Демон

Нахлынувшие эмоции сжимают мою грудь стальной хваткой, и мысли в панике забиваются по углам. Буквы под стук несчастных клавиш покорно появляются на мониторе, но ритм не задаётся, а рифма складывается исключительно в стиле «палка-галка». Уперев локти в колени, недоверчиво смотрю на ноутбук, расположившийся между моих ног и смиренно ждущий новой атаки вдохновения. Но долгожданный натиск не появляется, и я откидываюсь на боковину дивана, прогибая спину и доставая пальцами до прохладного пола. Ноготки тонюсенько барабанят по керамическим листам, а взгляд блуждает по перевернувшейся комнате. Вдруг музыка умолкает, и чьё-то ментальное прикосновение обжигает мои бёдра. Я поворачиваю голову и ловлю оценивающую волну каре-зелёных глаз.

— И на что ты смотришь? — звучит мой насмешливый голос.

Саша молча поднимается и, оставляя фортепьяно в гордом одиночестве, приближается ко мне. Его рука ныряет под мои колени, а вторая скользит по спине. Один миг, и я уже парю над полом.

— Куда ты меня несёшь? — хмурюсь я.

— В спальню, — спокойно отвечает баритон.

— Зачем?

— Догадайся.

Дверь, получив мощный импульс, ударяется о стену и с жалобной вибрацией медленно возвращается обратно. Мягкая постель заботливо принимает меня, а широкая футболка слишком быстро покидает тело. Саша собственнически сдавливает мои колени и разводит их в стороны, в одно движение изгоняя кружево нижнего белья. Горячие губы изучающе гладят родинку на внутренней стороне бедра, а широкая ладонь сдавливает грудь. Не понимаю почему, но с ним я не могу держать себя в руках, не могу не о чём думать и, уж тем более, противостоять его воле. Лишь капля отчаяния одиноко плещется в его шоколадной бездне, предательски выдавая его душевные терзания. Он не хочет изменять жене, но и отказаться от меня не может… или попросту не желает.

Теряя голову от нахлынувшей страсти, я резко срываю с него майку и, рыча, переворачиваю с себя на спину. Возвышаясь над своей жертвой, хищно впиваюсь в этот обрамлённый бархатом ресниц омут. Тонкие пальцы, едва касаясь ногтями кожи, скользят по его груди и прижимают плечи к кровати. Моё тело с грацией дикой кошки извивается и задаёт темп нашему безумному танцу. Кончиком языка плету на широкой шее ажурную вязь, нежная кожа моего лица самоотверженно истязает себя о небритую щёку, а лёгкие пытаются вобрать в себя запах его тела. Выпрямляюсь, бросая на источник своего помешательства пристальный взгляд, он так же безумен. Музыкальные пальцы скользят по моей щеке, я хватаю их губами и удерживаю в плену, отчего карие глаза прячутся за тонкими веками и мелодичный тенор приобретает хрипловатые нотки. Саша хватает меня за волосы и притягивает к себе, впиваясь в мои губы. Мы на миг забываем обо всём, сливаясь в едином экстазе, существуя здесь и сейчас, только друг для друга. Слегка отстраняюсь, но широкая ладонь ложится на мой затылок и удерживает голову напротив его лица. Вижу, как эти глаза-хамелеоны жадно вбирают всю зелень моего взгляда.

«Да, мой милый, — думаю я, отчего уголок губ медленно ползёт вверх. — Может, ты и не станешь моим, но забыть ты меня не сможешь… никогда».

Лениво перекинув ногу через своего любовника, опускаюсь на смятую постель. Робко кладу голову на его грудь, горячая рука накрывает моё плечо и сильнее прижимает к себе. Слышу, как стучит сердце: «Тук, тук», вторит оно моему и гонит по крови сладкий ликёр бушующих чувств. Приподнимаюсь на локте и заглядываю в его глаза — зелёный ободок вновь окружил шоколадное кольцо возле зрачка, удивительное явление, такое же необычное, как и его обладатель. Снова этот печальный блеск, снова этот груз вины, но даже сейчас железная хватка не даёт мне отдалиться, а самое страшное — я не хочу бежать, хочу остаться рядом… ещё мгновение.

— Не уходи, — предательски дрожа, шепчет мой голос.

Минориум притягивает меня к себе, касается губами лба и, улыбаясь, отвечает:

— Не бойся, малышка, я рядом.

