Сердце Изгоя

— Рамиэль пожертвовал собой, чтобы остальные могли спастись, — играя желваками, продолжила Анна. — Он сгорел на костре, и семья Акуалитас исчезла в бушующем пламени. И вампиры ушли, затаились в дремучих чащах, прятались и убивали каждого, кто проникал в их мир. Алая ночь закончилась, и настал новый день. И пришли новые семьи, в чьих глазах больше не было благородного золота Рамиэля. Был серый дождь, яростный изумруд, молчаливая тьма, льдяная синева и мрачный багрянец. Кто-то ненавидел человечество за их зверства, кто-то осуждал, а кто-то принимал, но не мог простить. Новые семьи затаились, они не горели желанием открываться людям, помня о том, что принесла с собой третья Алая ночь. Они вернулись на руины старой жизни и построили новую жизнь, о которой человечество даже не догадывается. Воспоминания со временем превратились в легенды, легенды в мифы, а потом и вовсе стали красивой сказкой. Но изгои по крупицам собирали любую доступную информацию, они изучали древние артефакты и искали проклятую реликвию. Сердце Беллариэля. Они жаждали мести.

— И они его нашли, — от мрачного голоса Владимира вздрогнули все. Фил, облизнув пересохшие губы, вскочил со стула, как и Микаэла, которая смущенно забегала глазками, не желая встречаться взглядом с главой семьи.

— Отец? — тихо спросила Анна, подходя ближе.

— Петр выкрал его у Репробари, — он ласково прикоснулся к руке дочери и с горечью добавил. — Ценой своей жизни.

Анна лишь слабо стиснула зубы, но её лицо даже не дрогнуло, когда она поняла смысл сказанного. Владимир, подойдя к столу, взял в руки шкатулку и с ненавистью посмотрел на черное дерево.

— Будет созван совет Пяти, как того требует Клятва, — произнес он, вернув голосу привычную неторопливость. — Семьям пора объединиться, ибо близится новая Алая ночь. Этого нельзя допустить. Семья де Луна благодарна вам за помощь, господин Уорд. Анна, проведи ритуал инициации. Я не хочу, чтобы нашего гостя нашли высушенным в дальнем углу. Ах, да. Микаэла…

— Владыка, — поклонилась библиотекарь, сделав шаг вперед.

— Я снимаю наказание до конца совета. Мне понадобятся знания из древней истории семей, а я слишком ценю время, чтобы тратить его на пустые прогулки по замку и копания в пыльных книгах. Надеюсь, что мне не придется сожалеть о своем решении.

— Да, Владыка, — снова поклонилась Микаэла, а Фил с удивлением заметил, как вампирша пытается сдержать довольную улыбку.

Глава 4

Глава четвертая. Ответы.

Когда Владимир покинул библиотеку, Анна развернулась в сторону Фила и резко вытерла глаза, но тот успел заметить влагу, прочертившую дорожку на бледной щеке девушки. Микаэла же довольно улыбнулась и, метнувшись к шкафу, где стояла кофемашина, вернулась с бутылкой вина. Она, не обращая внимания на возмущенное сопение Анны, разлила вино в три бокала и первым подняла свой.

— За Петра, — тихо произнесла она. Куда только делось веселье. Фил, еще не привыкший к выкрутасам Микаэлы, робко поднял бокал и посмотрел на Анну. Та, даже не взглянув на них, залпом выпила вино и швырнула бокал на пол. Хрусталь жалобно звякнул, столкнувшись с холодным камнем, и рассыпался на тысячи искрящихся радугой осколков. Микаэла осуждающе покачала головой, но комментировать поведение девушки не стала.

— Мне очень жаль. Ночной пассажир… — грустно произнес Фил, подходя к Анне. Та мрачно посмотрела на него, но увидев искреннюю грусть, слабо кивнула головой.

— Да. Петр был моим братом. Младшим, — коротко ответила она, а затем сняла с безымянного пальца левой руки массивный золотой перстень и приказала Филу. — Встань на одно колено.

— Но…

— Не бойся, человечек, — прыснула в кулак Микаэла, когда увидела, как побледнел Фил. — Это всего лишь укороченная версия Ритуала Инициации.

— Помечаю тебя этим знаком, Филипп Уорд, — громко произнесла Анна и, взяв правую руку Фила, прижала перстень к запястью. Кожа задымилась, а на глаза мужчины навернулись две предательские слезинки, но он сжал зубы и сдержал болезненный стон. — Отныне твой статус «Нейтрал». Ты можешь контактировать с другими семьями, если они изъявят желание. Ты можешь быть допущен к главам семей, если те сочтут нужным. Ты не посмеешь причинить зло ни одной семье и будешь свято хранить нашу тайну и все, о чем узнаешь с этого дня. Ни одна семья не смеет убить тебя без разрешения Совета Пяти.

