Заметки Уходящего.

Так вот, рассвет следующего дня наступил гораздо раньше обычного. Фактически его организовали фонари охранников пруда, фары и проблесковые маячки полицейских машин. Лучи света ошалело бегали по воде, выдавая этим беспокойство собравшихся немцев. Поверхность водоёма была забита карпами – одни уже сдохли и отсвечивали брюшинным серебром, другие, налезая друг на друга, ещё боролись за жизнь, издавая при этом звуки, заглушавшие немецкую речь. Из-за забора картину случившегося и происходящего наблюдали лишь мы пятеро, члены рыбацкой артели, потому что рассчитывали на что-то подобное, оттого и не спали. Реванш состоялся, праведный гнев схлынул, и мы незаметно ретировались в свои палаты.

Что и как было после – теперь не суть важно. Для меня важно сейчас другое: не оказаться карповым семейством в пруду невоспитанных политиканов-реваншистов!

Этого же искренне желаю всем соотечественникам. Поэтому, и публично каюсь, чтоб ничья невоспитанность и невежество (ни эволюционистов-реформаторов, ни революционеров-демократов, ни реваншистов-националистов) не возжелали хлорки для мщения…

…Осень 1972 года, городок Кёнигсбрюк (ГДР).

«Камрады» (немецкие друзья) взялись построить нам новый клуб на месте старого. Это было одноэтажное здание из самана; использовалось ранее как конюшня (на стенах ещё висели и звякали на сквозняке металлические кольца для привязи…), а с какого-то там года, когда на эту территорию въехали советские стальные кони, являло из себя клуб танкового полка. Штаб, обговорив предложение немецких друзей, принял решение: оказать посильную помощь – снести клуб до прихода строителей-«камрадов». Короче, развалить, и вывезти строительный мусор – с глаз долой! Подобная миссия в те, советские, времена поручалась лучшим – лучшим был «мой» батальон, лучшей ротой в батальоне – рота, в которой я служил наводчиком орудия Т-62М.

Рано утром, позавтракав, роте скомандовали «Лопаты и кайла – на плечо!» …, а мой экипаж в это время, запустив двигатель боевой машины, аккуратненько выкатил её из «бокса» и так же покатил по брусчатке к клубу. Напротив клуба механик остановился, люки закрылись, я включил «стабилизатор» и развернул башню… Танк въехал в клуб, что называется, «на раз», но не успел я завалить сто пятнадцатимиллиметровой пушкой и двух вертикальных стоек, как поступила команда: «Стоп! Назад!.. Экипаж – к машине!» Мы выехали на свет божий, где всех нас, помощников, ждал суд немецких строителей. Ну, скажем, не суд, но их бурное осуждение таких наших действий. Они, как почуяли что-то, оттого и появились в полку раньше девяти часов. …Ругались негромко, да ругались конкретно – такая помощь им, оказалось, до «чёртовой бабушки», куда нас, собственно, немцы и сопроводили. …Помню, как мы, глупые солдатики и «взводный» с «ротным», уходя – уезжая, зыкали в их сторону: «У-у-у, фашисты!..».

Вечером рота заступила в «караул», и на «утренний развод» мы притопали (а плац примыкал к клубу) спустя двое суток. То, что мы увидели на месте клуба, не укладывалось в голове (тогда!): квадрат из … ровнёхонько, стопочками, сложенного кирпича и «самана, деревянных балок и досок, швеллеров, труб, арматурных прутьев и проволоки-катанки, ящиков со скобами, кольцами… Даже гвозди выровняли! В центре – с полсамосвала мусора!

…Зимой «фашисты» с полковым и дивизионным начальством торжественно открыли новый солдатский клуб, возведённый наполовину из материалов повторного применения. …Просторный, с высокими потолками и с мягкими красного цвета креслами – любо-дорого глянуть!

Умеем ли мы так строить? Нет, не умеем. Понимаем ли, что творим со своей, единственной, страной? …Не понимаем. …Мы в войне, к тому же, а «ротные» и «взводные» ничем не лучше…

Не знаю, может, и есть что-то приятней и, главное, неожиданней Удачи, но Удача – это здорово. Это – как в постель к молоденькой девственнице, когда тебе под пятьдесят или за пятьдесят. В одночасье сладко и потешно, но это – в большей мере, для мужчины. В любом случае, Удача нужна нам всегда и во всём – это, конечно же, не плотская прихоть, а всего лишь метафора (о девственнице), – ибо без Удачи нет места Чуду и Волшебству в нашей жизни. Но Удача, как известно, почему-то, частенько балуя дураков, и вовсе не жалует охотников на себя…

Впервые я задумался над этим, отчего так да почему, когда слушал откровения знакомого, а рассказал он мне вот о чем:

- …Тогда я работал в ночную смену. Часа через два погас свет, ещё через час электричество на цех так и не подали, и смену отправили по домам. Я не стал дожидаться первого рейсового автобуса – потопал домой ножками.

