Страница 27 из 41
По итогам этих событий и после моей встречи с экономической командой СИРИЗА летом начало складываться что-то вроде последовательной программы действий. В ноябре 2013 года мы с Джейми провели в Техасском университете двухдневную конференцию «Можно ли сохранить еврозону?» с участием Алексиса, Паппаса и Стафакиса, которые все выступили с докладами; приняли их очень хорошо. Наша идея состояла в том, чтобы представить трех лидеров СИРИЗА истеблишменту Европы и Соединенных Штатов, профсоюзным лидерам, ученым и журналистам.
Вдобавок это была хорошая возможность проверить приверженность Алексиса логике пятиступенчатой стратегии. В ходе конференции они с Паппасом присутствовали на горячих дебатах между мной и Хайнером Флассбеком, левым немецким экономистом и бывшим младшим министром финансов в администрации Шредера; Флассбек утверждал, что освобождение Греции от долговой кабалы в рамках пребывания в еврозоне невозможно. Он считал, что «Грексит» является адекватной целью для правительства СИРИЗА – во всяком случае, наилучшей угрозой против кредиторов Греции; ту же позицию занимала «Левая платформа», официальная фракция СИРИЗА, среди сторонников которой числилась треть центрального комитета партии[84]. Именно в Остине я убедился в том, что Алексис отвергает эту позицию, зато убежден, что инициатором «Грексита» должна, при наихудшем раскладе, стать «Тройка», а никак не СИРИЗА.
Зима прошла в попытках правительства Самараса продать свою «историю успеха» кредиторам, а греческое общество между тем все глубже погружалось в экономическое болото. Апрель 2014 года ознаменовался последним «триумфом» Самараса: Стурнарас продал государственные облигации инвесторам, которых успокаивала молчаливая гарантия ЕЦБ. Однако уже в мае СИРИЗА возглавила списки кандидатов в Европарламент, подтвердив тем самым, что «триумф» никого не обманул. Месяц спустя Вольфганг Шойбле отказался от поддержки правительства Самараса. Перемены, что называется, витали в воздухе.
В июне того года, снова очутившись в Греции, я встретился с Алексисом и его экономической командой, чтобы предупредить их о новой угрозе. В очередном, безобидном на первый взгляд пресс-релизе ЕЦБ только что объявил, что в ближайшем будущем прекратит принимать долговые обязательства, выпущенные банками и обеспеченные правительствами «подкармливаемых» стран, в качестве залога под дальнейшие кредиты. Иными словами, жизненно важный элемент тактики «замыливания», к которой прибегали четыре крупнейших банка Греции для обеспечения текущей ликвидности, подлежал ликвидации. Дата, с которой новая политика ЕЦБ вступала в силу, заставила меня насторожиться: это был март 2015 года – месяц, в который истекал срок полномочий президента Греции, то есть период, когда, по всей вероятности, состоятся новые выборы и когда, судя по всему, формировать правительство предстоит СИРИЗА.
– Понимаете, к чему я клоню? – спросил я у Алексиса; помимо него присутствовали Паппас, Драгасакис, Евклид и Стафакис, честно пытавшиеся осмыслить суть «подарочка» от ЕЦБ. На следующий день после их победы на выборах, предупредил я, Марио Драги позвонит им с новостью о том, что, как и было объявлено ранее, ЕЦБ немедленно откажется от капитала банков Греции. Если коротко, ЕЦБ создает условия, необходимые для закрытия банков без каких-либо предупреждений или причин, – на фоне победного шествия СИРИЗА.
Лицо Драгасакиса вытянулось. Что я предлагаю?
Я ответил, что единственный, на мой взгляд, способ обеспечить дальнейшее функционирование банков – это помощь центрального банка Греции, который может кредитовать их по схеме, известной как накачка ликвидностью в чрезвычайных ситуациях (ELA). Ведь центральный банк Греции фактически является подразделением Европейского центробанка, значит, денежные средства будут поступать из ЕЦБ, пускай косвенно и по более высокой процентной ставке, а в конечном счете их приток может быть прерван[85]. Но раньше, чем это случится, нужно преодолеть более близкие препятствия.
– Разве можно считать совпадением, что за три дня до сегодня премьер-министр Самарас перевел Стурнараса из министерства финансов в управляющие центральным банком? – задал я риторический вопрос. – Очевидно же, что эта рокировка накануне вашей победы на выборах.
Тут Алексис разозлился.
– Первое, что я сделаю на посту премьер-министра, – потребую отставки Стурнараса. Если понадобится, лично вытащу его из центрального банка за уши.
Паппас предложил еще несколько радикальных способов решения этой проблемы.
Я указал, что не слишком важно, кто именно занимает кабинет управляющего центральным банком; для правительства СИРИЗА куда важнее помешать Драги закрыть греческие банки. Согласно первому этапу моей пятиступенчатой стратегии, представленной в прошлом году, нужно разъяснить Драги, что закрытие банков по инициативе ЕЦБ обернется такими шагами Афин, которые вполне могут уничтожить еврозону. Вопрос заключается в следующем: ощущают ли они в себе силы и желание идти по этому пути и поквитаться со всеми, кто на стороне Драги, не только со Стурнарасом, но и с местными банкирами, вроде наших знакомцев Ариса и Зорбы?
Алексис и Паппас отреагировали с энтузиазмом: они рвались в бой и не колебались. Евклид, которого общественное мнение признавало наиболее воинственным левым, тоже ожидаемо согласился. Стафакис утвердительно закивал. А вот Драгасакис произнес те слова, которых я от него ждал.
