Страница 8 из 28
Искренне верен вам, Д. В.»
Я еще несколько раз перечитал письмо. Впервые я получал такую историю – про алатисов и человека, сотрудничавшего с нами, про оружие Древних.
Но немного прислушавшись к своему сердцу, я понял, что испытываю радостное возбуждение от этой находки, и я безусловно хочу обладать этими кинжалами. Потому я повесил дамасский кинжал обратно на стену, и, прихватив шкатулку с Перьями Бога, направился в свою келью. В то время я еще спал и работал в двух отдельных комнатах. Моя келья была одинарной, небольшой, но удобной. Стены и пол были деревянными. Тут был вместительный шкаф для вещей, комод, где я хранил свои блокноты с заметками и зарисовками, свое оружие (у меня было несколько собственных отличных ножей, купленных в Нижнем городе), фотографии из прошлой жизни человека и тому подобные штуки. Туда же я сложил шкатулку с кинжалами. Кровать была длинной и узкой – для меня в самый раз. У кровати стоял торшер с серым абажуром, тумбочка со старыми часами, стол и стул для посетителей. На окне висели светлые шторы из плотной ткани, не пропускающей свет. У двери еще был подсвечник с восковыми свечами на случай, если свет потухнет.
Бывший кабинет епископа теперь стал по праву моим. Я сделал там ремонт – сменил обои, покрыл новым лаком пол, сменил шторы, светильники. Но я не спешил заново его обустраивать. Мне нравились те старинные и немного винтажные комоды и секретер, которые бережно хранил Уильям. Кабинет пах пылью и древностью, но от этого он становился уютней. Тут можно было запросто найти какую-то старинную вещицу! Не знаю, возможно мне просто не хватало тепла и общения, потому я находил приют для своего сердца в старинных вещах, хранивших чью-то историю, а может я просто ленился что-то изменить. Но, я почти ничего не менял в его кабинете со времени его ухода.
За день до окончания назначенного термина, я отправился с отцом Марком и Уильямом в Нижний город. Мне хотелось бы, чтобы рядом со мной были Авем или Иероним, однако они были заняты другим алатисом. Точнее, у них появился самый важный в их жизнях алатис – новорожденная девочка, названная Анжели.
Получение присяги жителей города – это был последний этап. Не все одаренные в Нижнем городе поддерживали алатисов: некоторые были на стороне Абсорбс Глобал Индастри, и помогали их планам с целью выйти в Верхний город, захватить власть и поработить людей. Другие же – поддерживали алатисов, помогали рушить планы Абсорбс, или просто были против изменений – люди живут в своем мире, одаренные – в своем, и никто никуда не вмешивается. Так же в Нижнем городе жили люди из Верхнего мира, потерянные для него и выпавшие из жизни. Иногда Нижний город принимал их, и они находили Блуждающие врата.
Но на чьей бы стороне не были жители Нижнего города – все должны были сложить присягу новому главе алатисов: поклясться в верности, либо поклясться, что они не станут покушаться на главу и его алатисов, пока те пребывают во владениях одаренных. Глава, в свою очередь, присягал хранить баланс миров, Блуждающие врата и вершить справедливый суд.
Ну, вот так все и происходило. Это была крайне скучно, за исключением того времени, когда мы бродили по городу от вожака к вожаку, и я мог изучать их жизнь и культуру. Мне очень нравилось неофициально гулять по Нижнему городу. Я часто это делал во время обучения. Нижний город не похож на Верхний мир. Это небольшое пространство, ограниченное горной грядой с одной стороны и пустыней – с другой, полностью заселённая и застроенная. Тут всегда тепло, но есть даже несколько микроклиматов, флора и фауна, а также озера, водопады, леса, не говоря уже о водохранилищах и парках. Особенность этого мира в том, что все здесь эфемерно, ведь в Нижнем городе пересекаются сотни подпространств и измерений. Освещается Нижний город ярким красным сиянием. Хотя, оно скорее терракотовое, и немого больше земного.
