Страница 90 из 108
Вскоре вышел на крыльцо мужчина в костюме и пригласил всех заходить. Двоюродные братья тоже зашли в дом, вход был свободный для всех желающих.
Народу собралось больше, чем имелось в зале стульев, поэтому многие стояли. За стол президиума сели трое мужчин почтенного вида: двое моложе тридцати лет, а один постарше, полный и с лысиной. Тот, что постарше, поднялся с места и громко сказал:
- Товарищи! Здесь собрались люди, которым не безразлична судьба России. Мы все заложники, авантюрной политики большевиков! (В зале раздались дружные аплодисменты).
- А ты, кто такой? – послышался голос из зала.
- Меня зовут Виктор Клементьев. Я представитель партии социал-революционеров, я из Ярославля, - ответил оратор. - А эти товарищи, - указал он на, сидящих в президиуме парней, - ваши Даниловские активисты, вы их знаете.
- Долой эсэров! – крикнул из зала мужчина средних лет, тоже прилично одетый. Он вышел к столу президиума и громко произнёс:
- Товарищи! Это провокация, эсеры хотят захватить власть и сдать нашу страну мировой буржуазии!
Сержпинский спросил Сергея Воденкова, приблизившись к его уху: «Кто это?» «Это Попёнков, председатель Даниловского Совета» - так же на ухо ответил Воденков.
В зале поднялся шум. Со всех сторон кричали: «Дайте слово Попёнкову!» Другие наоборот требовали дать возможность выступить Клементьеву. Наконец, зал стал затихать и Попёнков сказал:
- Раз уж они развесили объявления и собрали нас, то пусть выскажут свои взгляды на ситуацию. А потом я выступлю и разоблачу их контрреволюционную провокацию.
После этого, представитель из Ярославля, начал говорить:
«Политика большевиков сводится к тому, чтобы отстранить от участия в управлении государством все российские партии и общественные организации. Они хотят установить свою диктатуру. В России началась настоящая гражданская война; на юге формируется добровольческая армия из российских офицеров. Они хотят восстановить монархию и погрузить страну во мрак репрессий. Но большевики не принимают мер для того, чтобы их остановить. Поезда продолжают курсировать на юг и обратно. Офицеры свободно едут на юг и вступают в эту, так называемую «белую гвардию». Центральный Исполнительный Комитет партии социал-революционеров не однократно требовал перекрыть движение на юг, но воз и ныне там. А теперь большевики начали отбирать насильно хлеб у крестьян. Ввели «Военный коммунизм». По всей стране начались крестьянские восстания. Мы призываем Даниловскую общественность во главе с партийными ячейками социалдемократов и социал-революционеров провести новые демократические выборы в Даниловский Совет и не дать большевикам установить свою диктатуру. В Ярославле тоже будут проведены такие выборы в ближайшее время».
После этих слов Попёнков вновь вышел к столу президиума и сказал:
- Ну, хватит, врать! Теперь я скажу, что думают большевики по текущему вопросу.
Сначала народ в зале зашумел, требуя дать закончить речь Клементьеву, но Попёнков их перекричал:
- Хватит слушать бред! – крикнул он. – Если вам не безразлична судьба России, то выслушайте меня! Я революционер со стажем, восемь лет был в ссылке и знаю, что такое голод и холод!
Люди от такого напора перестали шуметь и приготовились слушать.
«В нынешней ситуации в стране, трудно разобраться. Я тоже, порой, как слепой котёнок не знал куда идти, кому верить. Но мне довелось в прошлом году слушать речь Ленина. И я готов идти за ним до конца. Он знает, как построить новую счастливую жизнь для всех, а не для избранных. Эсеры и меньшевики путают понятия демократии с понятием справедливости. Большевики за справедливость во всём. Разве справедливо, что дети рабочих в городах умирают от голода. А помещики и кулаки не хотят поделиться с ними хлебом. Сейчас нельзя поступить по-другому, только продразвёрстка поможет спасти многих людей от голода. Это временная мера, но правильная!»
В этом месте своей речи Попёнков сделал паузу, оглядывая присутствующих. Он, видимо, ждал аплодисментов и поддержки, но из зала спросили:
- А сколько лет мы теперь будем жить без денег?
- Без денег никто работать не будет! – добавил другой голос.
- Вопрос справедливый, - ответил Попёнков, немного смутившись, - мы выносили этот вопрос во ВЦИК, писали туда письмо, а вчера получили телеграмму, что можно пользоваться старыми деньгами. Уже в Москве и в Петрограде в ходу и Керенки и царские деньги.
В зале все одобрительно захлопали. Потом начались споры, кому выступать: Попёнкову или Клементьеву. Двое парней, сидящих за столом президиума, силой стали отталкивать Попёнкова, но тот возвращался, кричал нецензурной бранью. В зале произошла потасовка между сторонниками большевиков и их противниками. Сергей Воденков тоже хотел ввязаться в драку, но брат его остановил:
- Пойдём домой от греха подальше.
После этого братья направились к выходу из зала.
--------------------------------------------------------------------------------