Хватка мертвеца

– Да.

– Сумму контракта увеличиваем в два раза?

– Да.

– Желаете ли внести какие-либо изменения в контракт?

– …Нет.

– Значит, Виктор Игнатьевич, вы готовы его подписать?

– Конечно, – ответил Соломеин.

– Так я и думал, – удовлетворенно сказал банкир. – Когда встретимся?

– Давайте где-то в конце недели?

– Не позже четверга.

– Тогда в четверг, в двенадцать. У меня.

– Договорились. До свидания, Виктор Игнатьевич.

– До свидания, – сказал бизнесмен в уже разъединенную трубку. – Ирина Михайловна, – обратился Соломеин через селектор, – я же просил!

– Но Алексей Николаевич… вы же сами говорили, что он особый клиент и…

– Ладно, – Виктор Игнатьевич отключился.

Что за талант у этого прохвоста? Даже вышколенные секретарши теряются! Этот контракт – последний. Соломеин дал себе слово, что он придумает предлог и операции по валюте прекратит. По крайней мере через Алексея Николаевича. От таких типов надо избавляться как можно быстрее. Жаль, что он его сразу не разглядел.

Несмотря на то что встала не очень рано, она успела переделать множество дел. Теперь Виктория Петровна может спокойно выполнить одну неприятную обязанность. Так сказать, свой долг по отношению к погибшему мужу. Она как-то на удивление быстро привыкла жить без Валеры. Но ведь именно благодаря Борзову ее окружают комфорт, уют и есть возможность не отказывать себе в простых радостях жизни. Вполне справедливо, что Виктория Петровна должна сделать кое-что в память о муже. Утешившись этим рассуждением, она и приехала в городское управление МВД на допрос к майору Круглову.

А Александр Иванович, предвидя вдовьи слезы, решил предоставить лейтенанту Мише Ильину возможность попрактиковаться. Пора ему всерьез учиться трудной профессии сыщика.

– Добрый день, – расплылся в улыбке Михаил, приветствуя свидетельницу (и подозреваемую одновременно). – Я – лейтенант Ильин Михаил Сергеевич. – Если бы он знал, что будет вести допрос вдовы самостоятельно, то непременно преподнес бы ей букет. Сейчас продают с дач – недорогие и приличные.

– Здравствуйте, – сухо сказала Виктория Петровна. Значит, ее предстоящий разговор не радовал. А может быть, ее уже мучают угрызения совести?

– Вы приглашены в качестве свидетеля для дачи показаний по делу о смерти вашего мужа Борзова Валерия Мироновича, – разъяснил лейтенант. – Хотите вызвать адвоката?

– Зачем? – встрепенулась женщина. – Разве меня в чем-то подозревают?

– Нет-нет, просто так положено говорить, – ловко успокоил ее Михаил. – Богатые люди любят, чтобы их адвокаты не сидели без дела.

Присутствующий на допросе майор Круглов из своего угла показал ему кулак. Ильин понял, что должен действовать энергичнее.

– Ваше полное имя? Дата и место рождения? Национальность? Образование?

На короткие быстрые вопросы последовали четкие ответы свидетельницы.

– Семейное положение? – автоматически, по установленному порядку, спросил Михаил.

Когда вдова зарыдала, майор Круглов снова показал кулак. Неужели нужно действовать еще быстрее?

– Где вы были в день гибели вашего мужа с двенадцати до часу дня?

– Дома, – всхлипнув, ответила женщина.

– Кто это может подтвердить?

– Никто. Уборщица уже ушла, а садовник явился в четыре – как раз, чтобы срезать розы…

– Умеете ли вы водить автомобиль?

– Валера ругался, что не умею, но он достаточно зарабатывал, чтобы оплатить все мои штрафы.

– Значит, после его смерти вы машиной не пользуетесь? – спросил Михаил.

– Я стала ездить аккуратнее, – заявила Виктория Петровна.

– Ведь и Валера на машине разбился!

– Но, по официальной версии, у него был сердечный приступ! – заметил сыщик.

– А что, Михаил Сергеевич, есть и неофициальная версия? – спросила дама.

– Просто это так говорится, – пробормотал Михаил, распуская узел галстука.

