Статус-Кво

- Урод, блядь. – Недобро посмотрел ему в спину Кирилл, с силой захлопывая за ним дверь и не глядя на меня пройдя к моему столу, чтобы упасть в кресло и зарыться в моем ноутбуке. – Чего он приходил-то?

- А то ты Лисовского не знаешь, - скрывая нервозность, ответила я, выдернув из под его локтя свои схемы и убирая в ящик стола. – На нервы подействовать и убийственным взглядом пострелять.

- Так-так… Это за прошлый квартал, а за этот где?.. А, вот. – Кирилл рылся в документации и найдя нужный ему отчет, отправил его в печать, подняв на меня задумчивый взгляд. – Ты с ним трахаешься?

Я тщательно пыталась подавить взметнувшееся внутри страх и изображая изумление и оскорбление.

- Ты бы с ним стал трахаться, Кир? – деланно насмешливо спросила яи отвернулась, направляясь за забытой на подоконнике чашкой и чувствуя как у меня перекашивается лицо.

- Даже если бы конченным пидором был, то он последний на кого бы упали мои голубые предпочтения. Ксю, он смотрит на тебя нехорошо и очень неоднозначно. Еще в Гонконге заметил. А сейчас вот вообще… Не давай ему зеленый свет, ты поняла меня? – голос Кирилла пробрал до дрожи, и я едва ее сумела подавить, когда забирала чашку с подоконника. – Не давай. Мразота он и не перед чем не останавливается. У папы с ним слишком много претензий к друг другу было, такое просто так не забывается, а он тем более не из тех, кто потерянные деньги прощает. Просто повода не давай ему, чтобы мог подобраться к нашему горлу, иначе все крови хлебнем.

- Ты меня совсем дурой считаешь, да? – холодно осведомилась я, поворачиваясь к нему и опираясь бедром о подоконник.

- Как ни крути, Ксю, но ты все же баба в первую очередь. – Кирилл забрал распечатанные бумаги и бросил на меня острый взгляд. – Тебе на уши присесть как нехуй делать, особенно если попадется беспринципная падла. А он предводитель этих сук, прямо их эталон. Если хоть одно поползновение в твою сторону сделает, ты свою похотливую душонку усмери и сразу мне сообщи. Хорошо?

- Я сама разб…

- Мне сообщи. – Довольно грубо перебил меня Кирилл, поднимая серьезный взгляд от бумаг. – Ксю, здесь деньги. Где деньги, там не может быть чистых намерений. Тем более у таких как он. Пора взрослеть, родная.

Осталось какое-то чувство гадливости. Я выпила еще пару чашек кофе и занялась работой. На три дня была назначена встреча с подрядчиком, выбранным Ромкой для монтажа инженерных систем. К трем Лисовский никак освободиться не мог, сказал, позвонить им перенести на час позже. Через час он тоже не смог, сказал мне самой с ними встретиться, но мне без него впервые и одной было страшно, поэтому встречу я перенесла на следующий день, чему совершенно не обрадовался Лисовский, рявкнув по телефону, что с этим-то я сама справиться могла без его курации, либо в крайнем случае позвонить брату. Это задело. Особенно задело то, что про Кира я так и не вспомнила.

- Ну, извини, что не додумалась! – язвительно отозвалась я, кивнув Тимуру Сергеевичу, заглянувшему в кабинет и отрапортовавшему, что он уходит. – Я тупая и…

- Хватит, блядь, прятаться за этой отмазкой! Хватит, поняла меня?! Была бы ты тупая, я бы в твою сторону и не посмотрел, не то чтобы в… – он резко замолчал, пока я, помертвев, смотрела перед собой в окно невидящими глазами. Затем деланно ровно продолжил, – звоним им и слезно умоляй сегодня в восемь встретиться с нами в «Ажуре», ресторане на Луговой. Ебаный рот, чудо, мы и так по срокам на пределе находимся! Сказал сегодня с ними решаем, значит сегодня! Звони и в лепешку разбейся, но чтобы сегодня все было в ажуре!

И этот козел отключился. Я ошалело посмотрела на замолчавшую трубку в своих руках, тщательно гася желание позвонить своему учителю-мучителю и высказать все, что я о нем думаю. В принципе, если опустить все унижение, которое я испытывала, ластясь по телефону к избранной Лисовским компанией, уговаривая на встречу, то вышло даже неплохо.

