Кофе с корицей

В какой-то момент к ним вернулись мужчины, и Конникс вдруг осеклась на полуслове, несмело поднимая голову на прижимающего к саднившей щеке ледяной компресс Дэмерона. Кудрявый выглядел на редкость серьезным, долго всматривался в голубые глаза Кайдел, а потом просто протянул ей раскрытую ладонь. Блондинка сморгнула случайную слезинку, сжала его пальцы своими и неровно выдохнула.

- На пару слов, – По мотнул головой куда-то в сторону.

Кайдел кивнула, переплетая их пальцы, крепче сжимая теплую мужскую ладонь и следуя за Дэмероном. Бен плюхнулся в кресло рядом с Рей и заломил бровь, глядя на озадаченную девушку.

- Древнереспубликанская трагикомедия прям… - протянула Рей, качая головой.

Бен, наклоняясь к Рей и упираясь лбом в ее плечо, тихо засмеялся.

***

-…и соблюдать постельный режим.

Пейдж послушно кивала на каждое предписание доктора и тут же ругала себя за то, что лишний раз тревожила голову. Черепная коробка болела адовой болью, грозясь то ли треснуть по швам, то ли рассыпаться на миллиард осколков. Доктор вколол ей что-то, передал Армитажу рецепт на таблетки, а сам Хакс быстро сфотографировал себе на смартфон и лист с назначениями, и рецепт на лекарства.

Мир перед ней кружился, смазывался, собирался воедино и снова расплывался в неясную сюрреалистическую картину. Хотелось спать, хотелось жмуриться от света ламп, хотелось заткнуть уши и не слышать ничего вообще.

А еще хотелось настучать себе по заднице (ну раз уж голове уже досталось, оставим ее в покое) за то, что не послушалась По, что переоценила свои силы, не распознала в грубияне потенциального насильника.

- Роуз?..

Формулировать было тяжело, слова не хотели срываться с языка, спотыкались о краешек сознания. Пейдж шла, одной рукой опираясь на локоть Армитажа, а ладонью другой руки придерживала гудящую голову.

- Роуз никто не звонил, завтра Рей ей позвонит, не волнуйся, – голос Хакса звучал как будто издалека. – Мы сейчас поедем ко мне, отлежишься, придешь в себя.

Тико в какой-то момент вдруг поняла, что держится она уже не за руку рыжего, а приобнимет его за талию, прислоняясь к мужчине, а он мягко ступает, подстраиваясь под ее несмелый шаг. Мысли перекатывались медленно, формировались в предложения не сразу.

- Ты не обязан… Я… могу… Армитаж, не нужно…

Хакс молча усадил ее к себе в машину, а Пейдж даже не заметила Рей, Бена, По и Кайдел, прыгнувших следом за ними в автомобиль Соло.

Тико не особенно сопротивлялась, поднимаясь в квартиру Хакса, он предложил донести ее на руках, на что получил не очень прицельный толчок под дых. Пейдж послушно позволила стянуть с себя верхнюю одежду и ботинки, вымыла руки приятно пахнущим мылом и позволила увести себя куда-то вглубь квартиры, глаза она по-прежнему открывала с трудом, даже тусклый свет ламп в коридоре причинял дискомфорт и вызывал желание открутить себе голову.

- Одежда чистая, не по размеру тебе, конечно, зато будет тепло и удобно.

Девушка все-таки заставила себя разлепить глаза, обнаруживая, что сидит на огромной постели («его постели» - тут же пронеслось в окутанном туманом сознании), а Хакс суетится перед ней, доставая из шкафа что-то похожее на домашний спортивный костюм серого цвета.

Он правда собирается дать ей свои вещи? Да она же в них утонет! Впрочем…

- Спасибо, Армитаж.

Пейдж Тико никогда не плакала, ведь то был удел слабовольных девчонок, вечно мечтающих встретить прекрасного принца, который достанет платиновую карту и решит все вопросы и проблемы в одно касание. Пейдж не из тех, кто мечтает! Нет, ни к чему ей это. Это ведь не слезы, правда? Нет, конечно, глаза ее увлажнились от яркого света фонаря, что прорывается в спальню сквозь тонкий тюль.

