Страница 31 из 41
Очевидно пораженный услышанным, Драгасакис попросил меня подготовить проект в письменном виде, а Алексис с Паппасом, похоже, радовались шансу получить драгоценное время на организацию выживания страны после конфликта с кредиторами. Не прошло и двух суток после моего возвращения в Остин, как я отправил Паппасу десятистраничный документ, предназначенный для Алексиса и Драгасакиса.
Давайте перенесемся на четыре месяца вперед, в март 2015 года, на заседание кабинета СИРИЗА с Алексисом на посту премьер-министра. Изложив свою оценку конфронтации с «Тройкой», которая начала мстить в первый же день после выборов, как и ожидалось, я представил законопроект, который мое министерство направило в парламент: проект завершения гуманитарного кризиса через выделение дебетовых карт тремстам тысячам семей, проживающим ниже черты бедности; на каждую карту предлагалось начислять несколько сот «кредитных» евро ежемесячно для удовлетворения основных потребностей людей.
– Эти карты – лишь начало, – прибавил я. – Вскоре они заменят собой удостоверения личности и обеспечат основу системы платежей, которая будет функционировать параллельно банковской.
Объяснив, как будет работать эта система, я перешел к описанию ее многочисленных преимуществ: она обеспечит правительству свободу финансового маневра, поддержит бедных, не принуждая их к унизительному использованию купонов, а также – прежде всего – подаст «Тройке» сигнал о том, что Греция располагает платежной системой, позволяющей нашей экономике функционировать даже при закрытых банках. В завершение я отметил, что, если «Тройка» вознамерится изгнать Грецию из еврозоны, о чем министр финансов Германии грезил многие годы[92], эту же платежную систему можно переориентировать на новую валюту одним нажатием кнопки.
Когда заседание кабинета закончилось, большинство присутствовавших министров подошли ко мне, выражая свое одобрение; одни хлопали по плечу, другие обнимали меня и говорили, что я подарил им надежду.
Пять месяцев спустя, после моей отставки, пресса принялась критиковать меня за вступление в жесткие переговоры без «плана Б» в кармане. Много дней подряд меня высмеивали в средствах массовой информации не только оппозиционные политики, но и многие депутаты от СИРИЗА: якобы я сунулся в логово льва, не представляя, что делать, если греческие банки закроются. Я ждал, что Алексис или кто-то другой из министров выйдет к людям и поведает им правду. Ожидания оказались напрасными. Тогда, в ходе телеконференции, организованной Дэвидом Маршем, представителем Официального форума денежных и финансовых институтов, я, отвечая на вопросы о том, почему провалились переговоры греческого правительства с ЕС и МВФ, подробно изложил свои предложения по поводу системы параллельных платежей.
Вообще-то обсуждение планировалось вести в соответствии с правилами Чатем-хауса[93], когда участникам разрешено цитировать других, но не допускается раскрывать источники цитирования, однако это правило было проигнорировано. Полную запись моего выступления вскоре опубликовали. Сразу же те самые журналисты и политики, которые высмеивали меня за отсутствие «плана Б», ринулись обвинять меня в проступке, прямо противоположном первому. «Тайный план Варуфакиса по «Грекситу» раскрыт!» – вот типичный газетный заголовок тех дней; из материалов прессы следовало, что я прятался за спиной Алексиса, стряпая дьявольские козни по выходу Греции из еврозоны. Чередой шли телефонные звонки, в которых мне угрожали уголовным преследованием. Более того, сейчас, когда я пишу эти строки, парламент Греции намеревается обвинить меня в государственной измене за организацию «тайного заговора» против премьер-министра Ципраса.
Для меня честь и повод для гордости то обстоятельство, что сторонники и чирлидеры «Тройки» в Греции используют всякую возможность сделать мне гадость. Их нападки я воспринимаю как знак отличия, которым меня наградили за твердое «нет» их требованиям на заседаниях Еврогруппы. Увы, тот факт, что бывшие коллеги по кабинету, те самые люди, которые восхищались мной и расхваливали предложенную мной систему параллельных платежей, либо притворяются, что никогда не слышали о ней, либо присоединились к ее дезавуированию, наполняет мое сердце грустью.
Предложение
Предложение застало меня врасплох. Около полуночи обсуждение в квартире Алексиса перешло от тактик сдерживания и системы параллельных платежей к практической политике. Алексис поведал о высокой вероятности досрочных выборов. Формально полномочия нынешнего правительства истекали через два года, но имелось достаточно сомнений относительно того, что оно переживет март 2015 года, когда истечет пятилетний срок пребывания на посту президента республики. Если премьер-министр Самарас не наберет полноценное парламентское большинство вокруг «своего» кандидата в президенты, произойдет автоматический роспуск парламента и будут назначены новые выборы[94]. А затем Алексис изложил свое предложение – прямо под бдительным оком Драгасакиса.
