Страница 3 из 7
–– Виртуальность – противопоставленность символической реальности объективному миру в виде образов, симулякров и аналогов.
–– Интерактивность – ориентация на индивидуальное и избирательное использование информации.
–– Гипертекстуальность – нелинейное, свободное оперирование текстовым пространством, соединение смысловой структуры и технической среды, в которой происходит взаимопереход текста и образа.
–– Глобальность – предельное расширение пространства коммуникации, способность охватить самые труднодоступные регионы мира за счёт современных технических средств связи.
–– Креативность – свобода творческой конструктивной деятельности.
–– Анонимность – возможность сохранения конфиденциальности самопрезентации в коммуникативном киберпространстве обеспечивает более непринужденную атмосферу.
–– Мозаичность – отсутствие единого упорядочивающего центра и периферии открывает возможность для равноправного продуктивного существования многообразных разноформатных структур взаимодействия.
Киберпространство создает симбиотическое сообщество, которое экспоненциально развивается на основе интерактивной связи.
Как отмечает А. В. Чистяков19, коммуникация в этом сообществе определяется через принцип гетеропотии: оно одновременно открыто и закрыто для доступа, предоставляет многоканальность общения, соединяет различные типы пространств и оказывает воздействие на пространство реальное.
Коммуникация в киберпространстве также характеризуется следующими чертами20:
–– многоконтактность (разветвленная система связей в многочисленных соцсетях и постоянное сохранение диалога с большим количеством пользователей становится нормой повседневной жизни);
–– ориентация на другого вытесняется ориентацией на самого себя (стремление к демонстративному самовыражению, обновлению статусов, образов, настроений и т. п.);
–– ситуационный характер самопрезентации (подчёркнутое внимание к текущему моменту, стремление к смене имиджа в зависимости от потребностей коммуникации);
–– медиаперсональная самоидентификация (построение образа «Я» посредством репрезентации фото-, видео- и аудиоматериалов);
–– конспективность общения (простота построения фраз и выражения мыслей в формате «диалогового окна»);
–– доминирование визуального канала получения и передачи информации;
–– интенсификация и интерференция приватного и публичного, частного и общественного общения;
–– совмещение безличного, межличностного и мультиперсонального взаимодействия.
Формируя возможность свободного обмена идеями, знаниями, опытом и творческим трудом, пространство интернет-коммуникации соединяет «личную домашнюю страничку» с гораздо более обширным миром.
Искусственно сгенерированное на основе компьютерных технологий киберпространство становится самостоятельной бытийной реальностью, которая оказывает существенное влияние на человека, связывая мир в единую сеть контактов, открывая, с одной стороны, бесконечные возможности для познания, самосовершенствования, и общения, с другой стороны, создавая впечатление всеприсутствия и всеведения, позволяя своим участникам виртуально совершать самые невероятные трансформации (смена пола, расы, возраста, физических и психических данных) превращая мир в поток стремительно сменяющих друг друга визуализаций и смыслов.
Критически осмысляя интенсивность коммуникационных процессов в культуре, Жан Бодрийяр определял рассматриваемые нами тенденции как «экстаз коммуникации»21. По словам философа, на сегодняшний день мы можем наблюдать, как вездесущая система медиапотоков колонизировала внутреннее пространство «Я» – «резкий и неумолимый свет информации и коммуникации» овладел всеми сферами существования». Человек более не является субъектом собственного опыта, интимность и психологическая глубина исчезают перед «чистым экраном, центром переключения всех сетей влияния». Мобильные средства связи, портативные аудио- и видеоустройства, системы спутниковой навигации, онлайн-режим смартфонов разрушают тишину внутреннего мира – «мы теряем способность говорить и действовать изнутри, и коммуникация сводится к реактивной, почти технической операции…мы тонем, полагая, что поймали волну»22.
Таким образом, развитие компьютерных технологий не только видоизменяет привычные способы взаимодействия внутри социальных структур, дополняя и частично заменяя их на различные виды интернет-коммуникации, но и трансформирует образ «я» – стираются границы между естественным и искусственным, настоящим и виртуальным окружением, локальными сообществами и глобальными потоками товаров, информации, трудовых ресурсов и капитала.
