Страница 12 из 30
«В скотной половине меньше удобств, – говорит очевидец, – и из мебели в ней я заметил только одно корыто».
Неподалеку от такого дома видна еще клетушка или корзина, величиною до одной кубической сажени, – это амбар абхазца. Он сплетен также из сучьев и поставлен на четырех столбах до одной сажени высотою. Последнее необходимо для предохранения небольших запасов хлеба от истребления его мышами и крысами.
Дома князей, зажиточных и известных дворян, отличаются несколько большим удобством. Жилища такого рода составляют два строения: большое – асасайра (гостиная) и малое – ашхора. Большое строение бывает обыкновенно с открытым крыльцом, имеет от трех до четырех сажен длины и от двух до трех сажен ширины. В таком доме делается двое дверей: одни с крыльца и называются верхними, другие в задней стене и называются нижними. Само строение, дощатое или плетеное, вымазанное глиною и покрытое или соломою, или дранью. Встречаются, но редко, и такие дома, у которых стены рубленые, а потолки дощатые. Внутри комнаты, по одной ее стороне, делаются нары, по другой ставится длинная скамья. Кругом по стенам, в рост человека, вбиты гвозди для вешания одежды, оружия, конского убора и проч. На земляном полу, посреди комнаты, раскладывается огонь, над которым, вверху аршина на три или на четыре, приделывается дощатый щит или потолок, для того чтобы искры костра не могли зажечь крыши. Таково устройство асасайры.
Как раз против нижних дверей большого строения и в нескольких саженях от него устраивается другое – малое. Оно всегда плетеное, вымазанное, круглое, с конусообразной крышей, вроде калмыцкой кибитки, и занимает всего от четырех до шести квадратных сажен. Внутри оно имеет точно такое же устройство: нары по одной стене, длинная скамья – по другой. Нары покрыты ковром или другой материей, смотря по состоянию хозяина, и на них положены высокой грудой тюфяки, одеяла и подушки – это общий вид ашхора.
Князья устраивают, подобно черкесам, кунахскую: это небольшая комната, иногда с деревянным полом, камином и шкафом. Вход в такую комнату бывает обыкновенно со двора; против двери сделано в земле углубление, в котором разводится огонь.
Дым от горящих дров идет на этот раз в трубу, сплетенную из сучьев и обмазанную внутри глиною, смешанною с навозом. Случается, что подобные комнаты бывают вовсе без окон, по большей же части в стене, противоположной двери, проделывается одно окно, да и то оно постоянно заперто ставней, отпираемой по временам, когда надо посмотреть из кунахской, что делается на дворе; свет в комнату проходит через растворенные двери. По стенам вбиваются также гвозди для вешания оружия, а у богатых на полу разостланы ковры; для омовения, по магометанскому обычаю, имеется таз и кувшин, а для молитвы небольшой коврик.
Угол комнаты, наискось от входа, ближе к которому проделывается окно, считается почетным и предназначается для гостя.
Вообще жилище абхазца бедно и не чисто, сами жители крайне нечистоплотны; грязь и рубища составляют достояние бедных; впрочем, и богатые не очень беспокоятся о чистоте в одежде и в доме.
«Вся посуда в семействе бедняков состоит из небольшого чугунного котелка и двух или трех маленьких ведер, в которых держат молоко; если деревянная посуда течет, то щели замазывают глиною, смешанною с козьим навозом».
Абхазец вообще груб и невежествен; в нем нет стойкости и твердости характера, он непостоянен, не смел и даже робок, вероломен, осторожен и всегда покорен перед сильнейшим.
Ума у абхазцев немного, и к тому же они мало способны к умственному развитию; но у них много практического смысла, и тот круг небольших понятий, который им доступен, разработан ими отлично.
Вся цель, вся жизнь его направлена по большей части на приобретение, по возможности даровое, каких-либо вещественных выгод. Отличительные черты его: воровство, корыстолюбие, в самых мелочных размерах, и отсутствие честного труда и любознательности. Воровство считается молодечеством и удальством. Самым лучшим человеком в крае считался тот, кто произвел более разбоев и убийств. Вся слава состояла в том, чтобы бродить из одного места в другое, из одной засады в другую, воровать имущество неосторожных лиц, их скот, а при удаче и самих поселян для продажи в неволю.
