Страница 26 из 30
Путнику часто приходится то пробираться через густые леса, то подыматься тысяч на девять футов над поверхностью моря, в такие места, где прекращается растительность, то спускаться на 3 тысячи футов в боковые теснины. Надо много навыка и верный глаз, чтобы не запутаться в лабиринте гор; необходима привычка, чтобы двигаться по карнизам скал, висящих над бездной, спускаться по обрывистым и почти отвесным ребрам гор, переправляться через клокучие потоки и спускаться несколько сажен на железных крючьях, держась за веревку. Переправы через реку совершаются по первобытным туземным мостам: несколько перекладин, перевитых дырявым плетнем, составляют мост, не имеющий перил. Несмотря на то что подобные мосты качаются от всякой тяжести и что часто перекинуты над бездной, они до такой степени эластичны и прочны, что наши войска переправлялись по ним с обозами и артиллерией.
Непогоды в горах производят ужасное действие. С появлением туч громовые удары, непрерывно повторяемые ущельями, потрясают горы своими раскатами; гроза набегает мгновенно; молния, рассекая воздух по разным направлениям, ударяет в стоящую на вершине огромную одинокую сосну, или раскалывает ее вдребезги, или охватывает пламенем…
В климатическом отношении долина Ингура и притоки Цхенисцхали чрезвычайно различны. В долине растет хлеб всякого рода, фруктовые деревья, виноград в изобилии, клен, чинар, дикая черешня, каштаны, яблони и груши. Густые леса этой местности обвиты хмелем, плющом и представляют во многих местах, в особенности по берегам рек, великолепные, почти девственные леса, по которым сванет пробирается с топором в руке. По скатам гор находятся отличные пастбища, прерываемые во многих местах строевым лесом.
Подвигаясь по долине Ингура по мере поднятия, чем ближе к Эльбрусу, тем климат и сама местность делается более суровой. Здесь уже не видно винограда; кроме диких яблок и груш другие фрукты неизвестны; сосна, ель и мелкая корявая береза составляют одни все леса, которые тянутся по скатам гор и в ущельях. Берега Ингура покрыты тощим кустарником и изредка лиственным лесом, орешником, дубом и липой.
В самых возвышенных местах пшеница не растет, и во многих селениях жители сеют один ячмень.
К обработке полей приступают не ранее июня, потому что только к этому времени кончается таяние снега. Так, в селении Жибиани с 15 июня начинается сенокос, а начало жатвы бывает не ранее сентября. Здесь сеют исключительно ячмень и по большей части не ожидают его зрелости, а чтобы он доспел, кладут в овины и не молотят до тех пор, пока он хорошенько не промерзнет. Посевы ржи в самой верхней долине Ингура попадаются редко, а огородной зелени совершенно нет. Ниже впадения в Ингур речки Квириши и Местия-Джалай, в обществе Местия, рожь уже начинает преобладать перед прочими посевами и появляется просо.
Вообще Дадиановская Сванетия, лежащая не выше трех тысяч футов над уровнем моря, отличается умеренным климатом; жители ее смуглы, и черты лица их мягки. В вольной Сванетии климат суров, зима настает нередко в середине октября, и жители ее по большей части белокуры, с суровыми чертами лица. Впрочем, в Сванетии, как и во всякой горной стране, много климатических особенностей, в зависимости от которых находится и земледелие ее жителей. Склонные к земледелию, сванеты содержат свои поля очень чисто, и в них плевела попадаются весьма редко.
Сванетия более населена и лучше обработана, чем многие из горских владений. Ничтожность промышленности заставила народ обратиться к единственному источнику пропитания и богатства – хлебопашеству, и надо сказать, что труд землевладельца вознаграждается достаточно. В течение пяти весенних, летних и осенних месяцев сванеты некоторых обществ успевают два раза косить сено; в августе убирают хлеб, а в сентябре сеют озимую пшеницу.
Здесь земледелие составляет главное богатство жителей. Земли у них достаточно, и каждый, имея свой участок, может продать его не иначе как с согласия родственников. Иногда владелец, отдавая свою землю в аренду, пользуется половиной урожая.
Неудобство сбыта хлеба и лень заставляет каждого домохозяина сеять столько, сколько нужно для пропитания семейства, тем более что большая часть пашни доступна только для пешехода, и то с трудом. Пашни обрабатываются не плугом, а кирками; сенокосные места орошаются водопроводами. Перевозка дров, хлеба и сена совершается летом и зимой на полозьях. Несмотря на тучность и обилие лугов, скота мало, потому что для домохозяина весьма затруднительно содержать его в течение продолжительной и суровой зимы. Скотом их снабжает Мингрелия и кавказские народы, обитающие по северному скату Главного хребта.
