Отступники

Она принялась небрежно подбрасывать в воздух светящуюся бомбочку и каждый раз легко ее ловила.

– Я помню указы вашего Совета, – продолжала Ингрид. – Никто не может быть осужден лишь по подозрению. Так или нет? Вот и не надо нам угрожать, милочка. И попытайтесь найти хоть что-то, что связало бы нас с преступлениями Кукловода – желаю удачи. Сегодня он выступал сам по себе. Мы к этому не имели никакого отношения.

Отмороженная продвигалась вперед до тех пор, пока носки ее сапог не повисли над краем платформы.

– Мне и не нужно связывать вас с нападением на параде, – сказала она, помахивая пальцами. В сторону Ингрид полетела новая порция льда. Ледяной сугроб вокруг ее ног еще вырос, дойдя ей до бедер. – Нападение на Отступника – неслыханно дерзкое преступление. А такую ненормальную, как ты, вывести из равновесия совсем не трудно. Все равно что раздразнить бешеную собаку, я бы сказала.

Ингрид со свистом втянула воздух: ледяная колонна добралась до ее живота. Она уже не подкидывала бомбу, а зажала ее в кулаке.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – снова заговорила Отмороженная. – Будешь утверждать, что это была самооборона. Вот только… я что-то не вижу свидетелей, а без этого кто поверит твоему слову против моего? Анархистка против заслуженного Отступника.

Она поцокала языком, изображая сочувствие.

– Похоже, пришло время тебе делать выбор. Напади, и мы тебя повяжем. Или признайся, что участвовала в сегодняшнем нападении – и мы тоже тебя повяжем, но обойдемся с тобой немного ласковее. – Она развела руками. – Или ничего не делай. Как думаешь, что раньше тебя прикончит? Холод или удушье? Я лично поставила бы на второй вариант.

Лед дополз Ингрид до груди и продолжал двигаться все выше, к плечам. Еще немного, и руки – а с ними и бомбы – станут бесполезными.

Нова крепко зажмурилась, пытаясь соображать яснее, не обращая внимания на охвативший ее жар и пульсирующий шум в ушах.

И это те супергерои, которых боготворит весь мир? Допустим, Ингрид не так уж невинна. Как и все они, но получается, что и сами Отступники недалеко от них ушли. Что они творят? Пытают Ингрид, чтобы вырвать у нее ложное признание. Разрушили пчелиные гнезда Хани, вызвали обвалы в туннелях, уничтожили продовольствие, необходимое им, чтобы жить – и все это ради того, чтобы найти законный повод их посадить.

Палец скользнул к спусковому крючку. Нова открыла глаза, и вдруг обнаружила, что видит ясно и четко. Ум освободился от оков.

Она поймала Отмороженную в прицел.

Правда, дротики не отравлены, но это еще не значит, что при удачном выстреле от них не будет никакого ущерба.

На мушке оказался глаз Отмороженной, светло-голубой. Посветлее, чем у Капитана Хрома, но ненамного.

Курок впечатался в палец.

Она только начала жать на него, как вдруг все кругом взорвалось каскадом огня, света и оглушительного рева.

Глава девятая

Вздрогнув, Нова отпрянула, потом выглянула из-за угла вагона.

Пути горели.

Нет, не так – струя огня била откуда-то из мрака. В считанные секунды пламя охватило ледяной мостик между Ингрид и Отмороженной.

Ругаясь на чем свет стоит, Отмороженная отступила и повернулась к туннелю, откуда донеслись, отдаваясь эхом от стен, тяжелые шаги.

Нова открыв рот смотрела, как он выходит из тьмы в своей броне, которая здесь выглядела более зловеще, чем днем на крышах, при ясном солнце.

Наблюдатель.

– Как бы я ни стремился увидеть каждого из этих злодеев за решеткой, – он говорил размеренно, низким голосом, – что-то подсказывает мне, что Совет не одобрил бы ваши методы задержания.

– А это еще кто? – спросила Отмороженная, вращая кистью и формируя новое ледяное копье. – Шестерка Совета?

– Забавно, – в голосе Стража не было улыбки, – Я часто думаю то же самое о тебе.

