луиза-София Клиффорд, графиня Грейсток является единовластной владелицей всего имущества, оглашённого выше. В права наследования она вступит не ранее чем по достижении двадцати одного года. До достижения этого срока опекуном леди Грейсток является сэр Томас Уоррингтон. Он же является единственным распорядителем её имущества вплоть до обозначенного в данном документе срока. В случае моей преждевременной кончины опека над Луизой переходит сэру Уоррингтону.

– Томас Уоррингтон? – Луиза нахмурилась, пытаясь вспомнить этого джентльмена среди знакомых отца. Тому, что он нашёл для неё опекуна, она не удивлялась – отец часто со смехом говорил, что дочь совершенно не умеет распоряжаться деньгами и, дай ей волю, растратит всё состояние на помощь обездоленным и мошенникам, что непременно наводнят её дом. Но делать опекуном совершенно незнакомого ей человека? – Но кто это? – помимо воли вырвалось у неё. Оказалось, мистера Вудвилла это интересовало не меньше Луизы.

– Сведений о Томасе Уоррингтоне у нас нет. Но его адрес прилагался к завещанию. Лорд Грейсток обо всём позаботился. – Он протянул листок, на котором ровным каллиграфическим почерком было написано: Томас Уоррингтон, Соединённые Штаты Америки, штат Луизиана, поместье «Магдалена».

– Америка?! – Луиза потрясённо посмотрела на поверенного. – Но как же… я ведь ни разу…

– Я полагаю, вам следует написать мистеру Уоррингтону и поставить его в известность о кончине лорда Грейстока.

– Д-да, я так и поступлю… – Луиза растерянно смотрела на записку. Убийство отца, теперь таинственный опекун …

– Леди Грейсток, я вам больше не нужен? – Мистер Вудвилл счёл нужным напомнить о себе.

– Конечно, мистер Вудвилл, спасибо вам за всё. – Луиза поднялась, чтобы проводить поверенного. А оставшись одна, снова уставилась на записку, вглядываясь в ровные буквы, пытаясь понять, почему отец указал именно этого человека? От кого же лорд Грейсток пытался спрятать дочь на другом конце света?

***

– Где она, где Луиза? – Властный голос вдовствующей графини разносился по комнатам. Луиза тяжело вздохнула и закатила глаза – благо её сейчас никто не видел. Появления бабушки она ждала и боялась.

Леди Виктория пеклась о благополучии семьи, не обращая внимания на слабые попытки её членов сопротивляться своему счастью. Она свято верила в незыблемость семейных устоев и традиций, а доброе имя Грейстоков значило для гордой дамы больше, чем счастье собственных детей. Старший разбил сердце матери, сбежав с француженкой. Младший давно был вычеркнут из домовой книги, присоединившись к революционерам в той же Франции. Да, эта страна смогла отнять обоих детей леди Виктории. Но одного она всё-таки вернула, да ещё и с маленькой внучкой. Любви между невесткой и свекровью не было никогда, к тому же Стефани, по мнению графини, была настолько невоспитана, что не желала прятать свою неприязнь под маской учтивой любезности. После её смерти отношения с внучкой лучше не стали – сын, нахватавшись от жены свободолюбивых идей по воспитанию детей, не позволил отдать девочку в приличный пансионат, чем окончательно разбил нежное материнское сердце. Обычно общение внучки с бабушкой проходило в кругу гостей и ограничивалось несколькими дежурными фразами о погоде и здоровье. Но Луиза была уверена, что она вот-вот появится, чтобы напомнить, кто является главой семьи Грейсток и кому теперь принадлежит её, Луизы, душа. Сейчас она готова была расцеловать отца за внезапное опекунство.

– Моя дорогая, леди не положено принимать гостей в кабинете! – Графиня величественно вплыла в комнату и, уперев в пол трость, замерла посредине. – Впрочем, не удивительно, что ты не знаешь этих тонкостей, с твоим-то воспитанием…

– Рада вас видеть, бабушка. – Луиза приглашающее кивнула на диван. Поняв, что её выпад никак не задел внучку, леди Виктория присела, поставив перед собой трость.

– Ты не была на поминальном обеде. – Графиня неодобрительно смотрела на Луизу. – Там было несколько молодых людей, с которыми ты за весь сезон наверняка успела познакомиться. Каждый из них имел со мной беседу по поводу твоего будущего. Я сказала, что решать тебе. Но сама настоятельно рекомендую тебе обратить внимание на графа Нориджа. Чрезвычайно перспективный джентльмен.

– Графа Нориджа? – Луиза и предположить не могла, что на обеде, устроенном в память об её отце, бабушка могла её сватать! – Но он мне в отцы годится!