Хакс отложил на стул одежду и медленно опустился на пол, присаживаясь на колени перед Тико. Бледное лицо контрастировало с яркой копной рыжих волос особенно сильно в сумраке темной осенней ночи. Он был непривычно тихим, до крайности аккуратным (больше обычного) и каким-то слишком уж утонченно-грациозным, будто она прежде не замечала этой плавности его движений, того, как поблескивают его глаза в полутьме, какая там – за серо-голубой радужкой – сокрыта глубина, и как ей хочется утонуть в этом манящем ледяном океане. Не замечала ли? Замечала конечно же, но заставляла себя не обращать внимание! И сейчас Армитаж походил на неотрывно наблюдающего за ней кота, который с одинаковым успехом может и поластиться, и царапнуть за непослушание.

Взгляд старшей сестрички Тико долго блуждал по его лицу, шее, опускался куда-то ниже, отмечая, что рукава голубой рубашки разодраны, а он почему-то не спешит переодеться, что странно – ведь Хакс не любит и не терпит изъянов ни в чем.

Пейдж заметила краснеющий след от удара на его правой щеке. Она несмело протянула руку и легонько коснулась его лица пальчиками. Армитаж прикрыл глаза, рвано выдыхая, чуть склонил голову, будто тянулся к ее ласке и прошептал, обжигая горячим дыханием ладонь:

- Прости меня. Мне не следовало устраивать весь этот фарс с Кайдел.

Смысл сказанного миллиметр за миллиметром проникал в сознание Пейдж, напрягать больную голову не было сил, но и перестать думать обо всем, что сегодня стряслось, она просто не могла.

- Фарс? – слегка нахмурилась Тико.

- Да, – выдохнул Хакс, устраивая свои ладони на ее коленках, мягко поглаживая косточки коленных чашечек сквозь джинсовую ткань. – Нормальные отношения — это не моя стезя. Кайдел мне тут долго вещала про какие-то там незакрытые в детстве гештальты, фигуру матери и прочую высокопарную хуйню, в которую я не верю. Она отличный друг, умеет вбить ментальный гвоздик куда надо и когда надо.

- Она у нас… это… может… Кайдел.

- Угу. Говорит, что я поломанный.

Тонкие пальчики мягко гладили его скулы, щеки, очертили линию острого подбородка. Армитаж не особенно любил прикосновения других людей, и почти никогда и никому не позволял вот так нежно и открыто касаться своего лица. Все его любовницы довольствовались искусным мужчиной, знающим толк в удовольствии, но не видели от него и крупицы неподдельной нежности, не направленной на получение заветного оргазма.

- Знаешь… - немного заплетающимся языком проговорила Пейдж. - Я ведь инже…инж… ин-же-нер. Механик. Я умею чинить по-лом-ки.

Армитаж поднял на нее глаза и долго-долго вглядывался в темно-карие с зелеными вкраплениями радужки, затягивающие его словно омуты.

- Если ты позволишь… - начал он хрипло, откашлялся и произнес уже более твердо. – Единственное, что могу пообещать – проблемного рыжего эгоцентрика с манией величия.

Тико легонько рассмеялась и попыталась покачать головой, отчего виски резануло острой болью.

- Это тебя так Кайд обозлав… обозл… о-бо-зва-ла?

- Ну, это было самое милое из всех определений.

Ладошка Пейдж переместилась чуть ниже, касалась теперь тонкого фарфора его шеи, а пальцы поглаживали косточку челюсти на гладко выбритом подбородке.

- Пейдж, давай попробуем?

Тико никогда еще не видела его таким ранимым, испуганным даже, но вместе тем до одури решительным.

- Черт с тобой, рыжий! – улыбнулась Тико. – Давай.

Улыбка была столь яркой, что впору было жмуриться, но Пейдж глаз не отвела.

- Только учти, курить я не брошу, – заломил бровь Армитаж, выпрямляясь, скользя ладонями вверх по бедрам, сцепляя руки в замок за ее спиной.

- И не… не надо, – выдохнула Пейдж, зарываясь пальцами в мягкие рыжие локоны. – Ты черот… чертовски сексуально выгл… выгля-дишь с сигаретой.

- Давай, – горячее дыхание Армитажа обжигало ее губы, – ты не будешь в ближайшие пару дней выражаться сложными предложениями. Побережем твою голову. Согласна?

- Да…

Поцелуй был нежным, невесомым, аккуратным до щемящего в груди чувства.

Когда Хакс мягко отстранился, продолжая легонько поглаживать низ спины, талию и бедра девушки, Тико вдруг обратила внимание на циферблат настенных часов за его спиной. Сноп света от уличного фонаря выхватил черные стрелки, и у Пейдж аж перехватило дыхание.