Страница 5 из 13
Полифема он разместил на заднем плане, оставив ему долю ревнивца – неудачника.
Кстати, Пуссену принадлежит и еще одна известная картина – «Триумф Галатеи», написанная по мотивам поэм Овидия.
В Петербурге в Эрмитаже имеется прекрасная картина «Триумф Галатеи» классика рококо великого француза Франсуа Буше (1767 г.). Он был любимцем многих эстетов, поклонников этого стиля. Буше был «первым живописцем короля», и, кстати, почетным членом Петербургской академии художеств. Он женился на 17-летней Мари Бюзо, которая была ему и источником вдохновения, и моделью. А, в результате, его упрекали поклонники стиля рококо в том, что нимфы чересчур слащавы. Но суровые критики при этом отдавали должное его превосходной технике письма. А как еще он мог изобразить 17-летнюю девушку? Не старухой же!
Правда, у него в какой-то момент возник конфликт с парижскими художниками, и он задумался о переезде в Россию, где у него было немало поклонников, и первой среди них – императрица. Приобретение этой картины, по мнению Екатерины, было в тот момент «обязательным». И надо сказать, что момент оживления Галатеи «первый художник короля» изобразил с необыкновенным изяществом.
Но для начала он в 1766 году отправил в дар Петербургской академии художеств большую картину – 236 × 329 см – «Пигмалион и Галатея». Буше предполагал, что его картина будет вмонтирована в стену или размещена на потолке – явно декоративный характер работы. Франсуа взял ту часть мифа, когда Венера вдохнула жизнь в статую, и естественно, что богиня изображена со своей свитой, а художник придал ей неземные черты. К этому надо добавить и наполнение мастерской серебристыми облаками, на которых восседает богиня – а из чего еще мог быть сделан ее трон! Но главное в ином – Галатея на картине начинает оживать, лицо порозовело, в руках видно начинающееся движение.
В тот момент Буше готовил себе переезд в Россию (вполне мог получить место в Академии), а потому и отправил картину в дар русской императрице! «Курьером» был отправлявшийся в Санкт-Петербург Этьен Фальконе, с которым они были близки. Фальконе ехал в Северную столицу делать свою самую знаменитую работу – «Медного всадника».
Еще один прекрасный «Триумф Галатеи» итальянца Джордано Луки (неаполитанская школа) находится в Эрмитаже.
Став нормальной полноценной женщиной Галатея родила сына Пафоса и дочь Метарму. Метарма стала жрицей Афродиты.
И вот этот миф – о Пигмалионе и Галетее вызвал прилив энергии и взрыв вооображения у многих живописцев и скульпторов. Жан Рау показал потрясенного Пигмалиона в тот момент, когда на его глазах Венера оживила Галатею, стоящую на «станке» в мастерской скульптора. У голландской художницы Магдалены ван де Пасс в ее гравюре на меди Пигмалион находится в состоянии восторга, видя что от свечи в руках старой женщины оживает его любимая. Здесь нет ни Афродиты, ни ангелов, да и сам Пигмалион – типичный голландец 16–17 века.
Француз Жан Батист Реньо отошел от традиционного изображения этой пары – у него Галетея сидит и смотрит на Пигмалиона чуть сверху. У скульптора в руке, чтобы подтвердить род его занятий, молот.
Жан-Франсуа Лагрене сделал несколько полотен Пигмалиона и Галатеи. Здесь Галатея действительно статуя, которая вот-вот сойдет с пьедестала.
Этьен Морис Фальконе, известный в России главным образом как автор «Медного всадника» – знаменитейшей скульптуры в Санкт-Петербурге, сделал в 1767 году прекрасную Галатею, которая находится в Лувре. Правда, ее иногда называют «нимфа, входящая в воду». Но этой работе предшествовала другая, более сложная.
По заказу мадам де Помпадур в 1763 году Фальконе создал трехфигурную композицию, вызывающую и по сей день восхищение в Лувре – мраморная Галатея, перед которой коленопреклоненный Пигмалион, а ее правую руку целует юный амур.
