Кровь Дракона

— И что вы предлагаете, лорд Тирион? — холодным голосом спросила Санса.

— Я предлагаю вам спасение, — ответил Ланнистер. — Дейенерис Таргариен готова помочь вам, ее армии готовы придти на Север по первому ее слову к вам на помощь.

— О каких армиях ты говоришь, Бес? — спросил лорд Мандерли. — Может, о голозадых дикарях, часть которых ты привел с собой? Да уж, много пользы от них будет в наших краях.

— А может ты говоришь о железнорожденных? — с ненавистью спросил Гавен Гловер. — Пиратов и разбойников, что грабили наши замки, сжигали деревни и топили людей во славу своего бога? Их ты хочешь к нам привести?!

Народ взревел от ярости, и Джендри заметил, как Бес поджал губы. Сбывалось все, о чем сам Тирион и Варис предупреждали королеву, ее союзники вызывали отторжение и ненависть, и особенно эти чувства были сильны у северян, которые лишь недавно выгнали железнорожденных со своих земель.

— Я говорю о Безупречных, которые готовы сражаться с любым врагом, — ответил Тирион разбушевавшимся лордам. — Я говорю об армиях Простора и Штормовых земель.

— Много ли толку будет от вашей армии кастратов, если вихтов не берет обычное оружие? — обратился к нему Джон Амбер. — Сколько их у вас?

— Почти восемь тысяч, — ответил Тирион.

— Восемь тысяч воинов в армию Короля Ночи, — ответил Маленький Джон. — Возможно, он вас даже поблагодарит за это. Что же касается Штормовых земель и Простора, то я скорее поверю в то, что Эйгон Таргариен восстал из мертвых, чем в то, что южане придут к нам на помощь.

— Простор уже присягнул на верность королеве Дейенерис, — возразил Ланнистер. — Штормовые земли скоро к ним присоединятся. И когда королева прикажет, то они подчинятся.

— Да неужели? — усмехнулся Слейт. — А разве Станнис Баратеон не просрал армию Штормовых земель? Кто там будет сражаться? Младенцы? А Тиреллы в моих глазах ничем не отличаются от Ланнистеров, такие же лживые и продажные.

— А что вы скажете о драконах? — на этих словах зал притих. — Три огромных огнедышащих дракона. Если я ничего не путаю, огонь довольно эффективен против ваших вихтов?

— Лишь против них, — ответил Бран. — Белым Ходокам он не страшен, как и ваши драконы.

— Но это лучше, чем ничего! — воскликнул Тирион. — Пока драконы будут уничтожать вихтов, люди смогут подобраться к самим Ходокам! Да, будут жертвы, много жертв, но это шанс покончить с ними!

— А что мы будем делать, если Ходоки убьют драконов? — все тем же ровным голосом спросил Старк. — Они разрушили Стену. Что им ваши драконы, коль огонь их не беспокоит? А если они потом их поднимут? Что же нам, сражаться еще и с тремя здоровенными монстрами?

— Я не стратег, — признал Тирион, — и не могу предвидеть все возможные варианты. Я лишь предлагаю возможность выжить. Это лучше, чем не делать вообще ничего. Помимо того, я вижу среди присутствующих Тороса из Мира, жреца Рглора. А женщина в красном, как я полагаю, является жрицей Мелисандрой, о которой я много слышал.

Названные люди встали и выступили вперед так, чтобы их видели остальные. Позади них можно было увидеть лорда Берика и Клигана, подпиравшего спиной стену. В руках Пес держал бутылку с дешевым вином, к которой периодически прикладывался. При виде этой компании Джендри ощутил волну гнева. Ему хотелось схватить свой боевой молот и разбить им всем головы.

— Возможно вам это будет интересно, — обратился к жрецам Тирион, — но Верховная жрица Кинвара нарекла королеву Дейенерис избранной, той, кто низвергнет Тьму.

— Верховная жрица ошиблась в своем выборе, как некогда ошиблась и я, — ответила Мелисандра, гордо вскинув голову, и красный кристалл на ее шее сверкал в такт ее словам.— Признаю, Дейенерис Таргариен может оказать нам некую помощь в Великой битве, но ей не дано низвергнуть Великого Иного. Владыка Света отметил Джона Старка как своего избранника, вернув его из мира мертвых, и даровал ему силы, ранее невиданные. И пусть присутствующие никогда со мной не согласятся, но правда именно такова. Джон Старк сражался с Белыми Ходоками и убивал их, спасая живых от мертвых. Чего добилась твоя королева, Тирион Ланнистер? Сбежала из залива Работорговцев, под предлогом возвращения своего трона, а на деле так ничего и не добилась. Что она оставила после себя? Ничего. И что оставит? Ничего.

