Страница 21 из 32
– Не очень, верно, хотелось, раз не дождались. Я не гнала. Жена Виктора позвонила, он засобирался, за ним остальные.
Михаил разделся, прошел на кухню, сел и то ли от расстройства, то ли желая заглушить усталость, налил почти полный стакан и выпил.
В бутылке оказался метиловый спирт.
Все же пришлось срочно лететь в Москву со своим заместителем по экономике на встречу с представителями бельгийской фирмы для подписания контракта. Мы нашли технологию очистки нашего основного продукта с затратой пара в десять раз меньше, чем на строящейся сейчас установке. Единственная такая установка в Европе работает по американской технологии в Италии.
Контракт подписан. До 1 сентября пятнадцатью грузовиками должно прийти оборудование. Поставит это оборудование сама фирма, мы же должны за осень его смонтировать. Очень много в этом году будет зависеть от нашей оперативности, поскольку новая технология позволяет на тридцать процентов поднять прибыль от продажи продукции за границу.
Был в одном из отделов соседнего завода и оказался свидетелем такой сцены. При мне попросили к телефону сотрудницу отдела, женщину миловидную, современную и очень энергичную. Звонила ее мать. Мы невольно слышали разговор. Мать жаловалась на сына этой женщины, то есть на своего внука. Внук, десятилетний пацан, послал ее, после каких-то замечаний, подальше. Мать тут же потребовала дать трубку сыну:
– Птичка, здравствуй. Что ты там набедокурил? Бабушка сказала, что послал ее. Ты почему молчишь? Ты меня слышишь?
В трубке молчание.
– Молчишь? Ты послал бабушку?
Сын молчит.
– Ты почему себя так ведешь?
Не дождавшись ответа, наша симпатичная мама очень наставительным тоном говорит буквально следующее:
– Ты понимаешь, пока я на работе, зарабатываю средства для того, чтобы тебя кормить, ты позволяешь себе такие вещи, ты бабушку посылаешь… Я тебя кормить за это не должна. Извинись перед бабушкой и скажи, что больше так делать не будешь. Ты понял? Я же тебя кормлю, я тружусь для того, чтобы тебя кормить, а ты так себя ведешь. Как же ты будешь относиться ко мне, когда я буду старенькой? Я тебя кормлю для того, чтобы ты вырос, и когда я буду старенькой, ты бу… Алло! Алло!
Но на том конце уже давно повесили трубку.
Стало страшно за судьбу этого мальчика. Никогда в нашем детстве окружающие, очевидно, повинуясь какому-то внутреннему такту, как бы ни было тяжело, не попрекали никого куском хлеба. Это было самое обидное и самое страшное, что можно было сказать ближнему. И никогда никто не говорил нам, что мы должны, став взрослыми, кормить своих родителей. Это было само собой разумеющееся. Если в каких-то разговорах эта тема и проскальзывала, то звучала она больше иронически: посмотрим, дескать, как ты будешь себя вести, когда мы состаримся…
Вчера состоялось первое собрание нашего акционерного общества «Нефтехимик». На нем избраны все рабочие органы. Я единогласно избран Председателем совета директоров и генеральным директором общества. Представители областного фонда имущества были явно удивлены этим обстоятельством и тем, что на выборы рабочих органов ушло чуть более часа, без всяких инцидентов и недоразумений. Такое ощущение, что многие понимают: смена собственности (была государственная, теперь коллективная, то есть акционерная) в ближайшее время ничего не изменит. Сейчас важно прорваться через неплатежи, разрывы традиционных связей. Прорваться через смуту. Мне верят, я это знаю и ценю. Многие меня помнят еще рабочим в начале шестидесятых. В памяти сложные моменты восстановления цехов после взрывов, начало восьмидесятых, когда мы стали одним из передовых заводов в министерстве. Нам тогда удалось соединить воедино качество продукции и гарантию поставок.
