Страница 20 из 27
— Дон, смотри, — он выдернул что-то из груды лежавших на столе запчастей и сунул брату в нос.
Секунду Донни моргал, а потом вцепился в находку, восторженно заблестев глазами.
— Нашли!
Раф вскину голову, к чему-то прислушиваясь, и вырвал из ножен саи, оборачиваясь к дверям.
— Беги, бро.
Донни выдохнул и зажмурился. Восторг улетел так же мгновенно, как появился.
Ну, конечно! Разве могло быть иначе?
Он перехватил шест и встал рядом с братом — мечту не своруешь, ее можно только завоевать.
— Не ждал вас так скоро.
В лаборатории вспыхнул яркий свет, и они увидели стоявшего на обзорной галерее Шредера.
— Я долго не мог понять, куда это запропали мои дорогие зеленые враги, — он легко соскочил вниз. — Стоило предположить, что с вашим драгоценным лидером приключилась беда после такого удачного для меня падения.
Шредер сложил руки на груди и насмешливо улыбнулся.
— Мне дорого обошлась та вылазка, но это того стоило. Я надеялся, что он сдох. Впрочем, пусть догнивает в вашей вонючей канализации, а я позабочусь, чтобы он точно узнал, как именно вы погибли и ради чего, чтобы отравить даже это жалкое его существование.
Он небрежно отмахнулся от бросившегося на него Рафа, и в распахнувшиеся двери хлынули ниндзя Клана Фут.
— Дон, беги! — Раф врубился в драку, уложив одного противника сразу.
Донни отскочил в сторону, отмахиваясь от бросившегося на него врага.
До окна было не так далеко.
Выбить стекло, пролететь пять или шесть этажей по отвесной стене, «кошка» на поясе — он не упадет.
А дальше — уйти от погони и домой! Домой, где его ждут, где он сможет помочь и поднять старшего брата. Домой, куда так надо вернуться…
Раф даст ему фору, он знал, на что идет, и Раф не простит, если Дон останется сейчас бесполезно умирать рядом с ним…
«Мечту можно только завоевать. Не дорого ли, а?»
Донни перепрыгнул через атаковавшего его ниндзя, оттолкнулся от его спины и прыгнул вверх, чтобы зацепиться за оконное ограждение.
— Поклянись мне, Дон, — Раф неожиданно оборачивается и крепко берет брата за плечи. — Поклянись вот тут и сейчас, что что бы ни случилось, мы достанем то, что надо, и уйдем с этим. Даже если уйдет кто-то один.
— Нет, — Донни смотрит ему в глаза. — Мы сможем, и выберемся тоже вместе.
— Поклянись, — пальцы Рафа сжимаются сильнее. — Идиотски подыхать вдвоем, ничего не добившись, — глупо. Ты же логик, мать твою, ты должен это понимать. Мы тут не за подвигами…
— Я не только логик, я еще и твой брат.
— И брат Лео, — Раф приближает свое лицо к его, почти упираясь носом в нос, и шипит. — И это ты накосячил, это ты лекарство нашел, ты проболтался своей ненаглядной. Из-за тебя Майки ему сказал. Это ты виноват, Дон, так что теперь уж не скули, а расхлебывай, ясно? Обещай мне!
— На крыше ты его не удержал, — огрызается Донни, которому эти обвинения бьют в и так уже развороченное сердце.
— Так и я расхлебаю, — Раф кривится в какой-то страшной улыбке и хлопает его по щеке. — Обещай мне, что сделаешь, а?
Раф расхлебает — в этом можно не сомневаться.
«Мы не торгуемся».
====== Перрон ======
Вода мешала красное и грязное, купая в нем размокшие газеты и банановую кожуру.
На склизком выступе у стены тоннеля лежала большая черепаха, мертвой хваткой вцепившаяся в спортивную сумку, наполовину утонувшую в сточной жиже.
Раскроенная голова черепахи свесилась вниз, и именно с нее в воду мерно шлепало красное…
Свет впереди открылся внезапно.
Донни торопливо приподнялся и сел.
«Надо скорее уходить. Вдруг они ищут в коллекторе? Надо тихо, чтобы не заметили… чтобы не привести домой хвост…»
Он встал и, шатаясь, поковылял вперед, пытаясь опереться хоть на что-то руками и понимая, что стен вокруг нет.
Сумка дернулась, задетая проплывавшей мимо деревяшкой, и затонула еще больше, повиснув на локте черепахи.