В нижней части пьедестала лежит молот, подчеркивающий, что стоящий перед красавицей молодой человек действительно каменотес.
Константин Маковский на своем светлом полотне изобразил как раз Пигмалиона и Галатею вместе, в тот момент, когда статуя вот-вот должна была ожить.
Француз Жан-Леон Жером в 1890 году на своей картине «Пигмалион и Галатея» задрапировал девушку чуть не с головы до пят, но дал ей современное лицо, живой взгляд. Его Галатея готова, сойдя с пьедестала, стать одной из «мисс мира». Правда, в том же году он создал «классическое» полотно, запечатлев тот самый поцелуй, который оживляет «спящую красавицу». Но и он не ушел от идеи показать ожившую Галатею. Правда, размер этой работы, находящейся в музее «Метрополитен» в Нью-Йорке, меньше «нашей» – 88 × 68 см.
В Петербурге в Эрмитаже на эту тему стоит прекрасная работа конца 18 века итальянского мастера Пьетро Стаджи. Но, увы, он не столь знаменит, как Фальконе. Может быть, в силу этого паломничества к его Галатее не наблюдается.
На некоторых, прежде всего, живописных работах, Пигмалион выглядит озадаченным: он все еще не уверен, что его скульптура превосходит живую натуру. И только то, что скульптура ожила, убеждает, что он постиг великую тайну природы и сравнялся с нею. Ожившая Галатея освобождает художника от тяжелейшего вызова природе.
Новый миф оказался настолько сильным, что он не затерялся во времени, тема Пигмалиона и Галатеи популярна на протяжении нескольких веков у художников и скульпторов, не говоря уже о поэтах и писателях.
Вот один из вариантов.
Миф о Пигмалионе и Галатее пришелся настолько по душе великому драматургу Бернарду Шоу, что он написал пьесу «Пигмалион», по мотивам которой был снят фильм «Моя прекрасная леди». Но Шоу назвал своих главных героев Элиза Дулитл (ее в фильме сыграла великолепная Одри Хепбёрн) и Генри Хиггинс (его блистательно исполнил Рекс Харрисон).
Правда, имя «Пигмалион» драматург использовал лишь в названии, а собственно имя «Галатея» даже не вспомнил.
По мотивам пьесы Шоу ленинградский (дело было в семидесятые годы прошлого века) режиссер Александр Белинский написал сценарий балета «Галатея». В 1977 году на студии Ленфильм его поставил балетмейстер Дмитрий Брянцев, пригласивший на главные роли – Элизы Дулитл и профессора Хиггинса – выдающихся звезд – Екатерину Максимову и Мариса Лиепу. Эта блестящая работа всех создателей картины получила мировое признание, призы на различных фестивалях, она и по сей день весьма популярна у телезрителей.
У знаменитого Пабло Пикассо был роман с юной Марией Терцой Вальтер, и он не смог не воспользоваться этой ситуацией. Он вырезал литографию «Пигмалион и Галатея», которая вошла в цикл «Мастерская скульптора», изобразив свою модель, как источник творчества, как Галатею, на которую смотрит мастер. Справедливости ради, надо отметить, что в «мастере» он не изобразил себя, этот «греческий» бородач с фигурой атлета ничем не напоминал знаменитого Пабло. Также и Марию Вальтер трудно узнать на этой картине.
Наш современник – художник Сергей Колесников, работающий в жанре «русского рока», делит свое время между Москвой и Франкфуртом. Он создал полотно «Пигмалион и Галатея» совсем недавно, но представил свое неожиданное видение – на картине центром является торс Галатеи, от которой исходит теплое сияние, достигающее нескольких, вполне классических античных фигур из мрамора, расположенных поодаль. А у Пигмалиона видны только трудовые руки скульптора, который пытается подняться к Галатее, выросшей из камня.