– Давайте действовать, исходя из лучшего, – сказал он, а потом прибавил: – Если нас вынудят, там решим, как поступать.
Неделю спустя, в роскошных садах афинского музея византийского и христианского искусства, мы с Алексисом снова выступали перед большой аудиторией, презентуя перевод на греческий моего «Скромного предложения по урегулированию кризиса евро». Присутствовала вся команда Алексиса, Драгасакис сидел в первом ряду, и это мероприятие оказалось отличным шоу в поддержку стратегии.
Через пару дней мы с Алексисом и Паппасом встретились снова.
– Вы понимаете, – спросил Паппас, – что никто, кроме вас, не в состоянии контролировать реализацию тактики переговоров, вами же предложенной? Вы к этому готовы?
Я ответил, что моя решимость сражаться не подлежит сомнению, однако я не верю в технократов, вовлекаемых в участие в политических процессах. На самом деле меня продолжали терзать серьезные сомнения. Вести переговоры от имени страны – для этого требуется демократический мандат. «Скромное предложение» содержало мой личный взгляд на происходящее, и у меня не было желания легитимизировать деполитизацию экономической политики, этой самой политической среди всех политик. Кроме того, Драгасакис, Евклид и Стафакис строили СИРИЗА с нуля на протяжении десятилетий. Они пользовались авторитетом и уважением своих однопартийцев. Я же, в сравнении с ними, всегда был посторонним, посредником, и это обстоятельство лишало меня полномочий, необходимых для переговоров. Вдобавок не стоило забывать о сомнениях относительно несоответствия между внутренними приоритетами СИРИЗА и правильной, по моему мнению, правительственной повесткой.
Через неделю Вассилис Кафурос, верный друг с моих аспирантских лет в Англии, укрепил мои опасения. Он спросил меня, неужели я единственный не знаю, что Драгасакис весьма близок к банкирам. Я сказал, что не верю в это обвинение.
– Где доказательства, Вассилис? – сурово справился я.
– Твердых доказательств нет, – признал он, – но широко известно, что Драгасакис ведет с ними бизнес, еще с тех пор, как состоял в компартии, и всячески старается им помогать.
Что ж, я решил не обращать внимания на это обвинение; пускай меня по-прежнему обуревали сомнения и тревоги, не дававшие мне покоя, не было смысла изводить себя размышлениями о проблемах, с которыми я все равно не в состоянии разобраться. Люди, получившие избирательные мандаты, должны сами напрягать свои языки. Я обозначил для них ловушки и описал способы избежать западни, остальное не в моей власти.
84
СИРИЗА возникла как добровольный союз социалистов, «зеленых», социал-демократов и коммунистов. Левая платформа представляла собой одну из наиболее крупных фракций, исторически связанную со старой, еще просоветской коммунистической партией, что распалась в 1991 году. Традиционно (как и коммунисты по сей день) левая платформа призывала к выходу Греции из еврозоны. С началом кризиса евро, когда греческая экономика очутилась в пикирующей рецессии, члены левой платформы СИРИЗА принялись агитировать за «Грексит».
85
Европейская система центральных банков, выстроенная вокруг ЕЦБ, выглядит диковинной «конфедерацией» национальных центральных банков стран, составляющих еврозону. Хотя национальные центральные банки не имеют права выпускать валюту или устанавливать процентные ставки, они сохраняют некоторые важные функции. Наиболее значима возможность выделения банкам конкретной страны чрезвычайной финансовой помощи (ELA). Идея заключается в следующем: в обычных обстоятельствах банки такой страны, как Греция или Италия, напрямую взаимодействуют с ЕЦБ во Франкфурте, получая средства. Они размещают в ЕЦБ обеспечение (государственные облигации, ипотечные кредиты и другие бумажные активы, которыми владеют) и получают взамен финансы; если залог признается некачественным, ЕЦБ может от него отказаться. Если бы так все и происходило, банки должны были немедленно закрыться, поскольку они не смогли выдавать наличные вкладчикам (последствия банковской лихорадки). Тут вступает ELA. Фактически ЕЦБ говорит какому-то банку: «Наличных для вас во Франкфурте нет, но попробуйте обратиться к дружественному национальному центробанку; он может принять ваш плохой залог». В итоге «проблемный» банкир несет свой плохой залог в национальный центральный банк, который по существу является филиалом ЕЦБ, и просит предоставить ему наличные. Национальный центральный банк вряд ли откажется удовлетворить просьбу банкира, потому что в противном случае может начаться внутренний банковский кризис. Есть две причины, по которым банкиры не любят уходить от ЕЦБ в национальные центральные банки: во-первых, это скверно сказывается на репутации (ведь ЕЦБ счел обеспечение неподходящим); во-вторых, это плохо для бизнеса (деньги ELA стоят дороже денег ЕЦБ, если ориентироваться на процентные ставки). Наконец – это очень важно – ЕЦБ может ограничить права и способности национальных центральных банков предоставлять наличные средства по ELA банкирам. Достаточно того, чтобы две трети правления ЕЦБ (тринадцать из девятнадцати управляющих центральными банками стран еврозоны) проголосовало за «отлучение» от ELA для конкретного национального центрального банка. Далее у банков данного государства через несколько часов заканчиваются наличные деньги, и вся банковская система рушится.