Лунная Ведьма (гет)

— Камера их не остановит.

— У нас сигнализация есть. И все препараты хорошо заперты, но будет обидно, если разобьют витрину, только чтобы убедиться, что у нас нечего красть, поэтому решили поставить камеру. — Джульетта заранее вытащила из сумочки общую связку с ключами от дома и от клиники, и вышла на улицу.

Холодный ветер, тут же накинувшийся со всех сторон одновременно и разметавший волосы, вопреки её надеждам не вернул мыслям беспристрастной ясности. Наоборот, лишившись чарующего запаха, нестерпимо захотелось вернуться обратно, уткнуться носом в колючую дневную щетину, предложить заглянуть в гости, подняться на чашечку кофе… Какое счастье, что подруги велели ждать их в клинике. Джульетта обхватила голову руками, маскируя жест под попытки привести волосы в порядок.

— Хозяин клиники не рассердится, что кассету забрали без разрешения? — уточнил Ник, появляясь из-за джипа.

— Доктор Уитмор — хозяйка клиники. Поставлю новую — она даже не заметит. — Джульетта прошла к двери, открыла замок и, шагнув внутрь первой, быстро набрала код на пульте сигнализации. — Всё, путь открыт, — пригласила она по-свойски и включила свет.

Ник зашёл следом и прикрыл дверь.

— Понятно, почему вас тут трое, — прокомментировал он, оглядываясь.

Джульетта обвела приёмную взглядом. За пять лет она уже привыкла к скромной обстановке маленького помещения, словно к филиалу своей квартирки. Да, места мало, зато меньше полов мыть, к тому же уютно. Неожиданно бросилось в глаза, как много здесь скопилось её личных вещей: белая фарфоровая собачка на стойке регистратуры, на стене вышитая шёлком картина с изображением голубых и зелёных волнистых попугаев, буйно разросшиеся цветы в горшках на подоконнике. А в шкафу прятались старенькие стоптанные балетки, в которые она переобувалась перед уборкой — и в них же она переобуется, как только выпроводит обаятельного агента с их кассетой.

— Тесновато, — с улыбкой согласилась Джульетта и направилась к двери кладовки, по совместительству серверной. — Доктор открыла клинику в две тысячи восьмом, за месяц до кризиса: постоянную клиентуру наработать не успели, имя сделать не успели, тут же пришлось переехать в помещение поменьше, сократить коллектив и зарплаты. Практически все сами разбежались.

— А ты осталась?

Магнитофон, установленный на старую обшарпанную тумбочку, исправно шуршал. Вот неудобно бы получилось, если б он зажевал пленку, как на прошлой неделе, но эта, кажется, была из мало использованных. Джульетта вытащила из тумбочки коробку и принялась выбирать замену. Кассет оставалось мало, записей старше шести дней так и не удалось найти — старые пленки окончательно изнашивались, а новых было уже не достать. Придётся доктору скоро разориться на цифровую камеру, или же эта точно станет муляжом.

Ник вслед за ней не пошёл, остался в приёмной, чему Джульетта была только рада — не стоит демонстрировать ему обитель их вёдер, швабр и порошков — и отвечала прямо из кладовки:

— Ну… меня взяли по знакомству на первом курсе, без опыта работы с животными. Здесь я многому научилась, и продолжаю учиться. Возможность получить богатый опыт компенсирует всё, — заученно продекламировала она и осеклась.

Какой в мелкой клинике может быть опыт работы у стажёра: прививки, мазки, ушной клещ и стрижка когтей. Это добрейшей и наивной тётушке-управляющей, которая привела её сюда, и потому чувствовала вину за снижение оплаты, она могла рассказывать про богатый опыт. А вот агент из Криминально Следственного Отдела запросто поймёт, что единственный плюс малооплачиваемой должности помощника ветеринара — с ключом от клиники и паролем от сигнализации — заключается в возможности неограниченного ночного доступа к операционной, инструментам и некоторым медицинским препаратам.

— Доучусь, тогда сменю работу, — неловко закончила Джульетта, быстро переставляя кассеты, и вышла в приёмную.

