Страница 100 из 112
Один раз она сделала резкое движение, и чуть не выронила его из рук. Не только я испуганно вздрогнула, Адам и Торин тоже внезапно побледнели. У нас была только одна бутылочка с тростником-дурманом, а третье полнолуние года уже прошло.
Напряжение Адама и Торина становилось всё больше и больше, чем дольше длился визит. Даже с улицы я видела капли пота, выступавшие на лбу у Торина, которые ему приходилось неоднократно незаметно стирать.
Затем Тимея Торрел что-то сказала, что заставило Торина и Адама оцепенеть. Они побледнели и недоверчиво уставились на мать. Тимея явно наслаждалась реакцией своих сыновей, откинувшись на спинку дивана, она с триумфальной улыбкой на губах выпила глоток воды из своего стакана.
Наконец-то. Я с облегчением выдохнула. Но Адам и Торин, казалось, даже не заметили этого. Они всё ещё были так сильно шокированы словами Тимеи Торрел, что, похоже, даже не заметили, как она выпила воду. Интересно, что она им только что сказала? Должно быть это было что-то невероятное, если заставило их так оцепенеть. Внезапно я почувствовала, как Адам налаживает со мной связь.
«Беги из Шёнефельде», — услышала я его с трудом сдерживаемый голос. «Исчезни как можно быстрее из дома и из Шёнефельде.»
«Что случилось?»
Я должна знать, что сказала Тимея.
«Не задавай вопросов, ты должна поторопиться», — ответил резко Адам. «Уходи из дома. Лучше всего скройся в Миндоре. Там ты будешь в безопасности.»
Я мгновение колебалась.
«Ну, по правде говоря, я вовсе не в Каменном переулке, а сижу здесь, всего в пяти метрах от тебя на террасе.»
На мгновение наступила тишина. Затем Адам поднял взгляд и выглянул в сад. Я почувствовала, как связь между нами стала сильнее, и он снова полностью открыл своё сознание. Я ощутила в голове лёгкое покалывание, и тепло в моём сердце усилилось. Даже в этот странный момент, что происходил с нами, я наслаждалась этим крошечным островком счастья.
«Хорошо», — сказал он к моему удивлению с явным облегчением. Обычно он не реагировал так спокойно, если я не придерживалась его указаний.
Теперь Тимея Торрел встала и сказала что-то с выражением лица, на котором отражалась убеждённость в победе. Торин замер, затем вскочил, и даже через закрытые окна я услышала, как он кричит:
— Ты не посмеешь, мама.
Её кивок ответил на его вопрос. Что бы это ни было, она посмеет. А затем события в салоне внезапно стали стремительно развиваться. Посреди её триумфального жеста, Тимея вдруг покачнулась.
Сама удивившись своему исчезающему чувству равновесия, она посмотрела на ноги, которые больше не хотели её слушаться. Затем она опустилась на диван, стоящий позади, с трудом держа глаза открытыми. Высокомерная улыбка исчезла с её лица, а потом у неё просто закрылись глаза.
Адам вскочил на ноги и что-то сказал Торину. Должно быть они говорили обо мне, потому что Торин теперь тоже взглянул на двери террасы, как будто ожидал увидеть меня в траве. О чём он думает? Конечно же я спряталась получше, так чтобы меня не смогли сразу обнаружить.
Адам наклонился к матери и снял с её шеи цепочку. Затем Адам и Торин быстро обменялись парой слов и так серьёзно посмотрели друг на друга, как будто ожидали надвигающуюся катастрофу. Я ещё смотрела на их лица, и как раз в этот момент распахнулась дверь, и в комнату ворвались Гектор и его охранники.
Теперь всё произошло быстро. В то время как Торин встал на пути Гектора, Адам махнул к двери террасы и открыл её.
— Улетай, — крикнул он, и я инстинктивно выпрыгнула из травы, так что сухие метёлки так и заколыхались вокруг меня. Во время прыжка я уже выпустила крылья.
Адам сунул мне в руку цепочку матери.
— Улетай отсюда! — крикнул он, и я подпрыгнула вверх.
В то же время сзади Адама атаковал огромный мужик, а за ним следовали другие. Они обнаружили меня, а также Свет Кора в моей руке. Когда они увидели его, разозлились ещё больше, и я поняла, что Тимея Торрел отлично поняла, зачем Адам и Торрин пришли её навестить.