— Жаль. Я бы отведала твоей кровушки, — хмыкнула Микаэла, складывая в невесть откуда взявшуюся сумку свитки и книги. — Шучу, человечек. Чего ты такой нервный-то?

— Да минует тебя Алая ночь, Филипп Уорд, — тихо сказала девушка и, рывком подняв Фила на ноги, нежно поцеловала его в щеку. — Добро пожаловать в наш мир.

— Спасибо, — Фил криво улыбнулся и неловко свел ноги. Внутри все будто пылало после поцелуя Анны, а он как дурак, стоял и улыбался. Но девушка не придала этому должного значения и, повернувшись к Микаэле, вздохнула.

— Раз тебя освободили до конца совета, отвези Филиппа в магазин к Виорелу и прикупи ему пару защитных амулетов. Ну и на вопросы ответь. Их у него наверняка много.

— Эй! — протестующе завопила Микаэла. — Я в няньки не нанималась. Сама слышала, что Владыке нужны мои знания.

— Я, наверное, домой поеду, — хмуро буркнул Фил, ощутив себя никому не нужным.

— Домой тебе нельзя без защиты. Репробари наверняка следят за твоей квартирой. Плюс тебе необходима краткая лекция на тему того, куда ты попал, — отрезала девушка, собирая со стола листы с кельтскими ключами в одну стопку. Она ехидно улыбнулась Микаэле и добавила. — Не забывай, что ты обязана мне подчиняться.

— Помню. Пошли, человечек, — хмыкнула Микаэла, бросая сумку с книгами Анне. — Надеюсь найти их в своей комнате.

— Найдешь, если я не забуду их туда закинуть, — ответила та и, посерьезнев, кивнула Филу. — Хорошей поездки, Филипп. Запоминай внимательно все, что увидишь. Новая жизнь тебя непременно удивит.

Фил еле поспевал за Микаэлой, которая неслась по ступеням вверх, словно архангел с крыльями. Когда он достиг выхода из подвалов, то взмок, ноги ныли, а сердце билось, как сумасшедшее. Но модницу это не волновало. Она небрежно поздоровалась с парочкой мужчин в одинаковых бежевых костюмах, проигнорировала их вопросы и свернула в сторону короткого коридора, который привел их в гараж.

Фил присвистнул, когда увидел, какие шедевры автомобилестроения украшают гараж замка де Луна. Здесь был и роскошный бежевый кабриолет «Мустанг» тысяча девятьсот шестьдесят пятого года выпуска. И сияющий хромированными боками «Ламборгини». И ощерившаяся хищными формами «Бугатти». И мрачный, длинный «Мерседес» черного цвета. Но Микаэла проигнорировала машины и направилась в дальний угол, где стоял еще один шедевр, увидев который Фил без стеснения рассмеялся и вспомнил свою старушку «Вольво», которую наверняка уже отконвоировали на штрафстоянку.

— Будешь смеяться, до магазинчика поползешь, потому что я сломаю тебе ноги, — пригрозила Микаэла, сдувая пыль с лобового стекла ржавого «Форда Краун Виктория». — Это моя детка. Единственная и неповторимая среди этого скопища пошлой роскоши.

— Прости, — улыбнулся Фил. — А почему ты не можешь взять, к примеру, тот Мустанг?

— Это машина Анны, — нехотя призналась вампирша. — Если я её возьму, то меня потом ни одна семья под свой кров не примет. У нас, знаешь ли, очень развито чувство собственничества. Я купила её давно, да так и не объездила. А с другой стороны, что может быть лучше старой доброй американской классики?

— Мустанг тоже классика, — хмыкнул Фил, заставив Микаэлу одарить его ледяным взглядом светло-серых взгляд. — Прости. Без насмешек. Понял.

— Садись уже, человечек. И считай, что твоя экскурсия официально началась. Но учти, если ты замучаешь меня вопросами, то я тебя выпью, как бутылку «Кричащего орла» — жадно и досуха, — буркнула она, когда Фил занял пассажирское место и чихнул, подняв в воздух облако древней пыли. Микаэла усмехнулась и, повернув ключ в замке зажигания, завела двигатель, после чего гордо посмотрела на пассажира. Фил решил не комментировать, а сосредоточиться на пыли, которая ужасно раздражала слизистую носа. Поэтому Микаэла пробурчала что-то едкое и осторожно выехала из гаража, снеся все-таки боковое зеркало у «Мерседеса».