#НенавистьЛюбовь

Тогда она ничего не поняла. И я выдохнул.

Не помню, как так вышло, что мы решили сделать селфи.

Дашка вытащила телефон и обняла меня – так, что наши щеки соприкоснулись, от чего по телу пробежал разряд тока. Мы дурачились перед камерой, как в детстве, я держал в руках телефон и делал фото, а потом Сергеева поцеловала меня в щеку. Она и не догадывалась, что делает, какого демона выпускает своим невинным поцелуем. Я с трудом сдержал этого демона, чтобы не уложить ее на лопатки прямо там, на перилах.

1.10

Вместо того чтобы оттолкнуть Дашку, я стал дразнить ее и спрашивать, почему она не целует меня в губы. И тогда она, мило смущаясь, призналась, что не целовалась.

Никогда и ни с кем.

Я самым эгоистичным образом решил, что ее первый настоящий поцелуй должен быть со мной. Он должен быть моим. И я сделаю все, чтобы его заполучить. Сорву с ее губ силой.

Честно говоря, в моей системе плотских ценностей поцелуи давно уже были где-то в самом внизу списка. Поцелуй? Ничего необычного. Глупость, можно обойтись и без них. Что я почти всегда и делал, когда был с Юлей. А она ужасно обижалась, но я ничего не мог с собой поделать – мне не нравилось ее целовать. Мне почти никого не нравилось целовать.

Но с Дашкой все было иначе.

Я хотел поцеловать ее – так, чтобы она запомнила это навсегда. Я хотел поцеловать ее так, как целовал в своих снах. Я в который раз сошел с ума.

Наверное, все дело в любви, да?

То, что в свои восемнадцать Сергеева не целовалась, казалось мне чем-то чудесным. И это невероятно заводило.

Делая очередное селфи – уже на мой телефон, я провел губами по ее скулам, чувствуя, как от этого простого прикосновения становится глубже дыхание. А она повернулась ко мне, и наши губы соприкоснулись.

Пытаясь понять, как Даша отреагирует, и все еще сдерживая себя, я поцеловал ее в щеку и слегка прикусил кожу. Она не оттолкнула меня и не убежала. Лишь взглянула на меня с изумлением и непонятной нежностью. И тогда я понял, что она не будет против. Она тоже ждет этого поцелуя – с таким же нетерпением, как и я.

– Хочешь, – спросил я хрипло, взяв за подбородок, – я научу тебя?

Дашка несмело кивнула, и тогда я поцеловал ее. Так, как хотел. Неспешно и ласково, наслаждаясь каждым мгновением. И она стала отвечать мне – не сразу, неуверенно, но нежно. Слишком нежно.

А я был так ошарашен, что не сразу убрал руку с камерой, не зная, что случайно включил видеосъемку.

Сбившееся дыхание, слабый вкус алкоголя, тепло ее тонких рук на плечах – мне казалось, что это сон. Поцелуй с Дашкой опьянял лучше, чем алкоголь. Я хотел ее прямо здесь и прямо сейчас, но знал, что этого мне точно не светит. Если бы Сергеева только знала, какую власть надо мной получила, если бы понимала это, она могла бы сделать меня своим рабом.

Да, глупые мысли, но это действительно было так.

Я был загипнотизирован ею, ее губами, ее прикосновениями, ее запахом. А еще – пониманием, что я – единственный, кто когда-либо целовал ее.

Только я. Больше никто.

Только моя. Больше ничья.

Я словно целовал само солнце, и оно грело меня.

– Тебе нравится? – спросил я, отстранившись от нее, чтобы взять короткую передышку и дать себе возможность немного успокоиться.

– А ты сомневаешься? – прошептала она и потерлась кончиком носа о мой нос.

– Я не хочу, чтобы ты жалела об этом, – ответила я, гладя ее по обнаженным плечам, не веря, что моя мечта осуществилась.

А потом склонился и коснулся губами ямки над выступающими ключицами, заставив ее вздрогнуть. И снова поцеловал, теряя голову.

Дашка оказалась хорошей ученицей.

Целовалась просто потрясающе.

Когда ее ладонь скользнула по моей груди, я накрыл ее своей рукой и сильнее прижал к себе, надеясь, что она услышит, как отчаянно колотится мое сердце.