Весь Нижний город невозможно обойти за всю жизнь непрерывной ходьбы. А находиться здесь слишком долго существу из Верхнего мира смертельно опасно. Нижний город – это действительно всего один город. Нет нужды строить что-то дальше сражаясь с горами и пустынями, ведь строения расположены в разных подпространствах, в которых и живут горожане. Таким образом места хватает всем. В центре Города стоит ратуша, где и происходят все собрания и суды.
Хоть он и поделен на районы, не каждый «турист» сможет найти здесь нужный, ведь архитектура Города меняется каждую секунду. Каждый район принадлежит отдельной группе одаренных, специализируется на определенном роде деятельности (строительство, охота за головами, фермерство, торговля) и управляется вожаком этой группы. Здесь нет незаселенных земель, или высоких небоскребов. Нижний город похож на дитя средневековой Европы и трущоб Индии. Здесь смешиваются в порочном танце ароматы специй, крови, цветов и мертвечины, переплетаются старинные обычаи и передовое невежество, борются законы природы и законы, писаные алатисами.
В общем, Нижний город крайне красочный, опасный и интересный. Если в вашей жизни есть что-то, что может вас удивить, заставить ваше сердце биться чаще, переполнить радостью и возбуждением, лишив сна, и заставить плакать от счастья или пережить катарсис – так вот, Нижний город в три раза круче. Я полюбил его так же, как и братство Алатис.
* * *
Спустя долгое время ожиданий и хлопот, наконец-то настал тот долгожданный день, когда я был провозглашен полноправным главой братства, принял все полномочия и получил свои собственные печать и медальон. И все было бы прекраснее, чем я мог себе представить, если бы не одно страшное событие, всколыхнувшее все братство. Глава Абсорбс Глобал Индастри, пришедший на место Фридриха – Льюис Кокс – совершил самоубийство, выпрыгнув из окна того самого кабинета, где я убил его предшественника. Все знали, что Льюис Кокс был душевно слаб и совершенно не готов к такому бремени, как руководство Абсорбс, но никто не предполагал, что такая ноша сломит его и побудит совершить самоубийство. Отчасти мы тоже чувствовали себя виновными в его невинной смерти. Без малого, шесть лет его правления были самыми мирными в нашей истории.
Похорон должен был состояться в полдень под открытым небом на лесном кладбище рядом с фамильным склепом его семьи. Туда должны были явиться все его родственники и руководящие сотрудники Абсорбс Глобал Индастри. Не особо приятная компания, должен признаться, но именно туда я собрался прийти, чтобы почтить память Льюиса Кокса, ставшего еще одной жертвой Абсорбс Глобал Индастри. Для этого мне нужно было всего лишь надеть дорогой деловой костюм. Раздобыть его оказалось намного легче, чем войти в осиное гнездо с одним лишь кинжалом за поясом и красной розой в руках.
В тот день стояла пасмурная погода, изредка казалось, что вот-вот пойдет дождь. Дул порывистый ветер, срывая желтеющие литья с ветвей деревьев, жалобные всхлипывания с губ женщин в черных вуалях и разнося их меж старых серых надгробий и сохнущего бурьяна. Похожие на черную стаю воронья, родственники и коллеги Льюиса сновали по крошечному клочку земли, изрытому могилами и окруженному густым лесом. Вдали стоял закрытый гроб из красного дерева с золотыми ручками, усыпанный со всех сторон алыми розами с огромными шипами. Священник, читавший молитву, был крайне упитан и холен, стулья для "гостей" были покрыты черными велюровыми чехлами с красными лентами. Все были дорого и крайне печально одеты.
Опасаясь встретить знакомые лица, я стоял вдали от всех, избегая посторонних взглядов и разговоров. Все начали, не спеша, занимать свои места. Я присел в самом конце в пустом ряду. Ко мне неслышно подошел мужчина в синем английском костюме с алым галстуком и дорогими часами на запястье, лет тридцати пяти, гладко выбритый, аккуратно причесанный и с блестящими носками дорогущих ботинок. У него были темные волосы, острый прямой нос с небольшой горбинкой на переносице, и тонкие, сильно сжатые губы. Его глаза скрывали черные очки. Его кожа была бледной. Он был высоким, и при том поджарым.