Нова сняла палец с курка. Она как в зеркале увидела на лице Отмороженной собственное недоумение. Слова Стража заставляли думать, что он с ней знаком, причем лично, а не из серии «читал в газетах».

– Мы здесь официально, по делу, как отряд Отступников, – сказала Отмороженная. – Если попытаешься нас остановить, мы с радостью и тебя возьмем под арест.

Вокруг левой руки Стража заплясали оранжевые язычки пламени.

– Вы здесь не единственные Отступники с официальной миссией. Разница только в том, что я выполняю прямое распоряжение Совета.

Нова вытянула шею, стараясь не пропустить ни словечка. Она уставилась на нагрудные щитки его брони. Что это, игра света в туннеле или то, что она смотрит сверху вниз под углом? Отсюда казалось, что щель в его наплечном щитке исчезла.

Нова наморщила лоб. Она проткнула его кинжалом, попав именно между плечом и нагрудным щитком, но сейчас не видела никаких следов повреждения. Не было и засохшей крови. Он вообще не казался раненным. Разве что чуть скован в движениях, но совсем не так, как полагалось бы после такой раны.

Еще одна загадка так называемого Стража и еще одно подтверждение, что это не обычный Отступник. Это что-то новенькое. Солдат? Киллер? Оружие, созданное Советом для выполнения самых гнусных миссий, которые нельзя поручить типичному супергерою?

– Прямиком из Совета? – Отмороженной удалось изобразить смешок. – ты меня за идиотку принимаешь? Никто в штабе о тебе даже не слыхал. Ты самозванец. И это, – она занесла над головой ледяное копье, – превращает тебя во врага.

– Или означает, что ты слишком мелкая сошка, чтобы вводить тебя в курс всего, над чем мы работаем, – спокойно сказал Страж.

Отмороженная явно заколебалась, Нова различила тень сомнения у нее на лице.

– А мне между тем известно, – продолжал Страж, – что вас послали сюда по двум причинам: узнать, причастны ли другие Анархисты к нападению Кукловода, и выяснить, какое отношение к ним имеет Кошмар.

Наблюдатель нагнул голову. Нова могла бы поклясться, что он смотрит на Ингрид, все еще стоящую по шею во льду. Зубы у нее стучали от холода.

– И у меня создалось впечатление, что добились вы немногого.

У Отмороженной раздувались ноздри.

Внезапно Страж подпрыгнул вверх и опустился на платформу в футе от Отмороженной. Попятившись, она чуть не упала, но быстро восстановила равновесие. За ее спиной выстроились Горгулья, Афтершок и Хвостокол, все настороженные, готовые к атаке, однако ни один из них не тронулся с места. Очевидно, заявление Стража, что он здесь по приказанию Совета, их здорово озадачило.

– Прежде всего Детонатор – освободи ее, – сказал Страж, разжимая кулак. Языки пламени исчезли. – После этого ты и твои помощники можете быть свободны. Я беру расследование на себя.

У Отмороженной вырвался смешок, словно она поверить не могла услышанному. Она крутанула в воздухе ледяным копьем, но сразу опустила руку, и острый кусок льда ткнула в потрескавшийся цемент, словно трость.

– Если Совет намерен нас отозвать, они могли бы сами нам об этом сообщить.

– Они так и сделали, – ответил Страж. – К сожалению, здесь внизу связь ужасная, почти не ловит. Иначе вам не пришлось бы так оконфузиться.

Отмороженная глядела на него с нарастающим подозрением, но Хвостокол и Афтершок опустили глаза на одинаковые черные браслеты, которые они носили на запястьях. Нова закусила губу. Ее всегда интересовали эти браслеты у патрульных Отступников. Выходит, это какое-то устройство для связи?

– Итак, – продолжал Страж, – Я не стану докладывать вашим руководителям о многих, многих этических нарушениях, допущенных вами сегодня. Но только при условии, что вы больше не будете отнимать у меня время.

Барабаня пальцами по ледяному копью, Отмороженная перевела глаза со щитка, закрывающего лицо Стража, на алую букву «О», отпечатанную у него на груди. Физиономия у нее вытянулась, но не стала при этом менее высокомерной.

– Отлично, – сказала она как плюнула, – Все равно здесь больше ничего не добьешься.

Она метнула свою сосульку в сторону, и та вдребезги разбилась о стену.