Страница 3 из 19
— Долго мы ещё тут будем охлаждаться? — в полголоса проворчала Джульетта и, не выдержав, придвинулась к Розали.
Та сочувственно приобняла её, и с одного бока сделалось чуточку теплее.
— Пока есть возможность увидеть или выспросить хоть что-то, — непреклонно заявила Адалинда, хотя у самой уже зуб на зуб не попадал. — Шон, наверняка, тут: дело громкое, массовые убийства не каждый день происходят. Хочу с ним поговорить.
— Конечно! Конечно же, Шон обязательно выложит тебе все материалы дела, — разозлилась Джульетта. Расспросить она его хочет, как же — липнет к этому дубовому шкафу при каждом удобном случае, а они все должны мёрзнуть из-за её глупой влюблённости. И мало того, Шон не только пресечёт любые попытки сунуть любопытный нос в расследование, он прямым текстом и про нос скажет, и не дай бог решит, что это Джульетта их сюда притащила — её же колледж — тогда у него опять она окажется крайней и источником дурного влияния на Адалинду.
— Держи себя в руках, — шикнула та. — Если это из-за нас, за нами могут наблюдать. Не свети сущность на всю улицу.
Джульетта закатила глаза: их паранойя испортила выход в свет, выгул платья и сапог, и запросто станет причиной насморка, а теперь ей отказывают в святом праве на нытьё. Но облик, действительно, лучше скрыть: если поблизости есть другие везены, не стоит демонстрировать, что Ведьмы не только допустили массовую гибель им подобных, но ещё и бессильно топчутся в стороне.
— Шона проще увидеть, чем пропустить, — Розали улыбнулась и хитро подмигнула, пока Адалинда не видит. — Нет его здесь.
— Может быть, он ещё внутри. И я вижу знакомое лицо. Пойдёмте-ка… — Она кивнула на широкую площадку рядом с крыльцом, заставленную полицейскими машинами.
Там, у жёлтой ленты, скучали только патрульные. Студенты в эту сторону не рвались — ракурс не позволял видеть вход в здание. Внимание Адалинды привлёк высокий чернокожий коп, приближавшийся к колледжу со стороны улицы. Они протиснулись через толпу как раз тогда, когда он уже собирался пройти на отгороженную территорию.
— Хэнк, привет! — окликнула Адалинда, ускоряя шаг. Подруги предпочли немного отстать.
Офицер обернулся и удивленно улыбнулся ей.
— Мисс Шейд. Что Вы здесь делаете?
— А-а-а мы… — Она кивнула назад, и подруги робко помахали. — Были тут неподалёку, услышали, что в колледже Джульетты случилась какая-то жуть, да ещё и с её преподавателем, и вот… пришли убедиться, правда ли это. Какой ужас, Хэнк. Кто мог это сделать? Вы уже кого-то подозреваете?
Джульетта едва удержала руку, потянувшуюся прикрыть лицо. Какой смысл изображать наивность, если он её дистанцирует — даже по имени не обращается? Шансов, что офицер купится и что-то выболтает, никаких, зато велика вероятность оказаться в его глазах дурочкой.
— Простите, мисс Шейд, — Хэнк развёл руками. — Не могу раскрывать детали следствия.
— Ой, — смутилась Адалинда и захлопала ресницами. — Прости, пожалуйста, у меня по привычке вырвалось, я вовсе не имела в виду… Уверена, вы раскроете это дело. А Шон здесь? Почему-то я его не увидела.
— Лейтенант на другом вызове.
— На другом? Разве может что-то другое быть серьёзнее, чем это…
— Офицер! — окликнули от крыльца.
— Простите, нужно идти, — как будто даже обрадовался Хэнк. — Мисс Шейд, дамы.
Кивнув на прощание, он зашёл за ленту и двинулся по парковке.
От здания колледжа, лавируя между автомобилями, к ним приближались две тёмные и очень серьёзные фигуры: мужчина и женщина, одетые в одинаково белоснежные рубашки, строгие костюмы, пальто — слишком официально для портлендской полиции. ФБР? Но с чего бы этим делом решило заняться ФБР, да ещё и настолько оперативно?
Не забывая улыбаться патрульным, подруги приблизились к Адалинде, и заодно вплотную к ленте.
— Я бы его разговорила, — с досадой бросила Адалинда. — Заразы, не могли немного позже появиться?