– Ты еще, кажется, ни одной лошади не сумел украсть, – говорит часто в укор девушка молодому парню, – ни одного пленного не продал.
– Помоги тебе Бог, – говорит мать, благословляя сына и передавая ему в первый раз шашку, – этой шашкой приобрести много добычи и днем и ночью.
Понятия абхазца почти во всем противоположны понятиям европейским. «Их идеалы – идеалы голодного дикаря и разбойника; их характер деморализован. Разбойник есть самое занимательное лицо абхазских сказок; он искони пользовался почетом, славою, даже безопасностью. Беспрерывные набеги чужих народов, мелкая тирания, продажа людей, вредное влияние магометанства – все это довело народ до страшного нравственного ничтожества, сделало его ленивым, беспечным и нечестным». Характер абхазца глубоко испорчен. Несмотря на эту испорченность, на многие безнравственные черты в народе, нельзя все-таки отрицать в нем известной доли благородства.
Князья и дворяне, в особенности те, которые получили воспитание, вежливы и честны.
Вообще абхазцы держат себя свободно, говорят с каждым без стеснения, подбоченившись или опершись на ружье.
Гордость и сознание собственного достоинства проглядывает во всех движениях абазинского племени, которое отличается большой суровостью и воинственностью, уступающею только одним черкесам. Занимая весьма лесистую и гористую местность, абазины дрались всегда храбро, преимущественно пешком, и пользовались славою отличных стрелков.
Абазин честен, прям и откровенен. Испытанный в беспрерывной вражде с соседями и русскими, он всегда смел и любит опасности, с которыми родится и умирает. В домашней жизни, одежде и вооружении абазины не только мало отличаются, но совершенно сходны с черкесами, и только две особенности, весьма приметные для жителя гор, отличают черкеса от абазина: кафтан и башлык. Кафтан, с нашитыми на груди патронами, абазины носят гораздо короче черкес и обвивают башлык около шапки в виде чалмы, когда концы его не распущены по плечам в защиту от дождя. Черкесы подобным образом башлыков никогда не носят.
Черкесы носят всегда башлык белого цвета, а абазины и абхазцы предпочитают башлыки темных цветов; жители собственно Абхазии носят башлык, подобно черкесам, с распущенными концами. Вообще одежда абхазца весьма близко подходит к черкесской, но абхазец чисто и щегольски никогда не одевается. На нем почти всегда надета оборванная, вечно дырявая под мышкой черкеска, сшитая из грубого сукна домашнего приготовления; узкое, короткое нижнее платье, с ноговицами другого цвета, остроконечная шапка, всегда прикрытая башлыком, и рыжая бурка – вот и весь его костюм. Жители селений, ближайших к Мингрелии, носят иногда мингрельские и имеретинские шапочки, но предпочитают, впрочем, свой национальный костюм. На ногах, не всегда однако же, туземец носит постолы — обувь среднюю между русским лаптем и турецким башмаком. Постолы изготовляются из сырой кожи, прикрепляются к ноге ремнями и вооружены шпорой. Князья носят черные или красные черкесские чувяки.
Абхазец вооружен кинжалом, который носит за поясом, шашку – у бедра, ружье – за плечами; а на пояс он надевает пороховницу и металлический ящичек, в котором хранит сало для смазывания пуль.
Цвет лица его смуглый, рост средний, волосы черны и перепутанны, вся фигура костиста и сухощава; большинство мужчин бреет головы. Жители Сухума и его окрестностей имеют цвет лица бледно-желтоватый.
Красота мужчин в Абхазии преобладает над красотою женщин, тогда как у абазин наоборот. Там женщины и девушки прекрасны в полном значении этого слова; они рослы и стройны до очарования. Здесь между женщинами встречается весьма много лиц замечательной красоты. «Принадлежа к числу тех соблазнительных горских красот, – говорит очевидец про одну из девушек, – о которых предание носится по всему востоку, и наивно кокетливая, рисуясь выказывала она свою тонкую талию и пышный стан, обтянутый синим бешметом, белизну маленьких рук и белизну ног, выглядывавших из-под красных шелковых шаровар, вышитых золотом. Длинные черные волосы, густою волною, падали по плечам; глаза горели тусклым огнем под белою кисейною чалмою: она поражала своею красотою».