Кровавобородый

- Наперегонки на тот берег? - предлагает Фили. 
Они сегодня поссорились и только-только помирились, и оттого сейчас все вместе делать по-особенному, наново здорово, и он радостно соглашается, хотя конечно проиграет - Фили с коньками так ловок, что за ним разве что ветер угонится. Дядя сбрасывает мешающийся тяжелый плащ и улыбается.

- Втроем веселее.

И они бегут, бегут к далекому другому берегу, и ветер весело свистит в ушах, и мир бесконечен, прекрасен и бел, и нет в нем ни завтра, ни страха, ни горя.

А потом он начинает отставать.

Кили очнулся, глядя в небо со дна слез, в глазах его как дождевая вода в выбоинах на камне. Он помнил, что засыпал не здесь, но проснулся на той самой поляне, где разбит был лагерь. Остальные тоже не спали уже: Фрар и Ори тихо разговаривали рядом, Нали стояла в паре шагов, заплетая косу, и все они довольно добры оказались, чтобы отвести глаза, покуда он вытирал свои.

- Свернул с дороги - и ничего не случилось, - пытаясь говорить весело, сказал Кили Ори, и тот улыбнулся в ответ уж очень широко.

Следующей ночью неведомый чтец не явился вновь смотреть в его мысли, вместо него пришел кошмар. Один в черноте, Кили искал и не находил выхода между темными и незримыми во мраке стенами, с каждым мигом все яснее чувствуя, что близится что-то ужасное, что заносит над ним кто-то топор, а он не видит, не знает, как же спастись, и когда рухнул на него этот страшный удар, он проснулся, без крика, вовсе без звука, распахнул глаза и долго лежал, дыша коротко и рвано и пытаясь выгнать ужас этот из своего тела, которое уверено было, что мертво. Потом встал и подошел к костру.

- Иди спать, я подежурю, - сказал он сидевшей у огня Нали. Та подняла на него глаза, брови ее дрогнули.

- Приснилось что-то? - спросила она понимающе.

Кили не стал отвечать, только молча протянул к костру руки.

- Лучше бы все равно спал, - не обидевшись, сказала девушка. - Когда голова спит, сердце штопает свои дыры.

Ему не нужны были ее советы, никакие разговоры не нужны, он всему миру мог бы, кроме матери разве, крикнуть в лицо: "Вы не знаете, каково это!". Но она-то знала.

- Долго так будет? - спросил он Нали. - Долго будет болеть?

- Я не знаю, - ответила она, поняв. - У меня до сих пор.

- По тебе не скажешь, - вымолвил он с осуждением и с завистью.

- Потому что я не хочу, чтоб говорили.

- Как он погиб? - Кили спросил это, чтобы ей тоже стало больно.

Она посмотрела на него долгим пустым взглядом.

- Он хотя бы был.

Кили непонимающе нахмурился.

- О чем это ты?

- О твоей придуманной эльфке.

От изумления у Кили несолидно приоткрылся рот. Нали усмехнулась.

- Чтобы из их народа кто-то прикипел к кому-то из нашего? - протянула она. - Да кто в такое поверит?

Ох сколько всего рванулось к его губам в ответ на ее насмешливые слова, но все глупое, разобиженное, детское. Сдержавшись, Кили сказал другое:

- Я не знаю про нее. Я знаю только, что я к ней прикипел.

Они замолчали оба и долго сидели в тишине, каждый занятый своими мыслями. Потом Нали вдруг хихикнула.

- Вот ведь глупость!.. Она же небось как два тебя ростом!

- Она невысокая для эльфа.

- Красивая? Все эльфы красивые, говорят.

«Красивая». Этого слова было до смешного мало, оно было тесно ей, тому, что он чувствовал, что думал вопреки всем попыткам прекратить, и вместить в него ее образ было невозможно, как луну поймать в ладони.

- Очень красивая, - наконец сказал Кили и, не сдержавшись, добавил язвительно: - Для себя ведь придумывал, постарался!

Нали засмеялась легко и беззлобно.

В том, другом походе с ним всегда дежурил Фили, и они тоже вот так смеялись и тихо переговаривались, а потом Кили неизменно начинал клевать носом, потому что знал, что это можно, что не нужно от него напрягать все силы, таким уж быть ответственным и крепким. Придуманная эльфка… А ведь Нали права, вдруг решил он. Что он знает о Тауриэль? Что вообще он может знать о ней, о деве из чужого народа, на сотни лет больше него живущей на свете? Да все слова, что они успели сказать друг другу, на одной странице книжки Ори поместились бы. Он не знает ее, совсем, он просто сам себе ее придумал. Почему? Потому что она очень красивая?.. Неужели только в этом и было все дело?

Спящую ночную тишину разорвал вдруг раздавшийся совсем неподалеку низкий и протяжный волчий вой. Подобравшись, Кили схватился за меч, Нали замерла, прислушиваясь. Вой повторился, еще раз и еще, с каждым разом дальше и глуше, а затем все стихло.

- Не слышала я у волков такого голоса, - хмурясь, пробормотала девушка.

- А это и не волки, - Кили выдернул из мешка одну из Даином отданных карт и повернул ее к огню.

Старая дорога рассекала полотно леса на две неравные части, и далеко на краю нижней густым чернильным пятном растекся контур башни на холме. Оттуда явилась к Эребору орочья армия, там они накопили силы для удара. Туда могли вернуться уцелевшие в битве, Создатель ведает, как много. Это варги выли здесь, а где варг рыщет, там и орк бродит. В Синих горах он довольно раз слышал волчьи разговоры, охотясь, и услышанное сейчас было на то похоже: один другому они передали новость, далеко, через долгий простор леса, и новость была несомненно об идущих по тракту.