Страница 13 из 14
– Другими словами, ни в одном бою вы не участвовали, – подметил Хорошев. – Так я и знал! А вот вы, Елена, всё время твердите о высших силах, а на самом деле, небось, ни разу за всю жизнь не встречали ничего сверхъестественного.
– Само собой, – согласилась Елена. – Если я что-то встречу, то оно перестанет быть сверхъестественным.
– И вы, карикатурный господин в шёлковой рубашке… – продолжил Хорошев. – Да что там, от всех нас разит сильнее, чем от этих плиток…
– Что? – изумился Чурдомыжский. – Как кому-то могут не нравиться шёлковые рубашки?
– Прекратите всех третировать, в конце концов! – прикрикнула на Хорошева Валентина Алексеевна. – Анатолий Сигизмундович! Мне нельзя волноваться. Вы говорите, что мы внутри чьей-то головы. Чья это голова? Пусть он остановит это безобразие!
– Можете считать, что это ваша голова, – пожал плечами Анатолий Сигизмундович. – Не вижу особой разницы.
– Моя? – перепугалась Валентина Алексеевна. – Ни в коем случае! Я не могу выносить такую ответственность! Заберите меня отсюда! Мы все умрём!
Корабль заскрипел. Нос его стал опускаться всё ниже, а доски палубы напряглись и принялись выгибаться вверх упругим горбом.
– Ой, мамочки! – завопила Валентина Алексеевна, вцепившись наманикюренными ногтями в запястье Володи. – Давайте прыгать!
– Что вы так волнуетесь? – не понимал Анатолий Сигизмундович. – Ведь только от нашей с вами фантазии зависит, что будет происходить дальше.
– Я не хочу, чтобы что-то происходило! – крикнула Валентина Алексеевна. – У меня слабые нервы.
– А мне больно… – простонал Володя, пытаясь освободить запястье.
– Действительно, Анатолий Сигизмундович, – заговорил Чурдомыжский. – Это мероприятие рушит все мои планы на вечер. У меня, в конце концов, встреча с другом…
– Я бы не хотела состязаться с высшими силами в таких условиях, – подтвердила Елена. – На то они и высшие, чтобы нас одолеть.
Одна из досок палубы хрустнула и разломилась пополам. В воздух разлетелись мелкие острые щепки.
– Хорошо, – согласился Анатолий Сигизмундович. – Если таково общее мнение, давайте вернёмся в дом и закончим рассказ.
Все последовали за ним в гостиную. Пол раскачивался в такт волнам, а стол всё норовил уползти в сторону, но в остальном внутри всё оставалось таким же, как и прежде. Регина Анатольевна, как оказалось, не покидала своего места, ожидая всех с блокнотом в руках.
Анатолий Сигизмундович опустился в кресло и, подождав, пока все усядутся, заговорил:
– На чём мы там остановились? А, да. «Поезд долго мчался мимо густого леса, пугающего меня своими мрачными тенями, но постепенно деревья стали редеть, и я понял, что мы приближаемся к городу». Валентина Алексеевна, продолжайте.
– Как же можно! – всплеснула руками Валентина Алексеевна. – После этакого волнения… Да-да, я сейчас успокоюсь. Сейчас…
Она вцепилась руками в свои серёжки и, закусив губу, возобновила мыслительный процесс, что снова легко было наблюдать по активно шевелящемуся носу.
– А! – сказала она. – О! Придумала! «Поезд прибыл».
– Кхм, – сказал Володя. – Мне кажется, вы повторяетесь, Валентина Алексеевна.
– Имею право, – возразила Валентина Алексеевна. – Сама придумала, у себя и своровала.
– Действительно, Володя, вы чересчур строги, – мягко пожурил его Анатолий Сигизмундович. – Не придирайтесь.
Помещение качнулось в последний раз и замерло. Чурдомыжский вытянул шею, жеманно щёлкнул пальцами и произнёс:
– «Платформа встретила меня радушно: люди приветливо улыбались и расступались, а порой мне казалось, что они вот-вот начнут рукоплескать».
– Замечательно! – похвалил Анатолий Сигизмундович. – Господин Хорошев, прошу вас. Очень рад видеть вас бодрствующим.
– Взаимно, – кивнул Хорошев. – «В горле у меня пересохло, так что я поспешил направиться домой, где меня ждали ужин и первосортная выпивка».
– Кхм, – сказал Володя.
– Что не так? – встрепенулся Хорошев, и по его лицу было видно, что он готов отразить любую атаку.
