Еще один день

– Звонили о вас… Николай Макарович Гудзенко звонил, – торопливо, минуя всякий протокол, сказал редактор и тут же услужливо добавил: – Вы раздевайтесь, давайте я вам помогу. Меня Матвеем Серафимовичем зовут… – Редактор помог Татьяне снять пальто, положил его на спинку стула и, оглядывая ее, с удивлением спросил: – Вы так и в самолете летели?

Татьяна пожала плечами.

– Там же собачий холод. Как вы не замерзли?

– Добрые люди помогли, – неопределенно ответила Татьяна.

– Неужели Гудзенко вас не предупредил? Ну, ничего, мы вас не заморозим. Так вы, значит, из УралГУ? Я тоже имел счастье… Кто там сейчас ректором? А деканом на журфаке?

Он усадил Татьяну на стул около своего стола, и со стороны могло показаться, что это разговаривают не редактор с практиканткой, а два бывших однокашника вспоминают самые приятные моменты из своего прошлого. Матвей Серафимович был человеком не только добрым, но и опытным. Произвести самое благоприятное впечатление на практикантку ему хотелось неспроста. Как и во всех районных газетах, штат «Северной звезды» был неполным, и к тому же многие находились там случайно.

Учитель истории, два несостоявшихся райкомовских работника, тоже, кстати сказать, бывшие педагоги, и недавняя редакционная корректорша. Единственным дипломированным журналистом был сам Матвей Серафимович Тутышкин. Нельзя сказать, что его подчиненные работали без усердия. Но ведь кроме усердия газетчику нужен еще и дар божий. Матвей Серафимович посильно приводил их материалы в порядок, но за всем усмотреть не мог. Из райкома ему частенько звонили по поводу технических ошибок и обещали «вызвать на ковер». Но не вызывали, потому что знали возможности редакционного коллектива. Сейчас, рисуя Татьяне открывшиеся перед ней в районной газете перспективы, редактор думал: «Вот если бы…»

Татьяна вела себя скользко. В нужных местах поддакивала, где следует, посмеивалась, а когда, по ее мнению, редактор с перспективами перебарщивал, отвечала односложно и пожимала плечами.

Работа районным газетчиком в Танины планы не входила. Она хотела сразу попасть в областную. Еще два года назад она напечатала свой первый репортаж в «Уральском рабочем». Заведующий отделом информации послал ее на выставку цветов. Она написала о ней сто пятьдесят строк, и ее материал поставили в номер. Верка Калюжная чуть не умерла от зависти. Развернув утром газету, она охнула и сказала:

– Талантливая ты, Танька. У меня сделают из репортажа пендюру на десять строк, я день хожу, только что за потолок не задеваю. А у тебя не вычеркнули ни одной строчки.

После этого Таня не раз печаталась в «Уральском рабочем» с небольшими материалами, а в прошлом году на практике в оренбургской газете напечатала в «Южном Урале» рецензию на спектакль областного драматического театра им. М. Горького. Рецензию оценили, звонили даже из театра. Но дело было не в отдельных успехах. Татьяна чувствовала, что работа в областной газете ей по силам. Поэтому слова Матвея Серафимовича она выслушивала по меньшей мере со снисходительностью.

Матвей Серафимович многое отдал бы за то, чтобы заполучить в свои сотрудники выпускницу факультета журналистики. Был у него и свой козырь. Андреевский район, как он считал, настоящий рай для газетчиков. Крупных журналистских тем, в которых корреспондент мог бы проявить себя, здесь более чем достаточно.

В глубине души Матвей Серафимович понимал, что все его слова пролетают мимо ее ушей. Но уж очень у него наболело. Он на самом деле урабатывался так, что в дни выхода газеты, придя домой, валился на диван замертво. Почему был уверен, что говорит с Татьяной о ее работе в «Северной звезде» впустую? За примерами и ходить не надо: он сам. Предложи ему кто во время его преддипломной практики начать газетную жизнь в той же самой «Северной звезде», как бы он к этому предложению отнесся? Когда учился на последнем курсе, в послужном его списке числились не только выступления в партийной и комсомольской областных газетах, а два рассказа в журнале «Уральский следопыт». И хотя шапочное, но все равно личное знакомство с редактором журнала «Урал» Вадимом Очеретиным.

