Бабочка

Наконец они пришли в большую темную комнату, и, когда Врач зажег свет, Сыщик потерял дар речи. На стенах комнаты, от пола до потолка, висели человеческие трупы, приколоченные стальными прутами. Тела были без рук и ног, в маскарадных костюмах насекомых. Там были жуки, стрекозы, божьи коровки, тараканы, кузнечики… И, конечно, бабочки. Сыщик с ужасом заметил, что одно из тел еще совсем недавно было живым – лицо умершего только-только начало разлагаться, а пол под ним был в засохших пятнах крови.

«Он прибивал их живыми», – подумал Сыщик. Он успел заметить, что Девочки среди умерших нет, и направил пистолет на Врача.

«Как тебе моя коллекция? – поинтересовался Врач как ни в чем не бывало. – Ни у кого такой нет! Согласен?»

«Ты сумасшедший! – завопил Сыщик. – Быстро признавайся, где Девочка!»

«Давай я отрежу тебе руку, – предложил Врач. – Обещаю, ты сразу почувствуешь себя лучше!»

«Это тебе надо было отрезать себе башку, а не ногу!» – заорал Сыщик.

За его спиной послышался какой-то шорох, но только он смог обернуться, как на его голову обрушилась тяжелая дубина. Он все же успел выстрелить. Последнее, что он успел заметить, – была толстая тетя, нависающая над ним. Потом Сыщик потерял сознание…

Дудл зевнул, потянувшись.

– Мы можем сделать перерыв, если вы устали, – предложил он, почесав прыщавый нос. – Вы можете поспать, а потом я вас разбужу и продолжим.

– Нет, – хрипло произнесла Юта. Она неожиданно поймала себя на мысли, что во что бы то ни стало хочет услышать концовку этой странной, но жутко интересной истории. При всем при том, что в самом начале этот пухлый грязнуля признался, что повествуемый им рассказ пока еще не закончен…

– Давай дальше, – сказала она, и Дудл кивнул со снисходительным видом. Так заботливый родитель кивает своему ребенку в кроватке, который просит продолжения захватывающей истории.

…Сыщик пришел в себя от того, что ему лили воду на лицо, – заговорил Дудл, глядя в одну точку. – Он сидел привязанным на стуле. Рядом с ним стояла толстая тетя – та самая, что ударила его. Будем называть ее Тетей. У нее была перебинтована рука, сквозь бинт проступила кровь. Что-то показалось Сыщику в ней странным, и только чуть позже он догадался – у Тети была всего одна грудь.

«Ты ранил меня, уродец, – сообщила она Сыщику. – Но я на тебя не сержусь».

«Освободи меня, жирная сука», – потребовал Сыщик, но Тетя лишь засмеялась. У нее были черные, гнилые зубы, а изо рта пахло так, словно там был мусоропровод.

«Куда ты дела свою сиську? – спросил Сыщик. – Она тебе тоже мешала?»

Тетя перестала смеяться и влепила ему пощечину. Удар был такой силы, что губы Сыщика лопнули, как тухлый помидор, потекла кровь.

В этот момент открылась дверь, и в комнату, стуча костылями, проковылял Врач. С помощью Тети он развернул стул с Сыщиком, и тот оказался перед длинной занавеской на стене.

«Ты хотел увидеть Девочку? – спросил Врач. – Хорошо, я покажу тебе ее. И ты очень удивишься, когда поймешь, что она счастлива».

С этими словами Врач отодвинул занавеску, и перед Сыщиком появилось толстое зеркальное стекло.

«Смотри», – хмыкнул Врач, и они с Тетей подвинули Сыщика вплотную к стеклу, за которым была еще одна комната. Это было странное помещение, вроде полусферы, то есть потолок был похож на купол. Этот купол был выкрашен наподобие неба – с солнышком, облаками и яркой радугой. А еще там было много бабочек. Больших и маленьких, самой невообразимой расцветки. Из центра купола торчал стальной крюк, с которого свисали ремни. А на этих ремнях, в метре от пола висела Девочка. Взглянув на нее, Сыщик побледнел. Рук и ног у нее не было, на ее теле был плотный чехол, раскрашенный под тельце бабочки. И крылья. О боже, какие красивые были у нее крылья! На голове Девочки были тоненькие пружинки с пушистыми мячиками на концах. Девочку осторожно раскачивала пожилая женщина, которая сидела в инвалидной коляске. Она была необычайно толстой. На ней, как и на Девочке, тоже был костюм бабочки, хоть и не такой красивый. Но что больше всего поразило Сыщика, это ноги старухи. Жирные ляжки сразу же заканчивались ступнями, которые были обуты в туфли на высоких шпильках. То есть середины ног – от бедра до лодыжек, у бабки не было.