Оглядев лордов Севера, Мелисандра заговорила громче, чтобы каждый мог ее услышать:

— Огонь открыл мне правду, которую лорд Тирион пытается скрыть. Королева Дейенерис бесплодна! Она не может иметь детей! Даже если она сядет на трон, который так хочет, все ее дела обратятся в прах, ведь некому будет их продолжить после ее смерти, — жрица вновь обратилась к Бесу. — Вот тебе мой вопрос, Тирион Ланнистер, и в этот раз я хотела бы услышать от тебя ответ. Что будет со страной, когда твоя королева умрет, и кто после нее сядет на трон?

— Вы торопите события, — ответил Тирион, — но я отвечу. Мы уже обсуждали с королевой данный вопрос, и хочу вам сказать, что она осознает всю его серьезность. Мы решим вопрос с наследованием, как только Дейенерис Таргариен займет свой трон, который по праву принадлежит ей.

— О каком праве ты говоришь, Бес?!

Тирион, как и все остальные, с удивлением смотрел на вскочившую Сансу, которая сейчас скорее напоминала взбешенную волчицу. Ее глаза горели, лицо исказилось от ярости.

— У твоей королевы не больше прав, чем их было у Эйгона Завоевателя или Роберта Баратеона! Или у твоей сестры, которая мнит себя великой королевой и требует подчинения! Чем твоя Матерь Драконов отличается от Серсеи? Она также требует подчинения, не задумываясь над тем, а хотим ли мы ей служить! Почему мы должны склониться перед какой-то чужеземкой, когда у нас есть свой король?!

— Ваш король мертв, леди Санса, — осторожно напомнил ей Тирион.

— Не верю! — отрезала Старк. — Мой кузен жив!

На какой-то миг в зале повисла неловкая тишина, после чего лорд Мандерли произнес:

— Леди Санса, мы все понимаем, что горе туманит разум. Смерть вашего брата сразила вас.

— Я говорю то, что есть, лорд Виман, — отрезала Старк. — Я молчала лишь потому, что об этом меня попросил сам Джон, но сейчас я больше не могу. Если не верите, то мои слова могут подтвердить лорд Карстарк, сир Давос и Бран. Джон не был сыном нашего отца!

— Простите за грубость, миледи, — подал голос лорд Локк, — но это какой-то вздор. Только дурак бы не заметил, что в Белом Волке течет кровь Старков.

— Потому что она в нем есть, — Бран опередил сестру. — Но она досталась ему вовсе не от отца, а от матери.

Сэм Тарли, находившийся в компании немногих выживших Черных Братьев, аж привстал со своего места, ловя каждое слово Старка, чем заработал недоуменный взгляд Эдда.

— Матерью Джона была Лианна Старк, моя тетя. Она умерла в Дорне, произведя Джона на свет. Его настоящим отцом был Рейгар Таргариен.

Тишина, повисшая в зале, была сродни могильной.

— Подтверждаю, — со своего места встал Харальд Карстарк. — Джон Старк сам сообщил нам об этом. Правда открылась ему после воскрешения.

— Да с чего он это взял?! — выкрикнул Слейт. — Мало ли что ему могло привидеться?! У меня бы от такого вообще ум отшибло! Джон Старк ошибся!

— А я, по-вашему, тоже ошибаюсь?

Тирион обернулся на месте, разглядывая человека, о котором он раньше только слышал. Рослые, сильные лорды в нерешительности расступались перед невысоким шатеном лет сорока, на груди которого был изображен львоящер. Перед лордами Севера впервые за долгое время предстал Хоуленд Рид, лорд Перешейка и старый друг Эддарда Старка, один из самых странных и загадочных людей во всем Вестеросе. Человек, который отправился со Старком за его сестрой.

— Я был в Дорне в тот день, когда умерла Лианна Старк. Умерла на руках своего брата, перед смертью отдав ему своего новорожденного сына и взяв с Эддарда клятву защищать ребенка. То был Джон, сын Рейгара.

На лорда Рида смотрели так, будто он объявил себя, по меньшей мере, возрожденным Балерионом, Черным Ужасом. Сам же мужчина стоял с совершенно невозмутимым лицом, как если бы ничего серьезного не произошло, а он просто сообщил лордам самую заурядную новость из всех, какие только есть.