Страница 12 из 22
— Расскажи мне. Не убегай. Расскажи.
— Я не знаю, как это объяснить. Я словно застряла между двумя мирами и не могу выбраться. Не знаю, достаточно ли слаба эта Габриэлла, чтобы простить тебя. Расскажи мне, что ты услышал на видео. Не лги, Пэкстон.
— Я только что рассказал, — признался я. — Я скрыл свой план обрюхатить тебя, чтобы превратить в рабыню. Я скрыл то, что ты сейчас увидела. Ты пошевелила рукой. Я не резал тебя намеренно. Ты, блять, пошевелилась.
Не знаю откуда взялась сила, но моя плачущая жена превратилась из слабой и обезумевшей в злую и чертовски сильную. Она оттолкнула меня одним легким толчком, а ее левый хук застал меня врасплох.
— Не делай из себя жертву. Не смей разыгрывать эту карту. Я была напугана. Я была в ужасе, а тебе было плевать. Тебя это не волновало!
Чувствуя вкус крови на уже отекшей губе, я пошел за ней, но застыл на месте, когда она перепрыгнула на другую сторону кровати и указала на меня пальцем со словами:
— Нет, Пэкстон. Нет. Не подходи ко мне. Не трогай меня, черт возьми!
Я обошел кровать, но она перекатилась на другую сторону.
— Серьезно? Прекрати, Габриэлла. Подойди ко мне.
— Нет, не подходи ко мне. Просто уйди. Сегодня ты спишь на диване.
Я сделал еще один шаг, подбираясь чуть ближе. Она начинала злить меня.
— Я не собираюсь этого делать.
— Тогда я пойду на диван.
— Нет, ты тоже не будешь там спать. Габриэлла, послушай себя. Ты думаешь, что я эгоистичен из-за "тараканов" моих родителей, из-за первой жены, которая мне изменяла, из-за решения отдать тебя Лейну той ночью. Если бы я мог вернуться в прошлое, не повторил бы этого, Габриэлла. Думаешь, только ты можешь говорить о справедливости? Ты ошибаешься. Ты не говорила "нет". Ты ни разу не говорила "нет". И даже если ты не хочешь признавать этого, ты никогда не жаловалась. Нас все устраивало, Габриэлла. Ты помнишь только начало, но не середину и конец.
— Да пошел ты. Ты ублюдок. Я боялась тебя, и ты использовал мой страх, чтобы сделать из меня свою секс-рабыню, домохозяйку и "трофейную" жену. Я не робот, черт возьми, я жена.
Черт. Она была права. Я коснулся языком трещины на губе, образовавшейся из-за кулака жены.
— Это и несправедливо, Габриэлла. Я не могу ничего изменить. Неважно, как сильно я хочу этого, не могу. Я могу рассказать тебе вещи, от которых ты съежишься, но в чем смысл, Габриэлла? Я не могу ничего изменить. Ты все равно продолжишь винить меня. У тебя и дальше будут эти видения, пока ты не вспомнишь все. И каждый раз ты будешь забивать очередной клин в наши отношения. Я не знаю, как это исправить, но так быть не должно. Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать, но мы должны найти компромисс.
Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, и я заметил, что ее обнаженное тело расслабилось. Она не отпрыгнула на другую сторону, когда я подошел к ней, и не ударила, когда я обнял ее.
— Я не могу вернуться в прошлое, Габриэлла, но если бы мог, не знаю, были бы мы вместе сейчас.
— Что это значит? — спросила она, тяжело вздохнув и прислоняясь ко мне.
Я поцеловал ее в макушку, почувствовав при этом боль в губе, и закатил глаза.
— Ты была той, кто был мне нужен в тот момент. Я не выбрал бы вторую Татьяну. Я был нужен тебе не меньше, чем ты мне.
— Мне нужна была защита.
— Габриэлла. — Я коснулся ее подбородка. Повернув ее лицо ко мне, я взял его обеими руками. — Я считал, что ты просто шлюха с улицы. Это мне и было нужно. Девушка, у которой не было назойливых родителей. Их так волновало то, что их дочь встречается с таким неудачником, как я, что даже от Роуэн отказались. Она даже не знает об их существовании. Ты относилась к ней лучше, чем Татьяна. Куда бы она ни пошла, с ней всегда была няня. Она не садилась рядом с ребенком на пол, чтобы поиграть с ней, не говорила с ней так, будто она особенная, как это делала ты. Я никогда в жизни не встречал такого нежного человека, как ты. Роуэн почувствовала в тебе что-то при первой же встрече. Я держал ее на руках, а она сжимала в своих маленьких кулачках ткань моей футболки. Жаль, что ты этого не помнишь, Габриэлла. Я никогда этого не забуду. Я сказал ей, что тебя зовут Габриэлла, и ты угостила ее малиной. Малышка рассмеялась так, как никогда раньше. Не знаю, почему она посчитала это смешным, — сказал я, изо всех сил стараясь напомнить ей о других временах. Подобных временах.
