Запечатанный

И вот этих уродцев Вячеслав решил превратить в нормальное оружие, и у него были на это все шансы. Да, придётся потрудиться, чтобы "оживить" затворы, но это самая сложная и долгая часть работы, а вот всё остальное... Снять кожух, укоротить стволы с учётом применения направляющих колец и ускорителей, срезать к чертям приклад, приладив вместо него откидную "рогатку". Что останется? Разве только сменить пятидесятизарядную "дубину" магазина на более современную, так это тоже не проблема, фабрика Грунера до сих пор печёт их как пирожки, причём самой разной ёмкости.

И в результате получится мощный, но довольно компактный автомат под весьма распространённый и уважаемый в среде наёмников, калибр. Что-то придётся придумать, чтобы уменьшить темп стрельбы, но этот вопрос решаем либо механически, либо... с помощью рун. Второй вариант даже предпочтительнее, меньше возни с металлом. А питание рун? Ну, направляющие и ускорители тоже придётся от чего-то запитывать, а уж поиск места для установки пары-тройки кристаллов не должен стать проблемой.

"Домой" Вячеслав добрался уже далеко за полночь и, как обычно, по пути в комнату, что он делил с двумя другими подростками, заглянул в комнату сестры. Знал, что она не будет спать, пока не увидит брата. Оказавшись у двери, ведущей в комнату Анны, Вячеслав привычно тихо трижды постучал по косяку. Не прошло и десяти секунд, как дверь бесшумно отворилась и на пороге возникла тоненькая фигурка сестры, облачённая в дешёвую розовую пижаму. Сонно моргнув, девочка уткнулась носиком в грудь Вячеслава и, обняв его, тихо пробурчала что-то вроде "добрнчибртк".

- Доброй ночи, Аннушка, - тихо по-русски проговорил он и, погладив сестрёнку по голове, аккуратно и мягко отстранил её от себя. - У тебя уже глаза слипаются. Иди спать.

- Иду, - сонно кивнув, девочка развернулась на сто восемьдесят градусов и исчезла за дверью спальни. Ну вот, ежевечерний ритуал выполнен, теперь и Вячко может идти на боковую... но сначала, душ.

С Доброй Ритой, герр Баум договорился быстро и без эксцессов, так что уже со следующей недели Вячеслав стал дневать и ночевать в мастерской, работая над будущими автоматами, как они и договорились со старым оружейником, сверхурочно. Хозяйка же пребывала в уверенности, что Вячеслав занят восстановлением сожжённой системы управления ракетного комплекса. Таковой действительно был в мастерской Герхарда, но вся работа с оплавленными "мозгами" установки свелась к замене вычислителя и установке стандартной программы управления, залитой из обширнейшей базы данных старика. Но любой любопытствующий, заглянув в дальний угол на заднем дворе мастерской, увидев распотрошённый корпус, был бы абсолютно уверен, что работы над ним ещё очень далеки от завершения.

Довольны оказались почти все, хозяйка борделя была удовлетворена внеочередным доходом с мальчишки, сам Баум ждал прибыли от продажи будущих автоматов, а Вячеслав, помимо заработка, радовался тому, что работа позволяет ему хоть ненадолго забыть о пресловутом контракте. Не рада была только Анна, лишившаяся ежевечерних встреч с братом. Правда, в выходные она отыгрывалась за долгую разлуку сполна, не отходя от Вячка ни на шаг. А тот, вопреки обычным детским закидонам, был только рад компании сестры, заодно пресекая любые попытки остальных обитателей Заднего двора посмеяться над ходящей за ним хвостиком Анной. Вот только мысли... чёртов контракт висел над душой дамокловым мечом, и что с ним делать, Вячеслав пока так и не придумал, что, впрочем, не помешало ему продумывать не совсем законные методы освобождения сестры... на крайний случай. Самый крайний.

Старик, перед которым Вячеслав открылся, больше не поднимал эту тему, и сам мальчишка пока не рисковал подходить к нему за советом, понимая, что свои проблемы он должен решать сам, иначе в этом обществе не выжить. Полагаться на чьи-то слова стоит только в том случае, если человек входит в близкий круг, а какой может быть близкий круг у нищего паренька, пребывающего, фактически, в узаконенном рабстве у хозяйки борделя? Только точно такие же нищеброды и неудачники, но уж точно не хозяин известной на весь город оружейной мастерской и трёх оружейных же лавок, одна из которых обычно торгует на сумму большую, чем две другие вместе взятые. То-то и оно... между ними не одна ступень, а целый лестничный пролёт. Да, для Герхарда, проблемы Вячеслава смешны и не стоят выеденного яйца. Он мог бы одним щелчком пальцев решить вопрос, выкупив Анну, и даже не ощутив при этом, как полегчал его кошелёк. Но для чего? Какой ему толк от такой благотворительности? Никакого.