– Я подумала: может, он сначала разбился, а потом от стресса случился сердечный приступ? – поправилась Виктория Петровна.

– Были ли враги у вашего мужа?

– Были, видимо. Во всяких смыслах.

– Что это значит? – удивился милиционер.

– В широком смысле его ненавидели как богача, «нового русского», а в узком у бизнесменов враги бывают и среди конкурентов, и даже партнеров по делу. Знаете же, как?

– Нет, извините, доходы не позволяют, – пожаловался Ильин.

– Это вы на Соломеина намекаете?

– Боже упаси. Виктор Игнатьевич не партнер, а компаньон. Ничего плохого о нем сказать не могу.

– Только хорошее? – смело предположил Михаил.

– Пожалуй, и хорошего не скажу, – задумалась Виктория Петровна. – Серый он какой-то.

– Вернемся к смерти вашего супруга, – предложил лейтенант.

– Скажите, Виктория Петровна, ваш покойный муж хорошо водил машину?

– Отлично водил. Говорил, что за рулем он отдыхает от работы, выбрасывает из головы все мысли.

– Отлично, – кивнул Миша. – Раз вы допускаете, что авария случилась раньше приступа, то можно предположить, будто Валерий Миронович не сам разбился, а ему помогли? Подстроили аварию?

– Предположить можно, – пожала плечами Виктория Петровна.

– Вот я и спросил, умеете ли вы водить? – выпалил милиционер.

– Что? Как вы смеете обвинять меня? Я буду жаловаться вышестоящему начальству!

– Пожалуйста, – пробормотал Ильин.

– Пожалуйста, – повторил майор Круглов и вышел на сцену (передвинул стул из угла на середину комнаты). – Я и есть вышестоящее начальство. Вы имеете право подать жалобу по всей форме, но поскольку я уже в курсе, то примите мои искренние извинения от лица службы.

– От лица службы искренних не бывает, – заплакала вдова.

– Все бывает. Именно поэтому мой помощник и позволил себе в недопустимой форме поинтересоваться некоторыми деталями… Мы ведь проводим расследование и должны отработать все версии. Не зная вас, Виктория Петровна, вашу нежную привязанность к покойному, ведь можно чисто теоретически предположить, что вы были заинтересованы в смерти Валерия Мироновича, поскольку являетесь его единственной прямой наследницей?

– Нельзя предположить, – всхлипнула женщина, – тем более убийство таким варварским способом…

– Вот и я так считаю, – оживился Александр Иванович, – что женский ум придумал бы что-нибудь попроще, без технических деталей. Яд, например?

– Нет! – воскликнула Виктория Петровна. – Я буду жаловаться. На вас обоих и всех ваших помощников!

– Мы ведем расследование вдвоем, – заверил лейтенант.

– А журналист?

– Какой еще журналист? – удивился майор.

– Которого вы ко мне подослали. Пронырливый такой, высокий, брюнет, глаза серые. На красном «Москвиче» ездит. Он же ко мне в спортзал явился, все про Романа расспрашивал. А что – Роман? Тренер просто. Ну разве я виновата, что тренер у меня красивый, южный такой парень с черными жгучими глазами, стройный такой, а? Я виновата?

– Свистун, – сказал Круглов, ни минуты не раздумывая, – чует мое сердце – Игорек опять в моем деле копошится. Ох, жучара-навозник!

– Может, так, Александр Иванович, может, просто по работе, по другим делам интересовался? – попытался Ильин успокоить майора. Ведь нехорошо, когда твой приятель по железнодорожному институту мешает следствию. Миша с Игорем даже в одном стройотряде были, после этого и приятельствовать стали.

– Так вы его не подсылали? – переспросила Виктория Петровна.

– Нет.

– Так чего ж он за мной всюду таскается? Два раза сегодня его видала! Перед супермаркетом и когда подругу навещала…

– Больше не будет, – сурово пообещал Круглов и так нахмурился, что доброе женское сердце не выдержало:

– Только сильно-то не бейте.

– Мы женщин не бьем, – не понял Михаил.

– Да журналиста вашего.

– Мы его словами укатаем, – пообещал Александр Иванович, играя желваками. – Я ему покажу, как в сыщиков играть… Лейтенант Ильин, найдите Свистуна и доставьте сюда немедленно.