С неподозревающим, насколько ему повезло, Хэнком «заразы» встретились уже на середине парковки. Джульетта шикнула и, слегка повернув голову, напряженно прислушалась.
— Вам удалось найти камеры? — спросила женщина. Её резкий хрипловатый голос хорошо различался на расстоянии, а вот Хэнка почти не было слышно: он стоял спиной, к тому же хорошей дикцией не озаботился. Вроде бы, сказал, что в конце улицы, об остальном приходилось только догадываться. — Уверены? Чёрт… Ну, одна лучше, чем ничего. Запись взяли?
Джульетта заулыбалась, переполняемая чувством собственной значимости.
— Я разговорю, — пообещала она и перевела взгляд на предполагаемых фэбээровцев. Странные это были агенты, точнее, оригинально подобранные: женщина явно в возрасте, ей бы сидеть в кабинете на посту большого начальника, а не разъезжать по стране с очень молодым напарником.
— Мы не можем ждать до утра, — строго выговаривала она. — На этой записи может оказаться наша единственная зацепка, а Вы предлагаете подождать тринадцать часов?
— Ой, а это, наверное, наша клиника! — как можно звонче сказала Джульетта. — «Любимчик», да?
Все, включая подруг и патрульных, удивлённо обернулись к ней.
— У н-н-нас, — уже не так уверенно промямлила она, втягивая голову в плечи, — единственная камера на всю улицу… Извините.
— Ваша знакомая? — поинтересовался молодой агент.
— Подруга знакомой, студентка, — ответил Хэнк. — Мисс…
— Сильвертон. — Джульетта смущённо указала направление по улице, — вы же там были? Я работаю в клинике «Любимчик»…
— И сможете её сейчас открыть? — перебила женщина.
— Ключ у меня с собой, но идти пешком на каблуках и по темноте мне бы не хотелось.
Хэнк с кислым выражением лица оглядел парковку, задержался взглядом на основательно блокированном служебными фордами додже и полез в карман.
— Рэнди, мы ведь здесь уже закончили? — спросил молодой агент.
Женщина кивнула.
— Тогда я отвезу девушку, заберу запись и заеду в участок. Встретимся в гостинице. Благодарю за сотрудничество, офицер Гриффин, — он пожал руку обрадованному внезапным окончанием смены Хэнку и направился к ленте.
Джульетта быстро обернулась к подругам и зашептала:
— Ну, или этого разговорю — какая, в общем-то, разница?
— Езжай, — благословила Розали. — Если что, звони.
— Запись нам бы и самим пригодилась, — проворчала Адалинда.
— Одна единственная с конца улицы? Я лучше копам её отдам в обмен на разговор.
— Ладно. Отдашь, оставайся в клинике. Мы тут ещё немного посмотрим и подойдём к тебе — обсудим всё.
— Мисс Сильвертон, — агент вышел с территории и вежливо кивнул девушкам: — Вечер добрый. ФБР, агент Николас Тёрнер. Вы втроём поедете?
— Нет, нам в другую сторону, — ответила Розали и приобняла Джульетту. — Ну, пока. Позвони, как домой придёшь.
— И мне тоже, — спохватилась Адалинда. — Пока.
Джульетта изо всех сил постаралась придать лицу долженствующее выражение. Прямо-таки заботливые подруги отпускают её с первым встречным и очень по этому поводу переживают. Кого ей бояться? Это её бояться должны… Но жизнь среди людей в большом городе диктовала свои правила: проявление хрупкой девушкой беспечности приравнивалось к провокации, а ей меньше, чем кому бы то ни было, хотелось привлекать внимание полиции. Проще не лезть в тёмную подворотню, чем потом заметать следы. Жизнь в уругвайской глубинке сильно отличалась. Не то чтобы её, малявку, тогда принимали всерьёз — хватало авторитета бабушки, её авторитета хватило бы и на трёх Ведьм, потому до тринадцати лет Джульетте не приходилось притворяться ни перед везенами, ни перед людьми Санта-Каталины. После переезда в США ей пришлось учиться тому, что обыкновенная американская Ведьма умела едва ли ни с рождения — врать.
— Пойдёмте, мисс, — агент Тёрнер приглашающим жестом указал на припаркованный через дорогу серебристый джип и повёл к нему. — Вы не замёрзли?
— Замёрзла, — призналась Джульетта, ежась на ветру.