Да, он может повесить этот долг на самого Вячка, но... не станет этого делать, пока сам Вячеслав не попросит о такой услуге, став не просто должником, но обязанным Герхарду лично. И вполне возможно, что именно такого хода старик от него и ждёт. Ну так что, можно его назвать человеком ближнего круга? Чёрта с два.

Но если иного законного выхода из этой ситуации Вячко не найдёт, то кочевряжиться не станет и обратится с просьбой хозяину мастерской, пусть даже ценой свободы сестры станет его собственная. Пусть так, эту цену он готов заплатить хоть сейчас, но... да, себе Вячеслав может честно признаться, он перестанет себя уважать, если так просто сдастся и пойдёт по самому лёгкому пути. А значит... значит, думать-думать-думать, как и наставлял герр Герхард.

Старый мастер наблюдал за метаниями подростка и улыбался в усы, не обращая никакого внимания на ворчание супруги, явно недовольной поведением мужа.

Нельзя сказать, что фрау Малица была такой уж сердобольной женщиной. Она родилась и выросла в СБТ, и была плотью от плоти этого жестокого места. Но, в отличие от многих иных, она смогла сохранить в себе воспитанную родителями мораль, и ей не нравилось что супруг, тоже не отличающийся живодёрским нравом, так легко играет на чувствах сущего мальчишки, попавшего в переплёт. Правда, высказывать своё мнение на людях, пусть даже это и работники их семейного дела, женщина не торопилась, зато наедине... О да, ночная кукушка дневную всегда перекукует, а если у неё ещё и пила имеется... В общем, в последнюю пару месяцев герру Герхарду пришлось несладко, и держался он, похоже, на одном лишь упрямстве. Но, в конце концов, всё же не устоял...

А Вячеслав тем временем успел закончить работу над автоматами и даже провёл их первичную пристрелку на стрельбище за ангаром. На это дело у него ушло не одно утро, а именно по утрам, до открытия мастерской и появлении в ней работников, он приходил на стрельбище. Всё же не стоило забывать о запрете хозяйки на обучение стрельбе. Ну да, пусть она продолжает свято верить в то, что оружейник может не уметь пользоваться плодами своих трудов, Вячеславу же лучше. Как говорил один наёмник, частенько заглядывавший в бордель Доброй Риты: "камень за пазухой в поединке, путь к твоей смерти, а в подворотне - к спасению". И Вячко в это верит. Ну а что? Насчёт использования камней в поединках, он не спец, зато в подворотнях бывал не раз и может со всей уверенностью подтвердить, хороший камень в руке в таком случае, только подмога. И порой немалая. Кое-кто из "уличных" мог бы это подтвердить... если бы был жив. А вот не стоило тем уродам лезть к Анне. И угрызения совести мальчишку не мучили. Собакам - собачья смерть.

Автомат щёлкнул затвором и встал на боевой взвод. Примерившись, Вячеслав упёр приклад в плечо и, выдохнув, осторожно нажал на спусковой крючок. Модернизированный АКТ отозвался резким, но негромким тявканьем и короткой дрожью в руках. Подросток неопределённо хмыкнул и прильнул глазом к моновизору. Мишень, расположенная на предельном для обычных автоматов расстоянии в триста метров, порадовала его изорванным в лохмотья центром. Хорошая кучность. А вот скорострельность слишком... просто слишком. Надо бы замедлить скорость подачи заряда, хотя бы на четверть секунды. Кстати, о скорости...

Вячко взглянул на хронограф и, щёлкнув древним переключателем, вывел на не менее древний плоский экран сводку по "отстрелу" последнего магазина. Результат порадовал не меньше, чем мишень. Ускоритель и направляющие кольца справились с задачей, поддерживая одну и ту же скорость полёта тяжёлых зарядов, изначально предназначенных для стрельбы на куда большее расстояние. Да и укороченный до предела ствол перестал перегреваться и влиять на точность и скорость полёта заряда. В общем, можно сказать, задача выполнена. Жаль только, что из сотни имевшихся в распоряжении Вячеслава стволов, спасти удалось лишь семьдесят два. Оставшиеся двадцать восемь были разобраны до последнего винтика и пошли донорами для восстанавливаемых машинок. Хотя, правильнее было бы сказать: модернизируемых, потому как то, что сотворил с неуклюжими уродцами Вячеслав, иначе как коренной модернизацией назвать нельзя.