Ник, задумчиво изучавший шёлковых попугайчиков, обернулся на звонкий стук каблуков и встретил её возвращение своей неизменной доброй улыбкой. Джульетта едва не оступилась: он и она, уютная приёмная, освещаемая тусклой жёлтой лампой, старенький диван… А если агент сейчас сам предложит выпить кофе? Она непроизвольно глотнула неожиданно густой обжигающий воздух и вцепилась обеими руками в жёсткие пластиковые кромки. Безумие какое-то, хоть запирайся в кладовке и срочно вызванивай подруг.

— Подвезти тебя домой? — предложил он, шагнув навстречу, и взял кассету из бессильно разжавшихся пальцев.

От его распахнутого пальто качнулась волна жара. Замершая улыбка на слегка приоткрытых губах, огромные чёрные зрачки, дрогнувшие ресницы… Джульетту словно взметнуло вверх — и в следующий миг вернуло на землю трелью из сумочки.

Вовремя! Только бы руки не тряслись… Непринуждённо отвернувшись, она сосредоточенно прикусила губу и достала телефон. Кое-как, подрагивающими пальцами развернув его экраном к себе, Джульетта с удивлением заметила имя абонента — совсем не из тех, кого ожидала услышать, — но на предположения у неё не было сил.

— Анжелина? — настороженно спросила она, прижимая динамик плотнее к уху. С той станется так заорать в мобильник, что слышно будет на другом конце клиники.

— Ночи, — сдержанно отозвалась она. — Хочу с тобой встретиться и поговорить.

— Да, конечно. Я сейчас в клинике — приезжай.

— Я уже здесь. Подожду, пока твой приятель уйдёт.

— Хорошо. — Джульетта убрала телефон и, с облегчением выдохнув, подняла глаза на терпеливо ждущего агента. — Постоянная клиентка, у неё очень болезненный пёсик — опять чем-то отравился, придётся остаться и спасать.

— Повезло пёсику, — уважительно кивнул Ник и пожал плечами. — Ладно, мне пора ехать. Спасибо за кассету.

— Пожалуйста. Удачи в расследовании.

Джульетта проводила его до двери, с улыбкой помахала на прощание и, как только джип отъехал, на дрожащих ногах проковыляла к дивану и рухнула на вытертое скрипучее сиденье. По телу до сих пор разливалась непривычная слабость, щёки пылали, а сердце гулко билось, казалось, прямо между ушей. Что это было? Они десять минут знакомы — откуда такая прыть?

Хорошо, что ничего не случилось, и он даже номер телефона не спросил. Рэнди и Тёрнер уже завтра могут сорваться по следу на другой конец страны — неизвестно, как она восприняла бы отъезд. А так можно будет вспоминать всю эту нелепость, как забавное приключение.

Когда Джульетта едва-едва отдышалась, на пороге возникла Анжелина, привычно затянутая в клёпанную чёрную кожу. Представить её владельцем какого-либо животного было невозможно, даже обладая безграничным воображением. Наверное, поэтому Джульетта всегда изощрялась, придумывая объяснения, с кем и почему она должна встретиться: то причиной являлась персидская кошечка, то — по контрасту — индийский питон. В «Любимчике» Анжелину до сих пор никто не видел, иначе бы поразились количеству разнообразной живности у «постоянной клиентки».

— Я думала, ты уехала, — призналась Джульетта, когда та, сверкая красными глазами, прошагала на середину приёмной и грозно остановилась перед диваном.

— Хочешь потерять ещё одного Потрошителя?

Хоть бы попыталась не дерзить. Джульетта тяжело вздохнула, поднялась и прошла мимо неё к шкафу, намеренно затягивая паузу.

— Твоего брата там не было? — на всякий случай уточнила она, возвращаясь к дивану с балетками.

— Нет, — Анжелина сложила руки на груди, похоже, основательно настроившись хамить до упора. — Но он собирался записаться в эту группу. А мой парень в неё ходил. Чистая случайность, что сегодня он туда не попал! Я нашла его недалеко, в баре — сидит, стресс заливает.

— В «Делано»? — Джульетта отвлеклась от борьбы с заевшей молнией и удивлённо посмотрела на разозлённого Потрошителя. Эта рыжая бестия в мотоциклетной куртке и тот сутулый везунчик? — Видела его сегодня: вы странная пара. Подожди, ты же говорила, что вы расстались.

— Мы в процессе, и это не значит, что Монро мне теперь безразличен, — огрызнулась она.