Страница 16 из 22
Для врожденных «пробужденцев» более естественно заниматься искусством, чем духовным наставничеством. Есть тесная связь между духовным пробуждением и творчеством – особенно это касается поэзии и изобразительного искусства. Состояние пробужденности словно бы само просится проявиться в стихах и визуальных образах. Я уже говорил однажды (в послесловии к моему поэтическому сборнику «Смысл»), что поэзия – это «дыхание» духовного опыта. Иными словами, когда у пробужденного человека возникает порыв выразить свои озарения либо описать свой опыт, это часто происходит в поэтической форме – не обязательно в стихах, строго говоря; это может быть поэтичная проза.
Язык обычной прозы слишком обыден и ограничен, чтобы описывать состояние пробужденности. Ведь, в конце концов, наш повседневный язык опирается на двойственность между объектом и субъектом, а также между прошлым и будущим – но в пробужденном состоянии все это представляется не важным (и даже иллюзорным). Однако же поэтические тексты не ограничены этими рамками. Они более гибки, они иносказательны, что позволяет описывать озарения за пределами нормального сознания. Именно поэтому столь многие великие духовные тексты – например, Упанишады, «Бхагавадгита» и «Дао дэ цзин» – написаны в поэтической форме.
Я начну с обсуждения двух примеров естественной пробужденности из мира литературы.
Насколько мне известно, первое психологическое исследование пробужденного состояния осуществил канадский психиатр Ричард Бёкк. Результаты своей работы он изложил в книге «Космическое сознание. Исследование эволюции человеческого разума», которая была издана в 1901 году. Бёкк исследовал жизнь 36 человек, которые, по его мнению, достигли уровня «космического сознания». Он включил в этот список, помимо исторических фигур (таких, как Будда, Моисей, Иисус, Данте и Сведенборг), целый ряд своих современников, в том числе тех, кого знал лично.
Главные характеристики космического сознания по Бёкку – это жизнерадостность, осознание наличия смысла и цели в жизни, понимание того, что вселенная живая, ощущение бессмертия, исчезновение страха перед смертью, свобода от греха. Кроме того, Бёкк подчеркивает, сколь важен образ света. Состояние космического сознания может включать в себя чувство «погруженности в пламя или в розовое облако, либо даже скорее ощущение, что сам твой ум наполнен таким облаком или дымкой» [30].
Бёкк считает, что у космического сознания бывают разные уровни, что вполне соответствует буддийской концепции о разных уровнях просветления, а также представлениям о различных стадиях духовного пути у христианских мистиков.
Между прочим, это согласуется и с моим собственным тезисом о том, что люди пробуждены в разной степени.
И если некоторые носители космического сознания «не слишком высоко поднимаются над обычными людьми», то бывает и так, что человек настолько далеко уходит от обычного сознания, что, по сути, сам «становится Богом» [31]. Бёкк, как и я, признает, что пробуждение космического сознания может поначалу привести человека в замешательство. Некоторым людям сложно понять свое новое состояние, и они опасаются, что это какое-то наваждение или даже сумасшествие. Однако Бёкк отмечает, что эти сомнения – временное явление. Человек очень скоро убеждается, что все его откровения истинны, и понимает, что отныне ему стало доступно более яркое и широкое осознание реальности, чем прежде, – иными словами, что это более достоверная реальность, а отнюдь не искаженная.
Любопытно, что Бёкк отмечает некоторые характеристики этого опыта, которые практически не рассматриваются в духовных учениях. Например, он упоминает возрастной фактор, полагая, что пробуждение космического сознания происходит в промежутке от 30 до 40 лет. И еще он высказывает предположение – по-видимому, ложное, – что космическое сознание чаще встречается у мужчин, чем у женщин. Кроме того, Бёкк говорит, что космическое сознание «наделяет человека особой притягательностью – отчего к нему испытывают расположение как мужчины, так и женщины» и что у такого человека меняется внешний облик, происходит его «преображение» [32].