Зеленая рука безвольно разогнулась, давая ремню сползти к запястью.
— Где это я? — Донни удивленно огляделся, рассматривая красивый светлый перрон с резными скамейками. — Не помню этого места…
Он опустил взгляд на свои руки и внезапно с ужасом осознал, что в них нет сумки.
Той самой сумки, ради которой все было!
Ради которой они залезли к Стокману, ради которой он оставил Рафа!
Той сумки, где лежала их последняя надежда…
— Донателло?
Донни вскинулся и оглянулся на голос.
Страха не было — скорее удивление, что кто-то к нему тут обратился и знает его имя.
— Поторопись, — высокая фигура в белом балахоне с надвинутым на лицо капюшоном махнула ему рукой. — Поезд вот-вот тронется.
— Поезд? — Донни огляделся и увидел у платформы небольшой старинный паровоз, как в фильмах прошлого века, с красивыми вагонами. — Но… но зачем мне? Мне не надо. Стой, ты Судьба, наверное?
— Да, — Судьба кивнула. — И у тебя очень мало времени.
Она подошла и слегка подтолкнула его в панцирь, направляя в сторону поезда.
Донни успел заметить, что вокруг него есть люди. Кто-то садился в поезд, кто-то с криками рвался к нему, но их словно сдерживала какая-то неведомая сила, отбрасывая назад.
— Куда он идет? Лео говорил мне о вероятностях будущего, которые видел, когда был тут. Ты можешь и мне показать?..
Судьба отрицательно качнула головой, продолжая подталкивать его к поезду, который дал первый протяжный свисток.
— Можешь остаться и подождать следующий…
— Где моя сумка? — Донни заозирался, упираясь ногами в платформу. — Она мне нужна.
— Вот потому и тороплю тебя, чтобы сумка твоя не утонула, — Судьба вдруг улыбнулась ему. — Садись скорее.
Поезд тронулся, и Донни торопливо заскочил на подножку.
— Скажи мне — Лео же встанет? — он высунулся из дверей и уставился на Судьбу, шедшую рядом с вагоном. — Не зря же все было? Все же будет еще хорошо?
— Будет, — Судьба улыбнулась ему неожиданно знакомой улыбкой сэнсэя. — Даже не знаешь еще как.
— Лео встанет? — Донни вцепился в поручень, чувствуя, что поезд набирает скорость. — Где Раф? Он жив?
— У него своя дорога, — Судьба махнула рукой. — Мы еще увидимся, Донателло.
Пальцы сжались в последний момент, поймав соскальзывающий ремень, и черепаха тяжело приподняла залитую кровью голову.
— Что это было? — еле слышно прохрипел Донни, ловя двоящимся зрением стены родного коллектора. — Что это?.. Где я?
Он дернулся, пытаясь выползти из ледяной воды, и лишился сознания, успев намотать на руку ремень своей сумки.
Перрон.
Красивый, со светлыми резными скамейками и витой крышей над головой, какие он видел только в фильмах про позапрошлый век.
«Надо сказать, так себе фильмы были. Скучные и почти без драк. Все чинно и так правильно, что аж тошнило, — Раф уселся на скамейку и повозил пальцами по деревянным завиткам спинки. — И все там такие важные, словно добились чего-то в жизни… А где это я, кстати?»
Он окинул взглядом светлую платформу, залитую мягким, словно не солнечным светом, который шел, казалось, со всех сторон сразу, и поднялся.
В поезд за его спиной садились люди.
Красивый вагон с деревянными дверцами, небольшой, как и паровоз в голове состава, принимал в себя немногочисленных пассажиров.
Раф подошел и заглянул в двери, подозрительно принюхиваясь.
— Тебе пора, — на плечо легла чья-то рука, и он тут же обернулся.
Испуга не было.
Только удивление, что тут хоть кто-то с ним заговорил, а не прошел мимо и не умчался с криками, как люди в родном городе.
На него пристально смотрели внимательные глаза. Спокойные, строгие, светлые, жутко напомнившие глаза Мастера Сплинтера.
— Ты кто? — Раф настороженно прищурился, а потом еще раз огляделся вокруг.
Последнее, что он помнил, выглядело совсем иначе.
Хотя плащ на оппоненте тоже был, но лиловый, и доспех…
— Не дышит, Мастер, — ниндзя в черном с поклоном отступил назад, освобождая Шредеру дорогу.