Небо было в сплошных облаках, оттого шёл медленно. Подходя ближе к мясокомбинату засеменил – фонари комбината хорошо освещали большую площадь. Но так мне лишь показалось.

Приблизившись к высокому каменному забору, а тропинка пролегала вдоль забора, понял – показалось: свет остался по другую его сторону. Я осторожно посунулся вдоль забора, навстречу, вроде, никто не шёл, хотя тишина и заползала неприятным холодком под одежду, как, вдруг – «бац» меня чем-то тяжёлым по голове. Да так сильно – в момент мордой об землю. Я лишь успел «ойкнуть», как меня «огрели» во второй раз – по спине. Точно поленом! А когда кто-то ещё и на ноги навалился, мелькнула мысль: отгулял бобик!

На автомате подгрёб под себя ноги, закрыл голову руками и – заорал.

Что орал – не помню, не помню также, сколько так, «калачиком», пролежал, да не понятно от чего страх, наверное, и ноющая боль рёбер все же подняли на ноги. Точнее сказать, вскочил я испуганным козликом – и бежать, да тут же на что-то огромное наткнулся и перевалился – слава Богу, что так, через это что-то. Руки прочувствовали то ли кожу, то ли брезент. Я осмотрелся. Вроде, никого рядом нее было, достал зажигалку, чиркнул – мать твою: сумка хозяйственная; и здоровая, что собачья будка! И тут я уже сообразил: не кто, а что меня «отбомбило»?!

…Во второй сумке тоже была колбаса. Сервелат. Свежайший! А запах – обалдеть! И я быстренько, с сумками, разумеется – бегом! Как домой припёр такую тяжесть – ума не приложу. Ведь я и зашибся не хило!..

С десяток палок сервелата себе оставили, остальные «размели» соседи и знакомые. Жена ещё у телефона, а они уже – тут как тут. …Денег – на весь стол! Во, удача-то привалила!

Я после этого сам попросился работать в ночную смену, а по выходным, после полуночи, сажусь в свою «Ладу», у комбината оставляю машину на стоянке, а сам вдоль забора – туда-сюда, туда-сюда!

…Долго удача, ещё раз, мне не улыбалась. А как-то в воскресенье – мне повезло, так повезло!

…Затаился я под деревом, покуриваю невдалеке, когда в три ночи слышу – гуп!.. Жду – не бегу забирать, надеюсь, что и вторую сумку перебросят. И точно: «гуп» во второй раз. Я – туда, хватаю два баула, а меня в этот же самый момент берут под белые рученьки охранники мясокомбината. Появились, буквально, ниоткуда?! Ну, точно – из табакерки!.. Я даже пискнуть не успел, как оказался у них в «дежурке».

…Бить – не били. Правда, грозились копчёной свиной ляжкой накормить до кровавого поноса – а в баулах в этот раз были копчёности, – если не скажу, кто именно перебросил продукцию мясокомбината через забор.

Утром и вовсе комедия: на своём автомобиле я привёз сам себя к следователю в РОВД.

«Следак» с порога: «Подумаете, мясной вы мой, ещё раз хорошенько над тем, пойдёте ли «вагончиком», или – «паровозом?.. И – с глаз долой. Тут же вошли в его кабинет два дядьки-милиционера, под два метра каждый, … «трах-бах» и я – на полу, а морда – понятно, какая… Думаю: э-е-е, нет – мой выход, иначе «закроют», хоть «вагончиком», хоть «паровозиком».

…Только «следак» вернулся и присел, я ему ключи от своей «Лады» и техпаспрт на стол, говорю – мол, там же нашёл, стоит у вас под окном. Тот – в окно, стоит и впрямь, отливает золотом да хромом. Взял он с меня подписку о невыезде, потом с неделю мурыжил переоформлением на него «Ладушки» моей, а с работы меня уволили в течение суток с момента задержания!