Наполеон

Наполеон за время своего правления повысил до звания маршала 26 генералов. Главной и общей чертой этих людей была отвага, которую они проявили в тот или иной момент своей службы. В сражении при Ратисбонне Ланн[43], почувствовав, что натиск врага спадает, бросился вперед с криком: «Я докажу вам, что прежде чем стать маршалом, я был гренадером и остаюсь им!» Заметим, что Наполеон видел разницу между отвагой и смелостью: «Отвага – это бурление в крови, смелость же – порождение мысли». И еще: «Чтобы быть генералом, достаточно иметь отвагу, поэтому каждый солдат может надеяться стать командиром». Наконец, как истинный корсиканец, Наполеон считал, что надо окружать себя удачливыми людьми.

По мнению Наполеона, звания генерала могли быть достойны только те, кто обладал «твердым характером и решимостью победить любой ценой», поскольку «армия львов во главе с ослом никогда не станет армией львов». Кроме того, он с презрением относился к витиевато выраженным мыслям: «Ваше письмо слишком заумно. На войне в этом нет совершенно никакой необходимости, здесь нужны точность, характер и простота».

Но некоторые из его самых старых и ценимых им армейских товарищей так и не удостоились маршальского звания. Например, Жюно, который бок о бок сражался с капитаном Бонапартом в Тулоне и которому до самой смерти, последовавшей в 1813 году, так и не довелось стать маршалом. Почему? Потому что он имел неосторожность высказать недовольство тем, что он в 1804 году не попал в первый список награждаемых маршальским званием. А случилось это из-за его заступничества за банкира Рекамье, жена[44] которого держала салон, где собирались оппозиционеры правящему режиму. Жюно с супругой также посещали салон, поэтому вольно или невольно становились участниками предосудительных разговоров и интриг, чем и скомпрометировали себя. Наполеон несколько раз отправлял Жюно в ссылку, затем отправил его на завоевание Португалии. В этом походе Жюно покрыл себя славой, заслужив титул герцога д’Абранте, но не переставал мечтать о маршальском жезле. Так и не получив желаемого, Жюно просит отправить его на войну. После того как его отстранили от командования армейским корпусом, воевавшим в России, Жюно погрузился в тяжелую меланхолию. Незадолго до своего самоубийства[45] он появился на балу голым, нацепив на себя только свои награды.

На острове Святой Елены Наполеон писал: «Многих своих генералов я поднял из низов. Везде, где я видел талант и храбрость, я отличал их и находил для них соответствующее место, поскольку мой принцип – открывать дорогу талантам». Император действительно стремился к тому, чтобы «любой сын крестьянина мог сказать себе: в один прекрасный день я стану кардиналом, маршалом Империи или министром». Это подтверждается происхождением некоторых его маршалов: Мюрат был сыном трактирщика, Ланн – сыном фермера и Ней – сыном бондаря. Большинство из них, впрочем, происходили из мелкобуржуазных семей. Некоторые получили блестящее образование, а кое-кто был даже аристократом при монархическом режиме. После восстановления монархии как-то за обедом у короля Людовика XVIII граф д’Артуа упрекнул маршала Макдональда[46] в том, что во время революции он не эмигрировал, на что получил ответ: «Если бы я это сделал, то не сидел бы сейчас за столом рядом с королем». При подборе людей Наполеон меньше всего стремился к их однотипности, наоборот, он приветствовал различие в темпераментах, интеллектуальных способностях, физических возможностях и моральных качествах. Например, из мемуаров Лас-Каза известно, что Наполеон характеризовал Нея сорвиголовой, Монсея как «честного человека», а Брюна – «бесстрашным хищником». Большинство его военачальников уже служили при старом режиме, как, например, Келлерманн, чей возраст на сорок лет превосходил возраст самого юного маршала, девятнадцатилетнего Мармона. В начале Великой французской революции самому Наполеону было девятнадцать лет, и почти все его будущие маршалы были старше его.

Возраст и социальное положение главных маршалов в 1789 году

Можно выделить еще три типа дарований, помимо военных, обладателей которых Наполеон особенно желал видеть в своем окружении: талантливые политики, блестящие профессионалы и обладатели таланта притягивать к себе людей. Сам Наполеон совмещал в себе все эти способности.

