Герой женского общества

- Ими самыми, - улыбнулся сдержано Шуга, пытаясь не выпячивать гордость тем, к чему принадлежал. Мог ли он знать, спасаясь в Тигрином логе много лет назад, к какой благородной организации присоединится? – Так что, я не работаю на государство, не служу в спецвойсках. Я состою в нелегальной банде, о существовании которой знает более-менее только преступный мир, и то очень немногое и недостоверное, потому что иначе нас вычислят и ликвидируют.

- Но… но разве золотые не служили королям? Не охраняли страну?

- Когда-то – да, но времена изменились, солнышко. – Юнги вздохнул. – Учитывая коррупцию и теневой бизнес чиновников, иногда приходится бороться и с самим государством. Нынешние золотые предпочитают оставаться мифом и легендой, чем отбиваться со всех сторон от недоброжелателей. Как ни крути, а мы неугодны почти всем в этом мире: желающим обогатиться, желающим захватить власть, желающим грабить, насиловать, убивать, желающим жить, портя чужие жизни и идя по головам. Мы, по возможности, ставим на место всех.

- И много вас? – Шуга с хитрецой покосился на Джинни.

- Внутреннюю информацию я выдавать не буду, моё дело рассказать тебе о себе.

- Если государство вам не помогает, на что же вы живёте?

- Ну… среди нас есть небедные люди, спонсоры, так сказать, вроде твоих брата и отца.

- И Хосока, - догадалась Джинни, произнеся это имя. Юнги не собирался выдавать всех друзей, но отрицать не стал:

- В том числе. – В девушке перевернулось восприятие этого человека. Она была уверена, что это такой же капризный, как она, наследник, который разнообразит свою жизнь тачками, путешествиями и даже занятиями боксом и тхэквондо, а он, оказывается, кучу средств вкладывал в группировку, борющуюся со злом и несправедливостью. Юнги посчитал необходимым уточнить: - У нас существует как бы общаг, все состоятельные золотые вкладывают туда максимальное количество средств, какое могут, и из него берутся расходы на задания и заработные платы для борцов, которые нигде не работают, не могут работать из-за постоянных операций и заданий.

- Боже мой, - прижалась к нему Джинни, вздрогнув. – Я знала, что ты замешан в чем-то очень опасном, но не подозревала, что поддержки у вас нет вообще никакой. Одно дело – государственная безопасность, но когда ты против всех… ох…

- Не волнуйся, мы же справляемся. Я не отношусь к нашим главарям, поэтому не знаю всей истории золотых от начала, но знаю, что мы были созданы много-много веков назад и, если до сих пор не вымерли, значит, всегда побеждали.

- У вас есть главари?

- Да нет, у нас, если подумать, нет иерархии. Но есть те, кто с мозгами, а есть те, кто быстро бегает и сильно бьёт, - хохотнул Юнги. – Поэтому шустрые и сильные подчиняются само собой умным и способным зарабатывать. Вся структура золотых выстраивается на дружбе, доверии и умении признавать, что кто-то в чём-то тебя превосходит. Как только появляются амбиции и желание доказать кому-то что-то – этот человек из золотых вылетает. И чем скорее его выкинуть, тем лучше будет, потому что такая личность всё равно рано или поздно совершит подлость или оплошность.

- Неужели вы такие правильные? – У Джинни едва не захватывало дыхание от осознания того, что её парень – золотой! Это было сродни тому, что румынке или молдаванке бы парень признался, что он вампир***, англичанке или француженке, что рыцарь Круглого стола и потомок Ланселота, американке, что масон, а русской, что идеальный мужчина без вредных привычек, способный заработать и любить не только себя****. Молодые девчонки ассоциировали золотых с принцами и героями, часто их истории в прошлых веках пересекались с хваранами, золотым приписывали изобретение тхэквондо, установление Золотого века где-то за два тысячелетия до нашей эры, и много-много чего ещё. Они были недостижимы, прекрасны, сказочны, и давно никем не ожидались в действительности. И историческое-то их существование подвергалось сомнениями, а тут вдруг такое!

- Ну, мы стараемся, - признал Шуга. – Честь мундира, так сказать. Если золотые не будут правильными, то кто тогда?

