Страница 9 из 19
Я поделилась нашей ситуацией с Кармелой. По-моему, Кармела подняла на ноги весь город Канту.
Через день мы уже переезжали в дом, в котором жила Кармела, в квартиру, которую нам сдали за символическую плату. Кармела проживала на улице Генерала Армандо Диаца. Рождество мы встречали на ящиках и чемоданах, еду готовила Кармела. Мы не сказали моей матери, старейшему журналисту Республики Беларусь, которая 40 лет проработала на ГосТелеРадио города Минска, что ее не захотели впустить в дом, – Вальтеру было стыдно за Италию.
2-я Пуническая война, финансовая
Я начала искать работу и делала это индустриальным способом – 300 писем с curriculum vitae кандидата наук были разосланы на различные фирмы… 2 ответа с леденящим текстом «Примем во внимание»…
Это был 1998-й год, не 2008-й и даже не 2015-й…
Вступление в новый 1999-й год было отмечено «финансовым событием» – «Кошкин Дом» направил Вальтеру письмо со счетом об уплате их коммунальных услуг и налога на дом. Нас продолжали «добивать» материально. Мы не могли платить за квартиру и собственность мужа, на которой нельзя было проживать, и решили ее продать. После всего перенесенного было огромное желание продать 2-й этаж тем, у кого вообще никогда не было дома, но и тут мы решили руководствоваться благородными намерениями, поэтому этаж площадью 120 м2 с причитавшимися мужу принадлежностями (часть сада, гаража и подвала) были проданы брату. За символическую плату: 1/10 реальной стоимости. Практически это был подарок его детям. Подарок от того, у кого ничего не осталось.
Итальянский закон о недвижимости позволяет лишить проживания собственника жилья, проживающего с родителями, которые имеют преимущественное право пользования помещением. Таким образом, мы оставались на улице, а родители остались проживать вдвоем на 120 м2, присылая младшему сыну квитанции об оплате ЕГО частной собственности, на которой он НЕ МОГ проживать.
Это был полный нонсенс. Мне казалось, что я переселилась в средневековье. Никогда прежде ни мне, ни моему сыну не приходилось сталкиваться со столь жестоким мракобесием, все позволяющим цинизмом, откровенным фашизмом и нетерпимостью.
К счастью, я нашла первую работу – моей зарплаты хватало на оплату квартплаты за 2 месяца. Я работала «маленьким химиком», как я себя называла, на небольшой фирме.
Начались годы многолетнего молчания с родственниками Вальтера.
И только монахиня Сантина ежегодно на Рождество присылала маленькую открыточку или письмецо, напоминая, что только она помнит, молится за нас и желает нам любви, мира и счастья. И мы всегда были благодарны ей за моральную поддержку и чистоту ее души.
Мы выпили кофе, поблагодарили за прием и стали собираться. Я хотела успеть на концерт, посвященный открытию отреставрированного органа в церкви Святого Теодора в городе Канту. Начался обмен пустыми официальными фразами, произнося которые почему-то думают, что таким образом демонстрируется дружелюбная атмосфера среди родственников, а изменение кода в электронных воротах – это ничего не значащая «детская шалость».
Скольким из нас приходилось стать жертвой несправедливости, клеветы. Как трудно бывает доказать невиновность и наказать оговорщика. Кто другой, как не члены семьи, могли бы протянуть руку помощи в безвыходной ситуации. На кого другого, как не на родственников, хотелось бы рассчитывать и опереться в трудные минуты жизни… Могли бы… Хотелось бы опереться…
«Семья – это опора общества и ее основная ячейка», – учили нас на лекциях по коммунизму, эта концепция мало чем отличается от католического видения семьи. Именно семье придается огромное значение в образовании, воспитании подрастающего поколения. Кто же еще, как не члены семьи, должны помочь в трудные минуты. Помочь. А не раздавить сапогом, как мелкую и ненужную букашку. Или хотя бы не вредить, не делать зло.