– Если мы победим, в чем нет сомнений, мы хотим, чтобы вы стали нашим министром финансов.
Всю дорогу из Остина в Афины я перебирал в уме формулировки, посредством которых мне следовало бы отказаться от его предложения; правда, признаюсь, что я ожидал совершенно другого предложения – предложения возглавить штат переговорщиков при министре финансов Драгасакисе. А теперь Алексис предлагал объединить два поста и наделить меня двойной ответственностью.
Искренне озадаченный и желая потянуть время, я повернулся к Драгасакису.
– Я был уверен, что министерство финансов за вами.
Ответил мне Алексис:
– Драгасакис будет вице-премьером, курирующим три экономических министерства, то есть министерство финансов, министерство экономики и новое министерство восстановления промышленности[95].
Это разъяснение все меняло. Предлагаемая структура кабинета казалась разумной. Единственной причиной отказаться от сотрудничества с Алексисом теперь оставалась для меня неуверенность в истинных намерениях Ципраса, в устремлениях и характере Драгасакиса. Но было бы неудобно, мягко говоря, без обиняков излагать эти фундаментальные сомнения. Вместо того я поднял еще один принципиальный вопрос.
– Как вы знаете, – сказал я, – ваша салоникская программа мне категорически не нравится. Проще говоря, я считаю ее ахинеей; тот факт, что вы представили ее как предвыборное обещание греческому народу по экономическим вопросам, заставляет меня думать, что я не могу, при всем уважении, взять на себя ответственность за реализацию этой программы на посту министра финансов.
Как я и ожидал, вмешался Паппас, повторив, что никто не будет требовать от меня реализации салоникской программы.
– Вы ведь даже не член СИРИЗА, – уточнил он.
– А разве мне не придется вступить в партию, если я стану вашим министром финансов? – спросил я.
На это Алексис дал явно отрепетированный ответ:
– Нет, ни при каких обстоятельствах. Я не хочу, чтобы вы становились членом СИРИЗА. Нужно, чтобы вас не обременяли плоды наших коллективных партийных решений.
В моей голове прозвенел тревожный звонок. Слова Алексиса звучали разумно, вот только они сулили немалые риски. С одной стороны, оставаясь поблизости, но вне СИРИЗА, то есть партии, чью инфантильную экономическую доктрину я критиковал многие годы, я обретаю определенную драгоценную свободу и позволяю Алексису приписывать те мои решения, которые будут противоречить политике партии, именно моей независимости. С другой стороны, та же независимость способна сделать меня очевидной жертвой, если это будет выгодно Алексису или Драгасакису, способна вызвать враждебность партии, чья поддержка необходима для борьбы с «Тройкой» и с греческой олигархией. Впрочем, этими соображениями делиться с собравшимися тоже не стоило.
92
Бывший министр финансов ПАСОК сообщил в 2011 году, что Вольфганг Шойбле призывал к тому, чтобы Греция вышла из зоны евро и вернулась к драхме. Мои беседы с доктором Шойбле, подробно описанные далее, подтверждают это заявление.
93
Дворец в центре Лондона; в переносном значении – британский Королевский институт международных отношений, занимающий этот дворец. Правило Чатем-хауса иначе определяется как принцип анонимности обсуждений: участникам и гостям запрещено разглашать авторство тех или иных точек зрения.
94
Президент Греческой Республики избирается парламентом. Допускается три тура голосования. В первом туре за победителя должны проголосовать не менее 200 из 300 парламентариев. Если ни один из кандидатов не получает большинства в две трети голосов, проводится повторное голосование по тому же правилу. Если опять никто не добивается успеха, проводится окончательное голосование, в ходе которого требуемое число голосов уменьшается до 180. Если ни один из кандидатов не наберет 180 голосов, парламент автоматически распускается, и уже парламент следующего созыва избирает президента простым большинством (151 голос из 300). В декабре 2014 года правительство Самараса могло рассчитывать всего на 153 голоса, поэтому им пришлось заручиться поддержкой мелкой левоцентристской партии и горстки независимых депутатов, чтобы получить необходимые 180 голосов.
95
Министерство экономики контролирует торговлю, промышленность, судоходство, туризм и важнейший портфель управления структурными фондами ЕС. Новое министерство производственной реконструкции управляло общественными работами, энергетикой и охраной окружающей среды.