— Может потому что с ней никто раньше не играл, и я не была нежной, я была сломленной.
— Я не знал этого, детка.
— И это снова случится.
— Знаю, и я всегда буду рядом, но не нужно бить меня.
— Мне жаль, немножко.
— Немножко?
— Ну ты вроде как заслужил это.
— Согласен. Если тебе захочется ударить меня, бей.
— Спасибо, мне от этого будет легче.
Я усмехнулся и поцеловал ее в губы.
— Черт возьми. Ляг уже, чтобы я мог тебя трахнуть.
Габриэлла опустилась на спину, а я залез на нее. И я вошел в нее, и снова трахнул, только в этот раз прижимая к матрасу. Ей придется стать Гудини, чтобы сбежать от меня. Мой член с легкостью входил в нее, увеличиваясь с каждым толчком.
— У нас будет ребенок? Маленький ребенок?
— Не знаю. Я все еще не осознала этого.
Я медленно двигался, контролируя движения так, чтобы мой пах касался ее набухшего клитора.
— Думаешь, это неправда?
— Не останавливайся, — простонала она, когда я сделал бедрами круговое движение, не выходя из нее. — Я знаю, что это правда, потому что слышала сердцебиение, но все еще не осознала реальность происходящего.
Я улыбнулся ей, наблюдая, как напряженное выражение ее лица сменялось расслабленным, по мере приближения оргазма. Мне нравилось это выражение, нравилось ощущение ее обнаженного тела рядом с моим, нравилось, как ее ногти врезались мне в кожу, нравилось, как она кричала от удовольствия, как выгибалось ее тело подо мной. Я понимал, о чем она говорила. Тоже не мог осознать, что все это происходит по-настоящему. Мне нужны были доказательства.
— Черт, да, — простонала она, когда я толкнулся в нее, ощущая, как ее тело сжимается. Я встал на колени, приподняв ее за попу, и повернул. Подняв одну ее ногу себе на плечо, я трахал ее, что было сил, наблюдая за реакцией. Она выкрикивала ругательства, которые я поглощал, как наркотик. — Черт, да, да, сильнее, ааа, да, трахай меня, Пэкстон. Сильнее.
Ее тело тряслось подо мной, поддаваясь мне. Габриэлла потянулась к своему клитору в тот же момент, что и я. Я с силой надавил на него, врезаясь в нее, и поддался собственному удовольствию. Ее тело напряглось в позе, свойственной одержимой демонами, и она задрожала, переживая сокрушительный оргазм, который испытывал и я. Переплетение наших тел, напряжение в воздухе, скопившееся вокруг нас, и безумие наших жизней взорвались в одно мгновение. Волна за волной накатывали на нас пока, наконец, мы не расслабились, сначала она, а после и я. Прямо на нее.
— Тебе от меня не убежать, Габриэлла, — сказал я, тяжело дыша.
— Я попробую.
Она хотя бы была честной. Я не сомневался, что она попробует. Не буду лгать, я правда думал позвонить Нику и попросить прекратить все это. Не знаю, перенесем ли мы шесть лет воспоминаний. Одно я знал точно — мне это не нравилось.
Той ночью я обнимал ее чуть сильнее, надеясь подарить ей необходимое чувство безопасности, но страх все равно присутствовал. Вся эта ситуация могла сломить нас, и я не был слишком горд, чтобы понимать возможность такого развития. Я молился Богу, в существовании которого не был уверен, чтобы это прекратилось. Не хочу, чтобы она что-либо вспоминала.
На протяжение следующих недель не произошло ничего необычного. Учитель Роуэн второй раз приехал осматривать дом Лейна, а у Вандера выпал зуб. Раньше Офелии... Она была зла, потому что проиграла спор. У каждого из них было по шатающемуся зубу, уже готовому выпасть, но оба боялись вытянуть их. К счастью для Вэна, ему помогло мороженое. Зуб застрял в нем. Помимо этого мы были обычной семьей. Жена была счастлива, дети здоровы, а меня ублажали в постели. Много.