Три типа дарований: политический, профессиональный и харизматический (способность притягивать к себе людей)

Даву был одним из немногих наполеоновских маршалов, владеющих всеми тремя типами дарований. Рожденный в небогатой дворянской семье, Даву настолько проникся республиканскими идеями, что даже видоизменил фамилию: вместо д’Аву[47] он стал Даву. Во время египетской кампании Даву служил бригадным генералом и не пользовался расположением Бонапарта. Только став первым консулом, Наполеон сумел преодолеть эту неприязнь, поскольку заподозрил наличие у Даву выдающихся административных и военных талантов. В 1804 году Даву получил звание маршала, хотя ему не приходилось ни разу в бою командовать дивизией. Со своей стороны Даву показал себя достойным такого высокого знака отличия: он был единственным непобежденным маршалом и одним из тех немногочисленных соратников Наполеона, оставшихся верными свергнутому императору до конца. Наполеон в воспоминаниях с острова Святой Елены писал о Даву: «Маршал – человек сугубо военный, хладнокровный и осмотрительный, умный и просвещенный, прямолинейный; одним из основных его качеств является природное нежелание полагаться на случай и долго раздумывать прежде, чем начать действовать». Однако маршал Даву обладал и многими другими качествами.

Характеристика профессионализма маршала Даву

Даву всегда оставался верен своим республиканским идеалам, воплощение которых он видел в Наполеоне. Осознавая это, Наполеон, находясь в изгнании, сказал: «Я думал, что Даву любил меня, на самом деле он любил Францию». При Реставрации монархии Даву был единственным наполеоновским маршалом, кто отказался присягать Людовику XVIII. Когда Наполеон вернулся с острова Эльба, Даву сначала отказался принять пост военного министра, потому что хотел сражаться вместе с армией. Тогда Наполеон спросил его: «Я один против всей Европы. Вот мое положение. И вы хотите меня покинуть?» Даву ответил: «Сир, в ответ я могу только действовать. Я принимаю пост министра».

Характеристика маршала Даву как политического деятеля

Единственная область, где Даву не блистал, – это общение с людьми. Вот свидетельство командира эскадрона Дюпюи: «Маршал, храбрый воин, но жесткий, резкий, подозревающий всех и каждого человек, вряд ли ему было свойственно поэтическое воображение». Однако ему хватило воображения произнести следующие слова перед своими солдатами накануне Ауэрштедтского сражения: «Фридрих Великий говорил, что только многочисленные батальоны в состоянии победить. Он лгал, победа достается самым упрямым, и вы с вашим маршалом будете этими упрямцами».

43

Жан Ланн (1769–1809) – маршал империи, один из самых крупных ее военачальников, снискавший за свою доблесть и благородство прозвище «армейский Роланд».

44

Жанна Франсуа Жульетта Аделаида де Рекамье (1777–1849) – жена известного парижского банкира, салон которой был модным политическим и литературным центром, постепенно объединившим людей, оппозиционно настроенных по отношению к Наполеону. Одна из немногих отвергла ухаживания Наполеона. По распоряжению Наполеона в 1811 г. была выслана из Парижа. Вернулась назад в 1814 г. В 1819 г. переселилась в монастырь Аббе-о-Буа, где в ее салоне собирались политические деятели, литераторы, ученые (Шатобриан, Ампер и др.).

45

Вся вторая половина жизни верного соратника Наполеона генерала Андоша Жюно (1771–1813) была наполнена неудачами, горькими разочарованиями, которые привели к расстройству его рассудка. Уволенный со службы, Жюно вернулся домой в Бургундию в свое поместье Монбар, где во время одного из приступов выбросился из окна.

46

Александр Макдональд (1765–1840) – маршал империи, происходил из семьи шотландских эмигрантов, оказавшихся во Франции еще во времена Людовика XIV. Его военные способности были несомненны, но получилось так, что начать военную карьеру ему пришлось под командованием Моро и Пишегрю, которые были серьезно замешаны в антинаполеоновских интригах и заговорах. Это бросило тень и на Макдональда. На несколько лет он оказался в опале, вернулся на военную службу только в 1809 г. и сразу проявил себя с лучшей стороны.

47

Приставка «де» перед фамилией говорит о дворянстве лица, носящего данную фамилию. Даву соединил дворянскую приставку с родовым именем, создав тем самым обычную фамилию, под которой вошел в историю.