– Всё нормально, – ответил Володя. – Почему же я не могу просто так сказать «Кхм»? Кхм… «Мой старый дом стоял на старом месте, нисколько не состарившись за время моего отсутствия…» Кхм… Что-то всё-таки не так.
– Что именно? – Анатолий Сигизмундович приподнял бровь.
– Ну, я предполагал, что мы выехали из дома и куда-то ехали, – ответил Володя. – А тут выходит, что домой приехали. Нестыковочка.
– Ну, – Анатолий Сигизмундович развёл руками, – лично я тут ничего страшного не вижу. Во-первых, явно не было сказано, откуда и куда мы едем, а во-вторых, Земля-то круглая.
– Да что вы! – воскликнула Валентина Алексеевна. – Как блин, что ли?
– Кхм, – сказал Володя. – Скорее, как голова.
– Чья голова? – не поняла Валентина Алексеевна. Никто не нашёл нужным ей отвечать.
– Теперь я? – уточнила Елена. – «Стоя возле двери своей квартиры, я сняла охранное заклятие и теперь была совершенно уверена, что дома всё так же, как и было раньше – чисто, спокойно и уютно».
– Господин полковник? – склонил голову Анатолий Сигизмундович.
Полковник крепче сжал рукоятку трости и продолжил:
– «Согласно распорядку, самое время было ложиться спать, выкинув из головы весь ненужный гражданский мусор, который попал в неё в продолжение дня».
– Хорошо, – сказал Анатолий Сигизмундович. – Тогда уж я и закончу. «После путешествия я заснул очень быстро и спал крепким, беспробудным сном, чтобы наутро не помнить уже ничего из тех волнений, что достались мне за сегодня».
– Хороший конец, – похвалил Володя. – Позвольте вам сказать, Анатолий Сигизмундович – всё-таки вы настоящий мастер слова, не чета нам.
– Благодарю, – сказал Анатолий Сигизмундович.
Со стороны Хорошева раздалась громкая рок-н-ролльная мелодия. Он достал из кармана пиджака трезвонящий мобильник, снял трубку и ответил:
– Аллё. Да, я. Ну, само собой. Вискарика по дороге захвачу и к вам. Замётано.
Он убрал аппарат и, заметно оживившись, оглядел всех.
– Сергей Александрович! – заметила Валентина Алексеевна. – Между прочим, у нас договорённость выключать телефоны во время заседаний клуба.
– Так ведь мы вроде бы уже закончили, – шмыгнул носом Хорошев. – Правильно я понимаю? Тогда всем до свидания. Меня ждут.
Он встал, оправил пиджак и направился к выходу.
– Да, кстати, – спохватился Чурдомыжский, вскакивая с кресла. – Мне тоже уже пора идти. Разрешите откланяться.
Он со сладкой улыбкой отвесил всем демонстративный поклон и взглянул на часы. Затем перевёл взгляд на настенные.
– Простите, – он наморщил лоб. – А сколько сейчас времени? Все часы показывают бог весть что.
– Ну, вы спросили, – отозвалась Валентина Алексеевна. – Я толком не помню даже, какой у нас год на дворе.
– Ну, как же! – воскликнул полковник. – Тяжёлые времена для России.
– Валентина Алексеевна, – заметил Анатолий Сигизмундович. – У вас на ухе кровь.
Валентина Алексеевна схватилась за мочки ушей.
– Ой! – сказала она. – А где же серёжка?
Она полезла под стол и принялась там шарить – судя по звукам, несколько раз ударившись головой.
– Леночка, – сказал Анатолий Сигизмундович. – Время позднее. Вас есть, кому проводить?
– Не волнуйтесь, – ответила Елена, подкрашивая губы ярко-чёрной помадой. – За мной заедут. У меня сегодня ещё одно собрание, по мистической части. Всем пока и до встречи через две недели.
Она захлопнула сумочку и направилась к двери, цокая каблуками длиннющих блестящих сапог и поигрывая бёдрами, затянутыми в кожаные штаны.
Володя встал из-за стола и робко подошёл к Регине Анатольевне, которая как раз просматривала свои записи.
– Кхм, – сказал он. – Как вам кажется, у нас сегодня хорошо получилось?
– Мне трудно судить, – деликатно ответила Регина Анатольевна.
– Понятно, – кивнул сокрушённо Володя. – Я что-то даже вспомнить не могу, о чём мы, собственно, писали…
– Как всегда, – заметила Регина Анатольевна.