Джинни замолчала, проникаясь и осмысляя. Это ж и её брат золотой! И Ви, и Чонгук, и Чимин наверняка, все ребята, с которыми Юнги мотался по свету. Надо же…

- Я встречаюсь с героем.

- Да ладно тебе, - как бы отмахнулся Шуга, но замечание потешило его самолюбие.

- Серьёзно. Это… так необычно. Золотой… подожди, но ведь… в легендах же всегда говорилось, что это воины-монахи! У них никогда не было девушек и жён! – Напрягшись и взволновавшись, Джинни села, прикрыв грудь одеялом и посмотрев сверху вниз на Юнги. – Вам запрещено встречаться?

- Раньше с этим было строже. Мне сказали, что раньше да, любовь была под запретом, потому что отвлекала от долга. Теперь же… нам предоставляется выбор. Если сможем совместить любовь и долг – пожалуйста. Не все решаются. Когда любишь – не хочешь обрекать человека на вечное ожидание и тревоги, и я тебя не хотел подвергать этому… - Юнги резко почувствовал приступ раскаяния. – Прости, я не должен был, на самом деле, заводить отношения, потому что… У всех девушек должна быть нормальная семья: муж, дети. А что за семья с постоянно отсутствующим отцом и мужем? Или, хуже того, убитым где-нибудь… - Джинни обрушилась вниз, закрыв рот Шуги поцелуем и опять крепко его обняв.

- Ты не будешь убитым, понял? Ты пообещал мне всегда возвращаться, только поэтому я согласилась встречаться, ясно? Если не вернёшься – я тебе рога наставлю!

- Кто-то умеет мотивировать, я тебе по жопе сейчас дам! Если я буду труп – это что, повод мне изменить? – нахмурился, перейдя хоть на чёрный, но юмор Шуга. Джинни было и печально и смешно одновременно. Она улыбнулась ему.

- Я предупредила, Мин Юнги! Хочешь верности, изволь возвращаться.

Они долго целовались и ласкали друг друга, прежде чем он опять заговорил:

- Джинни, а ты бы родила от меня? Не прям сразу, а вообще.

- Лет через пять, не раньше, - уточнила она. – Я не думаю, что готова буду до этого. У меня не хватит мозгов и терпения, и опыта. Вот через лет пять – можно.

- То есть, ты хотела бы от меня ребёнка?

- Да, и чего это одного? В семье должно быть двое минимум, иначе ему будет скучно. Тебе было скучно одному?

- Немного, но двоих бы родителям было не прокормить… – Закрыв глаза, Юнги отбросил грустное прошлое и расплылся, ощутив очередную волну счастья и умиротворения. Перед глазами предстала картинка, как он сидит на ступеньках, тут, на крыльце родного дома, светит солнце, на дворе август, в саду, между деревьев, бегает двое детишек, а на уличной плите, в большом котелке, что-нибудь готовит Джинни. Если научится когда-нибудь это делать. От этого стало ещё веселее, представлять, сколько ещё сгорит кастрюль, прежде чем Джинни станет хорошей хозяйкой. Когда-то он мечтал о большом городе, его огнях и купюрах с кучей нолей, о толпах сексапильных девиц, которые вешались бы ему на шею, но нашёл одну, и всё остальное уже ненужно. Он готов вернуться сюда и ничего не желать, кроме её присутствия и тихой жизни вместе. – Мне кажется, что для мужчины встретить женщину, которая бы захотела подарить ему детей – это просто охренительно. Даже просто в перспективе. Это греет душу. Сразу знаешь, что есть чего ждать, ради чего жить, чему радоваться… Хотя, и без этого есть. – Молодой человек пригрелся под одеялом, под которым они переплелись с Джинни. Мать опять перед уходом привернула ондоль, но благодаря прохладе в воздухе стало ещё горячее под покрывалом. Иногда в экономии имелись определённые плюсы, а в простоте содержалось больше романтики, чем в самых дорогостоящих декорациях и свиданиях.

Вернулись госпожа и господин Мин, как и предрекали, очень поздно, и ни слова не сказали двоим, уснувшим в их спальне. Довольные счастьем сына, они тоже легли спать в зале, не награждая по утру осуждающими взглядами ни Джинни, вышедшую в длинном свитере Юнги, ни его самого, в одних штанах усевшегося завтракать. И он не получил больше от матери ни удара полотенцем.