Если он правильно понял, его собеседница рассчитывает на областную газету. Как правило, журналисты, оканчивающие университет, свою работу начинают в областных партийных и комсомольских газетах. Так и он начинал в свое время. Несколько лет проработал в «Красноярском рабочем», потом в томском «Красном знамени». Везде литсотрудником. Его хватило бы и на заведующего отделом, но он к руководящей должности не стремился. Матвея Серафимовича влекло только литературное будущее. Он написал две, на его взгляд, хорошие повести, ткнулся с ними и в Красноярское издательство, и в Западно-Сибирское. Предложил нескольким журналам, прежде всего, конечно, «Уральскому следопыту» и «Уралу». Везде ответили рецензиями и вежливым отказом. Причина – умозрительство. Ему писали, что он недостаточно хорошо знает жизнь, ни с рабочей средой не знаком, ни с крестьянской. Советовали определяться. И тогда он плюнул на все областные блага и поехал на литературную целину – нефтяной Север. По его наблюдению, ни один писатель своего участка здесь еще не застолбил.

Он уже приступил к новой повести, написал несколько глав. Было это еще в прошлом году. С тех пор на него навалились и приземлили газетные дела. Но тем не менее в душе он все равно считал себя писателем. И в качестве самого веского аргумента раскрыл перед Татьяной ее шансы:

– Вы спросили, что меня привело в Андреевское? Для писателей здесь – край неразведанных тем. Не думаю, что вы решили остановиться на газете.

Он внимательно посмотрел на Татьяну, ожидая, что она поддержит его догадку. Но Татьяна с писательством себя не связывала и свое собственное будущее рисовала реально. Она не хотела плавать в облаках. Об этом и сказала Матвею Серафимовичу. Выслушав ее, редактор стал заметно суше.

– Вообще-то, конечно, своей стремительностью я вас, скорее всего, испугал.

– Почему же? – Татьяна пожала плечами и удобнее устроилась на стуле. В кабинете было тепло, она только сейчас начала по-настоящему отогреваться. – По-моему, я все поняла правильно. Но вы предлагаете мне то, к чему я не готова. Над этим надо думать и думать…

– Совершенно верно, – тут же согласился редактор. – Но вы ведь знаете пословицу: плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Больших целей может достичь только тот, кто к этому стремится.

Татьяну это немного обидело, и она ответила с некоторым вызовом:

– Генералом легче стать офицеру. Рядовому дай бог дослужиться до сержанта. – Но тут она ни с того ни с сего вспомнила предстоящую встречу с Андреем и сказала совсем неожиданное: – Знаете что? Давайте мы об этом поговорим попозже?

Матвей Серафимович с готовностью согласился и перешел к делу:

– С чего вы хотите начать у нас практику?

– С нефтеразведочной экспедиции, – не задумываясь, ответила Татьяна.

– С места в карьер? – удивился Матвей Серафимович. – Вам надо познакомиться с нашими условиями, непременно заглянуть в райком партии.

– А что они могут мне сказать? – спросила Татьяна. – Там что, работают геологи?

– Заведующий отделом промышленности еще недавно работал в нефтеразведочной экспедиции начальником цеха. Впрочем, и у нас есть люди, знающие геологов. – Матвей Серафимович приподнялся на стуле и несколько раз бухнул кулаком в стену. Через несколько секунд в кабинет вошла девушка, высокорослая, немного крупноватая, с тяжелыми черными волосами, рассыпавшимися по плечам. Не сказать, чтобы очень привлекательная и запоминающаяся. Если такую девушку увидишь на улице, вряд ли задержишь на ней внимание. А при новой встрече не вспомнишь, сразу отметила про себя Татьяна.

– Знакомьтесь, – сказал редактор. – Светлана Ткаченко. Наша заведующая отделом писем. – Татьяна представилась сама. Редактор ее дополнил: – Практикантка из Уральского университета, приехала в командировку от областной газеты… Ты собиралась по письму к геологам. Когда туда вертолет?