Я быстро набрала высоту, в то время как Адам развернулся и встретил мужчин с готовыми к бою поднятыми вверх руками. Затем я потеряла Адама из виду и исчезла в ночи.
Бартерные сделки
Тяжело дыша, я захлопнула дверь позади себя и опустилась на твёрдую землю уютной пещеры.
В Миндоре меня встретила всё та же спокойная тишина, которую я оставила позади в прошлый раз. Листья дерева над головой мягко светились, а вода неустанно булькала, вытекая между корней дерева.
Постепенно моё сердцебиение и дыхание успокоились. Но я осталась сидеть на земле и с закрытыми глазами следила за событиями в доме Торрелов. Мои мысли были тесно связаны с мыслями Адама.
После моего исчезновения Адам и Торин быстро разделались с Гектором и его охранниками. Они оба были превосходными бойцами, а массивный Гектор и его люди в подмётки им не годились.
Благодаря своей скорости и точности они быстро одержали верх в схватке.
Когда я вошла в Миндору, они уже начали изменять мысли мужчин, удаляя воспоминания последних часов.
— Не могу поверить, что наша мать действительно натравила на нас этих забияк, — сказал в этот момент в ужасе Торин, после того, как отправил Гектора домой.
— Видимо, она не поверила в то, что мы действительно заинтересованны в примирении, — сказал Адам, отсылая прочь последнего мужчину. Затем вернулся к дивану и сел, задумчиво глядя на свою спящую мать.
— Нет, — вздохнул Торин. — Похоже, она совсем потеряла в нас веру. Единственное, что она сейчас ещё захочет сделать, это принудить нас к нашему счастью, — он сел рядом с Адамом. — Сельма в безопасности?
— Да, — кивнул Адам. — Она прибыла в Миндору и сейчас слушает нас, хочет выяснить, что сказала наша мать.
Торин нахмурился.
— Вы снова объединили мысли, верно? Это действительно жутко.
— Это не жутко, — ответил Адам с лёгкой улыбкой. — Она моя родственная душа, мой спасательный круг, любовь всей моей жизни. Мы так крепко связаны друг с другом, как только могут быть два человека. Мне очень повезло испытать такое.
«Я люблю тебя», — прошептала я Адаму. «Во веки веков.»
— Я рад за тебя, Адам, — с болью сказал Торин. — Но сейчас не могу терпеть рядом с собой столько счастья в любви. Давай поговорим о том, что сказала мать. Потому что это абсолютно всё меняет.
— Верно, — с горечью признал Адам, а я в Миндоре затаила дыхание, хотя Адам и Торин находились так далеко от меня. — Если это действительно правда, что Скара никогда не возвращалась в Шёнефельде, а уже несколько недель назад была похищена в Конквере, тогда у нас огромная проблема.
«Скару похитили?» Я недоверчиво проследила воспоминания Адама о словах его матери.
Не может быть. Но когда я немного подумала, это обрело смысл. Скара после того случая так и не появилась в Теннебоде, а примус предпринял жёсткие меры, чтобы вооружиться против Бальтазара.
— Но зачем матери сообщать палате сенаторов, что Сельма в Каменном переулке одна, и её можно задержать? — нахмурился Торин. — Официального ордера на арест нет. В противном случае, они бы сразу отправились в Тенненбоде и схватили её. Они искали людей, которые сообщат, как только Сельма останется одна.
Адам кивнул.
— Значит это был не официальный ордер, а что-то неофициальное. Никто не должен узнать о том, что Сельму задержали. Скорее всего, именно поэтому они заманивали Сельму в палату сенаторов. Там они могли её убрать, и никто ничего бы не заметил.
— Конечно мать использует любую возможность, чтобы избавиться от Сельмы, — с горечью произнёс Торин. — Пусть только попытается сделать такое с Ширли!
Он сердито сверкнул глазами на спящую мать.
— Теперь, конечно, нужно ещё прояснить, что общего между тем и другим, — мысли Адама обгоняла одна другую. — Скара у Бальтазара. Но наш примус отреагировал со всей твёрдостью, и, кажется, будто не позволяет шантажировать себя, хотя стоило предположить обратное. Он возводит защитные заклинания, активирует Чёрную гвардию и заставляет нас осаждать Корво. В то же время тайно охотится за Сельмой, и в данный момент силы безопасности прибыли в Каменный переулок, чтобы задержать её.