Кровь Дракона

— Так, ладно… — первым в себя пришел Гален Гловер. — Допустим, что эта правда… Проклятье, самому не верится в то, что говорю… Получается, что Джон Старк был бастардом не лорда Эддарда, а кронпринца?

— Я разве сказал, что Джон был бастардом? — спросил Рид, чем окончательно поверг всех в шок. — Вы правда думаете, что Эддард Старк оставил все, как есть, и не стал выяснять подробности? Если так, то вы все — сборище идиотов. Мой друг отправился в Старомест, где обнаружил записи верховного септона Мейнарда, в которых говорится о том…

— Что он заключил брак между Рейгаром Таргариеном и Лианной Старк, — закончил Сэм, чувствуя, как у него трясутся колени от повышенного внимания. — Эти записи у меня с собой.

— Кто это такой? — спросил кто-то.

— Сэмвелл Тарли, брат Ночного Дозора, — объявил Скорбный Эдд. — Джон, будучи лордом-командующим, отправил его в Старомест и доверял Сэму, как никому другому.

— Но ведь принц Рейгар был женат на Элии Мартел, — возразила Лианна Мормонт. — Как он мог заключить новый брак? Закон запрещает двоеженство. К тому же, нам всегда говорили, что кронпринц похитил Лианну Старк.

— А еще он был Таргариеном, — напомнил Хоуленд Рид. — А Таргариены, как правило, плевали на добрую половину законов. Кронпринц решил пойти по стопам Эйгона Завоевателя и иметь двух жен. Что же касается похищения… Его не было. Была лишь влюбленная дурочка, сбежавшая с тем, кого она любила, и не подумавшая о последствиях.

Вокруг была темно, хоть глаз выколи, но то была не та тьма, к которой Джон успел привыкнуть — легкой и спокойной. Здешняя тьма была давящей, холодной и злой, она кусалась ледяными зубами и давила на грудь, подобно могильной плите. Конечности онемели, Джон не чувствовал пальцев на ногах, как если бы их и вовсе не было, в левой ладони властвовала нестерпимая боль, и Джон не смог сдержать стон. С трудом повернув голову, Старк увидел ее причину — солидный такой камень, который лишил его двух пальцев, мизинца и безымянного. На их месте остались лишь кровавые обрубки.

Лишь сейчас Джон понял, что тьма вокруг него была вызвана нагромождением камней, снега и льда, и лишь благодаря счастливой случайности ни одна из этих глыб не размозжила ему голову и не переломала все кости, но то, что ушибов он получил в достатке, сомневаться не приходилось. Тело болело так, будто на нем плясал великан верхом на мамонте, а еще трое ему аккомпанировали.

Джон очутился в неком подобии кармана, довольно небольшой ширины и высоты. О том, чтобы встать, можно было даже и не заикаться, не было возможности даже сесть. Попытка сдвинуть глыбы своими силами ничего не дала, и стало ясно, что без Крика не обойтись, но Старк медлил. Он понятия не имел, как его организм отреагирует на очередное измывательство, как и не знал, что ждет его там, наверху. Быть может, мертвые только и ждут того момента, когда он выберется, чтобы затем оторвать ему голову? Но и тянуть дальше было нельзя, если он не выберется, то просто здесь сдохнет.

Теперь надо было решить, какой Крик использовать, чтобы гарантированно не отдать концы. Идеальным вариантом было бы использовать Безжалостную силу, а затем Бесплотность или Замедление времени, или даже Стремительный рывок, но проблема была в том, что Джон вполне мог подохнуть после первого же Крика. Он был слишком слаб.

В конце концов Старк решил использовать Безжалостную силу и Бесплотность, ведь завал нужно было расчистить, а прилетевшие обратно булыжники вполне могли его прибить.

Набрав в легкие воздуха столько, сколько смог, Джон выдохнул:

— Fus! Ro! Dah!

Камни и куски льда смело сверхмощным порывом, а Джон ощутил, как его желудок сделал кувырок, но деваться было некуда. Покуда есть еще силы, нужно было действовать.

— Feim! Zii! Gron!

Безжалостная боль скрутила внутренности, а кости ломило так, что в глазах темнело. Каким образом ему удалось выбраться из образовавшейся ямы Джон так и не смог понять, но стоило ему отползти подальше, как его вывернуло наизнанку, его рвало смесью желчи и крови, от спазмов мышцы на лице напряглись так, что казалось, будто они сейчас порвутся. Когда спазмы наконец-то прекратились, Джон потерял сознание.