1.2. Мифологизация и поиски идентичности в контексте социальных трансформаций
Размышляя о роли киберпространства в современной культуре, Э. Дэвис отмечает, что современная интернет-среда формирует новый двухъярусный образ мира, в котором душа и тело действуют каждое в своем уровне: «подобно романам, кинематографу и комиксам, киберпространство позволяет нам отключить привычные научные правила, обусловливающие физическую реальность, в которой живут наши тела. Но, в отличие от этих видов медиа, киберпространство – это разделяемая интерактивная среда, электронное «пространство души», которое влечет к себе постмодернистскую душу, призывая найти и изменить себя»23.
Киберпространство, расширяя границы «внутреннего горизонта бытия», в то же время превращает идентичность человека в сложноопределяемый вопрос, ответ на который требует обращения к теме мифологизации современной высокотехнологичной культуры.
Многомерность и дискретность современного пространства коммуникации (как реального, определяемого глобальными интеграционными процессами, так и уже рассмотренного нами киберпространства), порождает невозможность интеграции различных жизненных опытов в единый план общественного бытия, приводит к усилению атомизации общества, утрате национальной и культурной идентичности: «Cоциум становится все более неопределенным, оставляя без норм и правил все более обширные сферы поведения, постоянно меняется, лишая людей возможности определить свою самобытность, а виртуальное пространство сетей порождает ощущение бездомности и безродности»24.
Разрушение цельности социальной среды усиливает понимание зыбкости человеческого существования и приводит к «расширению функционального поля иррациональных способов освоения действительности»25. Иррационализация общественного сознания получает выражение в активном распространении новых религиозных течений, возрастающем интересе к мистицизму и магии, распространении тематики предопределения и судьбы, милленаризма и эсхатологизма, социальном мифотворчестве, которые становятся средствами конструирования новых идентичностей и систем ценностей, способом сохранения и воспроизводства социального порядка.
Подобные тенденции позволяют охарактеризовать современность, как эпоху актуализации мифологических компонентов сознания. А понятия «миф», «мифологическое сознание», «мифологизация», «ремифологизация» и «неомиф» становятся актуальным необходимым контекстом осмысления проблем идентичности и культурной динамики.
Классическое представление о природе мифа основывается на исследованиях XIX–XX вв., в которых акцентировалось внимание на разных сторонах данного феномена. Язык, структура и функции, происхождение и типология мифов рассматриваются в работах представителей лингво-натуралистической школы (М. Мюллер, Я. Гримм, А. Кун, В. Манхардт, В. Пропп); ритуальная сторона мифа исследовалась в теориях Дж. Фрезера, Э. Тайлора, Б. Малиновского и др., логика развертывания мысли, бессознательная диалектика мифологического мышления осмыслялись с позиций структурной антропологии, философии символических форм и психоанализа (Л. Леви-Брюль, К. Леви-Стросс, Э. Кассирер, В. Вундт, З. Фрейд, К. Г. Юнг, Дж. Кэмпбелл, Я. Голосовкер, А. Ф. Лосев), взаимосвязь мифа, ритуала и социальной реальности рассматривались в работах Э. Дюркгейма, М. Элиаде, Р. Барта, М. М. Бахтина, Ф. Броделя и А. Я. Гуревича, Ж. Ле Гоффа и Б. Успенского и Е. М. Мелетинского, М. К. Петрова и др.
19
Чистяков А. В. Социализация личности в обществе интернет-коммуникаций: социокультурный анализ: дис. … д-ра социол. наук. Ростов н/Д., 2006.
20
Авдеева И. А.. Особенности виртуальной коммуникации // Философия и общество. Вып. 4 (81). 2016.
21
Baudrillard J. Ecstasy of Communication // The Anti-Aesthetic. Essays on Postmodern Culture / Ed. H. Foster. Port Townsend: Bay Press, 1983. P. 126–133. Пер. с англ. Д. В. Михель // http://gtmarket.ru/laboratory/expertize/3091.
22
Дэвис Э. Техногнозис: миф, магия и мистицизм в информационную эпоху. Ультра. Культура. 2008.
23
Дэвис Э. Техногнозис: миф, магия и мистицизм в информационную эпоху.
24
Рязанова Т. В. Основные проблемы современной глобализации // Проблемы системной модернизации экономики России: социально-политический, финансово-экономический и экологический аспекты, СПб.: Ин-т бизнеса и права, 2010.
25
Косов А. В. Мифологические формы сознания как механизмы, обеспечивающие психологическое и психическое здоровье // Раннее детство в современном мире: философский, медико-социальный, психологический анализ. Сб. науч.-мет. Матер. конкурса соц. технологий и науч. иссл. ин-та им. Е. М. Мастюковой. Калуга: ИП А. Б. Кошелевой, 2005. С. 44–47.