— А всегда ли так будет? — неожиданно возникает голос в моей голове, и я судорожно натягиваю на себя одеяло.

— Уходи, — крутится рециклом мысль.

— Я не ошибся в тебе, — хохочет Дярго, — ты такая же, как и я. Ты — вечно голодный хищник, которому всегда и всего мало.

Не могу слышать этот ледяной голос и утыкаюсь в плечо Саши, ища защиты… тщетно.

========== Точка невозврата ==========

Гигантская металлическая птица выпускает свои когти и впивается в тонкую серую кожу взлётно-посадочной полосы, оставив позади ватные овечки-облака, голубой океан тропосферы и сотни километров, разделяющие Сочи с Москвой. Солнце устало прячется за горизонтом, и вечерняя прохлада раскладывает капельки росы на остывающем асфальте столичного аэродрома. Пёстрые людские ручьи скользят по белым коридорам аэропорта, спешат куда-то, толкаются, рычат, у всех есть куда и зачем спешить. Мне тоже есть куда спешить и к кому, но ноги лениво шагают в неизвестность, а мысли кружатся возле печальных ореховых глаз. Вчерашний разговор на повышенных тонах рециклом звучит в моей голове и не даёт покоя ни сердцу, ни душе, ни разуму. В нём доминировали мои ледяные ноты, они и сейчас вбиваются клиньями в моё сознание.

— Саша, у нас обоих семьи, дети, мы не можем бросить их, — говорю я, пытаясь сохранять самообладание. — Всем нужна встряска, глоток свежего воздуха в повседневной рутине, хочется вновь испытать успевшие позабыться чувства. Ты эту встряску получил… я тоже. Зачем портить жизнь другим?

— Алекс, ты хочешь сказать, что я просто… развлёкся с тобой? — поражается композитор.

— Слушай, — вздыхаю я, — нам ведь не по пятнадцать лет, любовь по переписке, с первого взгляда, да и вообще любовь как таковая — это миф. Жизнь должна строиться рационально.

Терпение моего возлюбленного сходит на нет, и молочный шоколад стремительно поглощает сочную зелень. Крепкая рука резко хватает моё плечо и сжимает до боли:

— Ты врываешься в мою жизнь, переворачиваешь мой мир с ног на голову, завладеваешь моими мыслями, становишься частью меня, а потом взываешь к… рациональности?

— А что предлагаешь ты? — рычу я, пытаясь вырваться. — Развод? Неужели ты думаешь, что наши половинки это легко воспримут, порадуются за нас, и все мы будем жить долго и счастливо? Мой муж попытается ободрать меня как липку и забрать сына. Твои дети тоже останутся с мамой, потому что не одна нормальная женщина не отдаст своего ребёнка, и видеть ты их будешь тогда, когда она позволит. Подумай, как ты объяснишь им, почему вы больше не будете жить вместе? Почему они теперь должны кочевать от мамы к папе? Да и жена твоя, я больше чем уверена, недурна собой и в одиночестве долго не пробудет. С твоими малышами будет жить чужой мужчина. Как он будет к ним относиться?

У меня всё вышло… вышло ударить по самому больному. Саша убрал руку с моего плеча и сделал шаг назад. Холодное лезвие резало моё сердце от осознания того, что именно заставляю его чувствовать. Ледяной паук запускал свои длинные лапы в мою душу и заставлял каждую клеточку кричать от ужаса, но это было необходимо… для его же блага. Надев маску безразличия, я не проронила и слезинки — год тренировок не прошёл даром. Я чувствовала себя его палачом, ненавидела себя за это, но не останавливалась:

— Мы не в том возрасте и статусе, чтобы позволять себе безумные поступки и идти на поводу у сиюминутных эмоций. Мы несём ответственность и должны думать, прежде чем что-то предпринять.

— Я люблю тебя, Алекс, — осекает он.

Слова застревают в горле, и сердце бьёт медным колоколом в моих висках, руки дрожат, и всё моё естество рвётся в его объятия, ответные слова вот-вот слетят с губ, но неимоверным усилием воли я подавляю внутренний трепет. Возможно, когда-то я пожалею об этом… чёрт, я уже жалею об этом!

— Мне жаль, что так вышло, — вибрируют безразличные ноты. — Но любовь к мужчине я давным-давно подавила в себе как слабость. Я предпочитаю быть сильной, поэтому прости меня… и прощай.