Не забыть нам всем трудный, но очень важный для завода шаг. С появлением Закона о госпредприятии мы первые в нашей подотрасли вышли из структуры объединения, расставшись со статусом производственной единицы и получив право самостоятельного предприятия. Это было рождение нового коллектива. Мы были горды этим. Прошло некоторое время. Мы создали новые на заводе структуры: финансовый отдел, свою бухгалтерию, отдел маркетинга, жилищно-коммунальный отдел и так далее. И вот теперь новые испытания.
Раньше, при советской власти, были дни политпросвещения по четвергам. Теперь – ежедневно. В курилках. Здесь каждый политолог.
На этот раз я немного опоздал. Когда шагнул в духоту курилки, речь держал Скорпион.
– Жаль, что мы живем не в литературную эпоху, а в политическую, – говорил он. – Мир отравлен политикой. А как было бы здорово наоборот: я выдвинул бы на пост Президента Антона Павловича Чехова.
– Утопист! Чехов бы в Президенты не пошел, – ввернул из дальнего угла Шуруп. – Определенно.
«Боже мой, они все это обсуждают так, как будто Антон Павлович где-то рядом, вышел и сейчас вернется», – подумалось мне.
– Оглянитесь вокруг, – продолжал Шуруп, – интеллигентные люди комплексуют. Пропускают вперед себя тех, у кого больше амбиций, и те неминуемо оказываются у власти. Думают, что политика не для них. Но ведь экономика не существует без политики. Так в чем же дело? Слабо? Тогда, господа, кушайте то, что заслужили.
Он замолчал и внезапно так ловко выстрелил окурком, что тот описал полукруг под низким потолком и влетел к своим собратьям в братскую могилу – стоящее на полу металлическое корыто с водой.
Белобрысый парень с невинным лицом, лениво растягивая слова, дал новый крен разговору:
– Говорят, французы изобрели оргазмометр – прибор для определения пылкости влюбленных. Если женщина пережила оргазм с партнером, на экранчике появляется синусоида, если, стерва, притворялась – линия остается прямой.
– Ну?..
– Вот тебе и ну. Такую бы штуку да для определения правдивости политиков.
– Диман, ты, может, и спец по оргазму, но чтобы экономикой заниматься, надо учебники читать.
Диман как будто только и ждал этого замечания. Сел прямее на лавке, встряхнул плечами, сказал очень уверенно и спокойно:
– Никто еще в мире не переходил от государственной собственности к частной. Есть ли такие учебники?
– Может, и не в учебниках дело, – вступил в разговор тот самый новичок, который в прошлый раз обучал произносить тосты.
– А в чем? – переспросил Скорпион.
– А вот, послушайте быль. Нанимал один хозяин работника и поставил условие: если выполнишь три задания, беру на работу. Первое задание: очистить от валежника и осушить гектар земли за две недели. Работник согласился. Не прошло и недели, а задание выполнено. Второе испытание: сделать плотину через речку, срок тот же. Неделя прошла – вот она плотина, пожалуйста. Третье задание дает хозяин: разобрать полмешка картошки в сарае на три кучки – крупную, семенную и на корм, срок два дня. Прошли два дня. Работника нет. Пошел хозяин смотреть, что с ним. Заходит в сарай: картошка наполовину в мешке, а работник в углу на соломе спит пьяный. Будит его. «В чем дело, почему картошка не разобрана?» – «Дак ведь ее ж каждую нужно вынимать, осматривать и решать, куда какую. Тяжело».
– Критерии не определены, как на тосты, верно? – подталкивает Скорпион.
– Конечно. И это беда для нас всех. Чего, казалось, бы проще: поставить во главу угла самую главную, ясную задачу – обогреть и накормить людей. Я прав? А раз так, то почему эту очевидную истину не сделать девизом нашего общества?..
Вот вам и курилка – уроки политпросвещения.
Когда уходил, Скорпион вызвался проводить меня. Конечно неспроста. По дороге рассказывает:
– Жорка – мой знакомый «новый русский» – купил две иномарки, квартиру, зашарашивает двухэтажный дом на даче и все равно спрашивает меня: «Что бы еще купить?» Не знает, что делать, во что верить. Я ему посоветовал картины покупать. Как ни крути, материальные потребности имеют свои границы, а духовные – безграничны. Третьяков понял это и покупал картины.