Сами сванеты содержат стада коз, но незначительные стада их рогатого скота отличаются хорошим качеством и ростом. Лошадей очень мало. Во всей Вольной Сванетии, по показанию Бартоломея, считалось от 12 до 20 лошадей. Лошадей туземцам заменяют волы, которые запрягаются в сани и зимой, и летом; в Вольной Сванетии не знают о существовании колеса.
Лесом владеют каждый порознь, и никто не может пользоваться чужим участком без согласия на то хозяина; за право пользования им платится десятая часть. В лесах очень много дикого меда; возвышенности гор наполнены турами и дикими козами, а реки изобилуют рыбой, в особенности форелью, но о рыболовстве сванеты не имеют понятия.
Вся торговля их находится в руках евреев-лахамульцев, живущих в числе 50 дворов в Княжеской Сванетии. Несмотря на то что лахамульцы исповедуют христианскую религию, говорят на местном языке и имеют попов, сванеты ненавидят их, не имеют с ними общения, и никто не станет есть не только вместе с лахамульцем, но не будет есть даже мяса от зарезанной им скотины.
Сами сванеты занимаются торговлей очень мало: накупив ситца, бумажных материй и прочих изделий, сванет несет их на себе на северную сторону гор, в Карачай, Уруспий, Чегем и Хулам, где продает или выменивает на войлоки, бурки и черкески. Все это тащит обратно в Лечгум на продажу и на вырученные деньги покупает себе в Мингрелии одежду, соль, железо, медь, перец, серебряную монету, табак и проч.
Собственные местные произведения сванета отличаются грубостью и неизяществом рисунка. Приготовляемые ими, например, корзины из березовой коры имеют самые грубые формы.
Сванет крайне ленив, оттого и беден.
Во многих обществах земля производительна, и, при небольшом трудолюбии и малых потребностях туземца, он мог бы иметь все, в чем нуждается, но сванет предпочитает праздность труду и, работая только в течение весны и короткого лета, обращает зиму в непрерывный праздник. Кроме того, жители, под страхом штрафа, не работают в течение трех дней недели: пятницу, субботу и воскресенье и точно так же не работают во все церковные праздники.
Сванетия разделяется, как мы сказали, на Дадиановскую, Княжескую и Вольную.
Все почти население Дадиановской Сванетии расположено по течению верхнего Цхенисцхали и сосредоточено в трех деревнях: Лентехи, Чолури и Лашкети. К ним присоединяется еще небольшая деревушка Холета, имеющая около 20 домов, расположенных на левом берегу река Хеледулы, верстах в пяти от Лентехи.
Слово деревня в Сванетии имеет совершенно другое значение, чем у нас; оно почти всегда обозначает совокупность нескольких деревушек, от пяти до двадцати домов вместе, разбросанных на пространстве нескольких верст. Так что слово деревня гораздо правильнее заменить названием общества.
Лентехи составляли прежде собственность самого дадиана; Чолури – Горобхазовых, а Лашкети – князей Гелуани. Оба последние находились под властью владетеля Мингрелии. Дадиановская Сванетия разделилась на две части, причисленные к двум лечгумским округам, и управлялась начальниками, поставленными владетелем Мингрелии.
Дадишкелиановская, или так называемая Княжеская, Сванетия ограничена: с севера и северо-востока землями карачаевцев и цебельдинцев, к юго-западу Абхазией, Самурзаканью и Мингрелией; к юго-востоку Мингрелией и Дадиановской Сванетией. Кроме пяти деревень, с населением не более 40 домов, расположенных в долине Цхмари, все остальное народонаселение Княжеской Сванетии поселилось на правом берегу реки Ингур, у подошвы Кавказского хребта, по склону узких террас, разделенных друг от друга глубокими оврагами, спускающимися к Ингуру. Эта часть Сванетии в пятидесятых годах принадлежала двум князьям Дадишкелиани, Константину и Николаю, и состоит из пяти обществ: Чубухеви (6 деревень с 625 душами обоего пола), Пари (8 деревень с 648 душами обоего пола), Ецери (13 деревень с 83 дворами), Цхомари (6 деревень с 38 дворами) и Бечо (9 деревень с 56 дворами). Каждое общество, как видно, состоит из нескольких деревень и отделяется одно от другого естественными границами, то есть перевалом или оврагом.