Интерес Бёкка к космическому сознанию обусловлен двумя факторами. Во-первых, он сам пережил очень яркий эпизод пробуждения, когда ему было 35 лет. После участия в вечере поэтических чтений в гостях у друзей, он возвращался на извозчике домой. И вот вдруг, говоря его собственными словами, он пережил «чувство ликования, безграничной радости, сопровождавшееся интеллектуальным озарением, которое не подлежит описанию». В ходе этого озарения он осознал, что «космос – не мертвая материя, но живая сущность; а душа человека бессмертна» [33].
И во-вторых, Бёкка вдохновил американский поэт Уолт Уитмен – вначале его стихи, а затем и личное общение. Бёкк не только упомянул Уитмена в своей книге как пример носителя космического сознания, но даже считал его «наивысшим проявлением космического сознания» (выше Будды, Моисея и Иисуса!). Дело в том, что, с точки зрения Бёкка, Уитмен сумел гармонично интегрировать мистическое сознание в свою обычную личность, не позволяя ему доминировать и «осуществлять тиранию над другими аспектами индивидуальности» [34]. Это означает, что он жил совершенно обычной жизнью среди повседневной мирской суеты и общался с обычными людьми – он не стал отстраненным и отрешенным, не ушел в монастырь, не подался в отшельники…
Хотя наши знания о ранних годах жизни Уитмена весьма обрывочны, у нас нет никаких оснований полагать, что его пробуждение произошло в какой-то определенный момент времени. Не было никаких событий, которые могли бы послужить для этого толчком. Как мы увидим далее, толчком к пробуждению может быть сильное психологическое потрясение – однако мы не находим никаких свидетельств того, что Уитмен проходил через что-то подобное в молодости. Также очевидно, что Уитмен пробудился не в результате продолжительных и регулярных духовных практик и не по причине следования определенной духовной традиции. В годы его молодости (а родился он в 1819 году) в Соединенных Штатах мало что знали о восточных духовных учениях и практиках. В более зрелые годы Уитмен вроде бы приобрел некоторое представление об индийской философии – но это отнюдь не были глубокие и фундаментальные знания.
Например, когда его современник Генри Дэвид Торо впервые прочел «Листья травы», он был глубоко впечатлен этим произведением и сказал: «Прекрасно… очень по-восточному». Затем Торо спросил, читал ли Уитмен труды восточных мыслителей, на что тот ответил: «Нет. Расскажи мне о них» [35].
Возникает ощущение, что пробужденность Уитмена была совершенно спонтанной и органичной – естественной.
Уитмен жил в состоянии обостренного осознания. Для него мир был фантастически реальным, прекрасным и очаровательным местом. Вот что пишет о нем Бёкк:
«Больше всего он любил гулять в одиночестве, разглядывать траву, деревья, цветы, игру света и тени, любоваться вечно меняющимися картинами облаков, прислушиваться к пению птиц, стрекотанию кузнечиков, кваканью древесных лягушек и вообще ко всем звукам природы. Было видно, что все это доставляло ему глубокое наслаждение – куда большее, чем то, что может испытывать обыкновенный человек» [36].
Благодаря своему обостренному осознанию Уитмен чувствовал, что мир священен и жив, – и ощущал сияние и гармонию духовной силы, пронизывающей каждый предмет и каждое существо. Весь мир божествен – включая его собственную душу и тело. Как он пишет в «Песне о себе»,
30
Bucke, 2016.
31
Ibid.
32
Ibid. В ходе моего исследования для докторской диссертации я опросил 25 человек, заявивших о своем духовном пробуждении. И средний возраст, когда произошло это событие, составил 35 лет. Однако в моем исследовании приняло участие больше женщин, чем мужчин (16 и 9 соответственно), а это заставляет предположить, что гендерные предубеждения Бёкка в данном случае обусловлены тем, что в обществе, где всем заправляли мужчины, у женщин было меньше возможностей описывать свои переживания, связанные с космическим сознанием.
33
Ibid.
34
Ibid.
35
«Листья травы» (1881). Высказывались предположения, что Уитмен здесь лукавит, преуменьшая свою осведомленность о восточной философии. Но даже если это так, маловероятно, чтобы Уитмен обладал сколько-нибудь глубокими и подробными познаниями в учениях буддизма и индуизма.
36
Bucke, 2016.
37
Whitman, 1980, p. 68.