«Нравится? – спросил Врач, который внимательно следил за реакцией Сыщика. – Это моя мама. Ей хотелось быть похожей на Гномика. И я вырезал лишние куски ног. Теперь она маленькая, как Гномик. Вот только ходить ей сложно. Но это не мешает моей маме ухаживать за Девочкой. Кстати, теперь она уже не Девочка, а Бабочка. Видишь? Она счастлива. Только попробуй забери ее домой, у нее начнется страшная истерика. И она умрет в мучениях, – сказал Врач. – Она отвыкла от людей. Навсегда. Она считает людей Злом. А знаешь почему?»

Сыщик убито молчал. Он не знал, что ответить на слова Врача.

«Я показывал Бабочке фильмы, как люди ловят сачками насекомых и сушат их. Как прокалывают булавками и засовывают под стекло, вешают на стену. Бабочка ненавидит людей. Обрати внимание, моя мама тоже наряжена в бабочку. Я тоже одеваюсь в костюм кузнечика, когда вхожу внутрь. Нас Бабочка не боится. Мы для нее дружная и крепкая семья. Мы едины».

«Ее родители сходят с ума, – сказал Сыщик. – Они ее ищут, а ты устроил тут цирк для сумасшедших».

«Она давно забыла о своих родителях, – равнодушно возразил Врач. – Им нужно было раньше суетиться, когда с Девочкой начали происходить изменения. А они таскали ее по больницам и ждали, что все рассосется само собой».

«Откуда ты взял труп ребенка, который выдал за Девочку после пожара?»

«Нет ничего невозможного, – ответил Врач. – Я взял из морга девчонку-сироту, ее некому было забирать. Но судя по всему, родители Бабочки не поверили, что это их ребенок».

«Ты украл Девочку. Ты запер ее в подземелье… И ради всего этого ты поджег больницу?!» – воскликнул Сыщик. Он не мог поверить в происходящее. «Ты убил столько детей ради этого?!»

«Ох, сколько пафоса и эмоций! – беспечно засмеялся Врач. – Хорошо, я расскажу тебе. Времени у меня хватает. Когда Бабочку привезли ко мне, я сразу почувствовал, что мы принадлежим друг другу. И я, и она желали освободиться от лишних частей тела. Только в отличие от меня у Бабочки была мечта… И мы поняли друг друга без слов. Теперь ее мечта исполнилась. Подумаешь, пожар в больнице… Это мелочи по сравнению со светлыми чувствами, согласен? Кстати. Можешь меня поздравить. Я скоро стану папой, – с улыбкой сказал Врач. – Видишь ли, некоторое время мы пробовали завести детей. Жены у меня нет, зато была сестра».

Врач показал на Тетю, которая все это время сверлила Сыщика преисполненным ненависти взглядом.

«Но у нас рождались какие-то уроды, то слепые, со скошенными черепом, то с тремя ногами, а один раз даже с хвостом. А когда появилась Бабочка… Свежая, чистая, здоровая самочка. Она любит меня. И родит мне сына», – торжественно закончил Врач.

«Ты чертов педофил! – закричал Сыщик, теряя остатки самообладания. – Ей же всего двенадцать лет!»

«Ну и что? Когда между двумя созданиями возникают чувства, возраст не имеет значения…» – хихикнул Врач.

Сыщик снова посмотрел на Девочку, точнее, уже на Бабочку.

Она счастливо смеялась и раскачивалась, а ее красивые крылья развевались, как два волшебных паруса.

«У меня к тебе предложение, дружок», – обратился к Сыщику Врач. Они с Тетей развернули стул с Сыщиком спиной к стеклу, потом Врач закрыл окно занавеской и сказал:

«Оставайся с нами. Будешь помогать моей маме: качать Бабочку, мыть ее, менять пеленки. Скоро она родит, забот прибавится. Единственное условие – ты никогда не поднимешься наружу. У тебя будет еда и теплая постель. Я буду приносить тебе газеты. Может быть, в одной из них ты прочтешь, что пропал без вести опытный Сыщик, хе-хе. И еще. Чтобы ты не убежал, я кое-что обрежу у тебя. На тебе и так полно лишнего, целое непаханое поле… И как ты только живешь со всем этим?»