Я хотел, чтобы она знала, как сильно я люблю ее. И целовал ее почти с отчаянием, понимая, что еще чуть-чуть – и я не выдержу. Я был на пределе.

– Черт, – спросил я Дашку, гладя по волосам. – Ты знаешь, чего мне это стоит?

– О чем ты?.. – спросила она, касаясь пальцами моих щек.

– Сдерживаться, – признался я и снова прильнул к ее мягким податливым губам.

Мы не могли оторваться друг от друга, хотя где-то вдалеке небо озарилось отблесками рассвета.

– Почему мы раньше никогда не целовались?, – спросила Дашка, хватая ртом воздух. Ее пальцы были в моих волосах, и я закусывал губу от приятных ощущений.

– Потому что мы не встречались? – переспросил я, изучая кончиками пальцев ее тонкую шею и обнаженные плечи, с трудом сдерживая себя от того, чтобы не стянуть вниз платье. – Однажды я прислал тебе сообщение, что хочу встречаться. Один человек натолкнул меня на эту мысль. А ты…

Дашка выглядела пораженной и сказала, что ничего такого не помнит. А я, поддавшись своим желаниям, чуть приспустил край ее платья. Но все-таки убрал руку. Для этого было рано. Слишком рано. Сегодня она впервые поцеловалась.

Потом нам помешали – на балкон завалилась целая куча народа, в том числе и мои друзья. Петров тотчас стал пялиться на Дашкины ножки, и мне пришлось напомнить ему, что она – моя.

Кто-то из парней позвал остальных на берег реки – встречать рассвет. И я тотчас решил, что Сергеева пойдет со мной. Черт, не надо было отпускать ее от себя – с этого все и началось. Но я отпустил ее. Ведь Дашка сказала, что ей нужно решить проблему с обувью – в таких туфлях она не сможет пойти на берег. Еще бы – такие каблуки, такими и череп проломить можно, если постараться.

Я отпустил ее, о чем долго жалел.

Она уходила, и я смотрел ей вслед – тупой и влюбленный. Готовый в эту минуту ради нее на все безумства этого фигового мира.

Дашка обещала быстро вернуться, но ее все не было и не было. И я, забеспокоившись, пошел ее искать. Нужно было уходить, пока не возникло проблем с родителями.

Я спустился вниз и увидел в коридоре Дашку и ее подругу Ленку. Хотел окликнуть ее, но замер – потому что услышал то, из-за чего мир под ногами стал рушиться.

– Что случилось? И почему ты все время губы трешь, Даш?

– Меня поцеловал один козлина. Обслюнявил. Как же мерзко.

– Что-о-о? Слушай, возьми-ка влажную салфетку.

– Боже, как мерзко, как мерзко. Слюни, алкоголь, фу!

– Еще бы, это твой первый поцелуй. Ужасно.

Дальше я слушать не стал – свалил, чувствуя, как распирает от ярости и обиды. Меня словно мешком с камнями оглушили. Я не ждал этого. Серьезно, я думал, что теперь у нас все будет хорошо. Что однажды я признаюсь ей, что всегда любил. Что мы будем вместе. Я и она.

Нежность сменила злость.

Страсть – обида.

Тайную любовь – глухая ненависть.

Сергеева притворялась, что ей нравится.

Зачем?

Использовала меня в качестве тренировочного полигона?

Хотела поиздеваться?

Зачем, мать ее?!

Зачем она дала мне надежду, а потом побежала к подруге и рассказала, каким отвратительным был ее первый поцелуй?!

1.11

Друзья сразу поняли, что со мной что-то не так. Но даже расспрашивать сильно не стали – знали, что я ничего не скажу.

– Уходим, – только и сказал я, наплевав и на Дашку, и на выпускной.

И мы ушли. Без нее.

В это же время мне позвонила Юля, которая праздновала выпускной в своей школе, и сказала, что друзья ее старшей сестры на тачках и смогут забрать всех нас с собой – мест много. Я согласился. И мы всей компанией двинулись на место встречи.

Встретились мы минут через пятнадцать, и Юля тотчас обняла меня, повиснув на шее. Была ли она красивой? Наверное, да, я не вглядывался в нее. Настроение было полностью убитым, и мне пришлось приложить много усилий, чтобы просто начать улыбаться. Портить своей страдающей рожей праздник остальным я не собирался, а потому мысленно послал Сергееву во все известные дали.