В половину восьмого он забрал меня из дома и отдавал сухие инструкции, как вести себя на переговорах в неформальной обстановке, что делать, спрашивать и говорить. Я, подавляя дурацкий бабский загон обидеться на него за резкость слов, скользила взглядом по ровному, четкому профилю, источающему лед. Угум, знаем мы, как обжигает этот холод, когда гениальный мозг Лисовского не в ту сторону направлен. Может, соблазнить?

Я кинула взгляд на часы, отметила, что до встречи остается двадцать минут и убрала пальцы, начинающие медленно поднимать подол глухого черного платья, обтягивающего фигуру, словно вторая кожа. Поэтому трусики не надела. Ну… не только поэтому.

Успели вовремя. Совсем прямо вовремя. Снова за его плечом, входя в полумрак уютного почти пустого зала. Я уже увидела женщину и мужчину, сидящих к нам спиной и очевидно ожидающих нас, когда Лисовской… сбился с шага.

Почему-то сердце ускорило ход от этого. И забилось просто бешено, когда он встал как вкопанный.

- Ром? – опасливо тронула за одеревеневшее плечо.

Он едва-едва заметно вздрогнул, оглянулся на меня и меня будто насквозь прошило. Взгляд просто неописуемый. Животный какой-то. Просто непередаваемый.

- Нужно покурить. Скажи, что минут через десять подойду. – Негромко произнес он, минуя меня и направляясь обратно к выходу.

Я совершенно растерялась, не зная как вообще на подобное реагировать. Он… будто и не он. Меня, откровенно говоря, напугало это все. Там было столько эмоций. Такая смесь, что это просто разбивало сознание. Вечно такой холодный и сдержанный… что за…

Генеральные директоры ОООшки «Инженерные системы» приятные люди лет тридцати вежливо мне улыбнулись и сказали, что ничего страшного, что мой соучредитель задержится. Я отклонила предложение подошедшего официанта, нервничая, откровенно нервничая из-за этого поведения Ромки. Не могла сидеть на месте. Не могла включиться в легкий поверхностный разговор, деланно изумленно заглянув в телефон, соврала, что мне нужно объяснить соучредителю как проехать к ресторану, извинилась и вышла.

Он сидел в машине. Никак не отреагировал на то, что я села на пассажирское. Кожа лица бледна. В серых глазах отблески стали. В длинных пальцах почти скуренная сигарета.

- Что сказала?

- Что пошла встречать.

Он усмехнулся. Только как-то незнакомо, даже пугающе. Прикрыл глаза и откинул голову на подголовник, глубоко затянулся сигаретным дымом и мало его выдыхая.

- Ром? – неуверенно позвала я.

Он снова почему-то вздрогнул. Вытянул из пачки новую сигарету, не переводя на меня взгляда. Я, с трудом сглотнув, решилась:

- Ты их знаешь?

Равнодушный кивок.

- С работой… не связано?

С небольшой заминкой еще один.

Сжала губы, пытаясь, не дать прорваться мату и злости. Я знала ответ до вопроса. Он был жестким в бизнесе, и пробить его так, чтобы в глазах было такое выражение…

Лисовский неожиданно повернул ко мне голову и посмотрел на меня насмешливо вроде бы, только как-то… неоднозначно, что ли. Это мигом подавило дурное бабское желание допытываться.

- Диссоциативная локализованная амнезия… - его слова ровные, спокойные. Убивающие.

Кровь застыла в жилах. «Детали». Он имеет в виду «детали», о которых так же как и я лгал, что забыл.

- Ром. – С трудом сглотнула, протянула руку, чтобы сжать его кисть, покоившуюся на рычаге передач.

Он отстранил мои пальцы, на мгновение прикрыл глаза, снова закурил. Подался вперед, к рулю, выдыхая дым и мрачно глядя в лобовое.

- У отца фирма была. Вроде не плохая. Потом пошли дикие времена, рекет и прочее. Отжали фирму. Он начал пить. Некоторое время спустя мама тоже. – Жуткая усмешка, сплевывает в окно, и прикрыв глаза, глубоко затягивается, откидываясь на спинку кресла. – Когда они бухали, то дрались. Почти всегда. Мне было семь. Они вышли на балкон покурить и снова сцепились. Он ее… она упала с балкона, а жили мы на девятом этаже. – Сглатывает, глаза насыщаются тенями, пугающими и непростительными. Снова затяжка. – Отца посадили. На меня оформила опекунство двоюродная сестра матери, я жил с ней и ее сыном. Отец сдох на зоне от туберкулеза.