Как часто действительность представляется другой, а в жизни превалирует алчность, лицемерие, цинизм и зависть. Как часто брат отрицает брата, сестра отрицает сестру в корыстных целях. Бытует мнение, что всевышний наказывает за грехи наши через действия третьих лиц. Всевышний добр и рационален, однако принять решение какое действие совершить – втоптать в грязь, злословить за спиной, предать или помочь ближнему, каким быть – алчным, завистливым, коварным, циничным и лицемерным или добрым, отзывчивым и благородным – зависит от каждого человека в отдельности.
Всем известен библейский пример Каина и Абеля: прошло 2 000 лет, но история ничему не учит… Оправдывают ли методы цель? Опорочить имя, убить конкурента, чтобы завладеть всем, но потерять человеческий облик – благороден ли исход?
15 лет спустя нашлось решение по этажу Вальтера – его разделили, выделяя 2/3 средней дочери брата, оставляя матери 1 комнату, кухню и делая отдельный вход. Мы много раз с мужем возвращались к этой истории, экстраполируя нашу возможную жизнь в условиях Виллы и каждый раз убеждались, что это было бы невозможно в условиях расизма и нетерпимости – нам было очень трудно выжить все эти годы, но мы сохранили здоровье и покой в семье.
К сожалению, все чаще люди руководствуются в жизни «законом силы», рвачеством, а не моральными и этическими соображениями. Часто тот, кто пускает в ход Калашников, «выигрывает» материально, но проигрывает морально, теряя человеческое лицо. Не использовать Калашников это не пример слабости характера, а подтверждение высоких моральных устоев, когда на подлость невозможно ответить подлостью, ложью, обговором, тем же отрицательным действием, которое пришлось перенести. Алчность, лицемерие, цинизм, зависть, пожалуй, худшие черты поведения человека, которые в концентрированном виде приводят к потере человеческой личности, в лучшем ее проявлении. Остается желать, что дети брата оценят благородный поступок дяди, владея тем, что когда-то было его собственностью, и если кому-то из них придется поменять страну проживания, они не получат тот прием, с которым столкнулись мы на «демократической» улице Кеннеди.
В 2004 брат моего мужа заболел. Потом заболел отчим. Нам позвонила мать Вальтера. Мы навестили брата в больнице. В ноябре умер отчим Вальтера. Мы приблизились к матери Вальтера.
«Демократическая» улица Кеннеди
Прошло 20 лет с тех пор, как наша семья была растоптана и выброшена на улицу в преддверии зимы, как выбрасывают ненужных котят… Прошло 6 лет с тех пор, как я набросала это «руководство по уничтожению специалиста», постоянно раздумывая, не публикуя его, надеясь, что все же однажды разум восторжествует и перед нами хотя бы официально извинятся.
Извинений не последовало.
31 августа 1997 года я въехала на территорию Италии как специалист, владея дипломом кандидата наук (Ph.D.), свидетельствующим об одном из наиболее высоких уровней образования в России, с багажом опубликованных статей, переведенных на английский язык и апостилированных Министерством Иностранных Дел Беларуси в Минске и Посольством Италии в Минске и в Москве.
Через 1 год я стала «нулем».
Прошло почти 20 лет, и Высшая Аттестационная Комиссия России (ВАК) спросила, что со мной произошло.
Только в 2009 году, с перерывом в 12 лет в научной деятельности, мне впервые удалось участвовать в научной конференции по специальности в Вене, совместно с коллегой из Беларуси, а в 2010 году – на конференции Итальянской Экологической Ассоциации в Риме, совместно с профессором Миланского университета. Мои коллеги-ученые из Беларуси эмигрировали в США в середине 1990-х годов после распада советской системы и уже через пару лет работали по специальности или преподавали в университете, признав дипломы. Наука в итальянском варианте в направлении экологии не предвидит больших перспектив, она плохо финансируема, особенно в последние годы, когда резко сокращается финансирование самих университетов. Уже 15 лет назад я знала, что произошел большой отток итальянских ученых в другие страны. Среди эмигрантов из России я встретила за эти годы только одну женщину кандидата исторических наук, которая некоторое время преподавала историю в должности профессора по контракту в Миланском университете.