====== Часть 19 ======

Шел восьмой день с того момента, когда Джон пришел в себя на краю той ямы, из которой он с таким трудом выбрался. Сколько времени он там пролежал, Старк не знал, но даже такой вынужденный отдых, как бы странно это ни звучало, пошел ему на пользу. Организм хоть и немного, но все же восстановился, и даже к ноющей боли в левой руке Джон уже привык, хоть периодически ему и казалось, что болит не рука, а сами пальцы, которых он лишился. Правда Старк так и не смог понять, каким образом он не околел до смерти.

Джон шел на север. Сам не зная зачем и почему, но он знал, что путь его лежит не на юг, в Винтерфелл, а в земли Вечной Зимы. Что вело его туда, Джон сам себе объяснить так и не смог, но эта была единственная мысль, которая не давала ему покоя с того момента, как он выбрался из ямы. Из неведомых земель, где вечно властвует зима, пришли Белые Ходоки, там они набирались сил на протяжении тысячелетий, и именно туда теперь лежал путь Старка. Возможно лишь затем, чтобы там умереть. Более внятных идей у него не нашлось.

Первым делом Джон шел к Белому Древу, деревеньке одичалых, откуда он намеревался направиться к замку Крастера, если от него еще хоть что-то осталось. Там Джон надеялся раздобыть хоть какой-то еды, ведь в противном случае о том, чтобы пройти Зачарованный лес, можно будет даже не мечтать. Возможно, если боги смилостивятся над ним, то ему повстречается кто-нибудь из местной живности, но надежда на подобное везение была столь мала, что проще было сразу о ней забыть. На данный же момент единственными источниками провизии для Джона были растопленный снег, который он кипятил в погнутом шлеме, служивший ему вместо котелка, да полоски вяленого мяса, которые были при нем в тот момент, когда Белые Ходоки пошли на штурм.

Еду приходилось тщательно экономить, а потому в животе постоянно урчало, а чувство голода нет-нет да хватало его за горло. Но останавливаться было нельзя, а потому Джон шел, закутавшись в плащ по самые уши и надвинув меховую шапку на нос. Шапка была старой и облезлой, но в нынешним условиях только дурак стал бы кочевряжиться и брезговать даже такой защитой. Куда сильнее Джона беспокоила искалеченная кисть, ведь всегда существовал риск заражения крови, а примитивные методы лечения в виде прижженных ран да нескольких лоскутов ткани не давали никаких гарантий. Но и других вариантов тоже не было, а потому приходилось обходится тем, что есть.

Низкое басовитое рычание Джон услышал, когда до покинутой деревеньки осталось всего ничего, и не сложно было догадаться, кто повстречался ему на пути. Сумеречный кот, очевидно сильно оголодавший, спрыгнул с высокой ветки и теперь пожирал Джона своими серыми глазами. Верхняя губа зверя приподнялась, обнажая крепкие и острые зубы, которые могли распороть Старку горло в считанные мгновения. Каким чудом кот умудрился выжить в этих краях, Джон мог только догадываться, но мысленно он вознес хвалу богам, которые в кое-то веки решили смилостивиться над ним и протянуть ему руку помощи, пусть и таким необычным образом.

Длинный Коготь с шелестом выполз из ножен, и его острие оказалось направленно на хищника, но пускать в ход меч Джон не спешил. Ему предоставился отличный шанс поправить свои дела, и глупо был им не воспользоваться:

— Gaan! Lah! Haas!

Сумеречный кот кинулся на него, но было уже поздно. Пурпурная дымка окутала зверя, и, жалобно скуля, тот повалился на снег, а Джон вздохнул с облегчением, чувствуя, как силы возвращаются к нему и утихает боль. Содрав повязку с левой кисти, он увидел, как раны затягиваются кожей, розовой и еще не огрубевшей. Да, пальцы было уже не восстановить, но Джон был рад и этому. Тем временем хищник окончательно затих, ведь Крик позволил Старку выпить его жизнь без остатка. Увы, но в этих суровых землях мог выжить только тот, кто первым нанесет удар. Подойди тот же кот бесшумно и напади он со спины, то это Джон бы сейчас лежал на снегу, а зверь бы уже начал пожирать его плоть.