Секрет Ведьмы

Папа сидел рядом, пристально и недовольно наблюдая за нами, брат стоял у стены и хмурился, а мама чувствовала проблемы и не знала, что делать.

— Доброе утро.

Сколько намёка в одной фразе. Его не заметил бы только глухой. Все тут же взглянули на меня, оценивая, изучая, замечая лихорадочный румянец на щеках, припухлые от поцелуев губы, выискивая следы на коже. Мы были весьма темпераменты этой ночью, и синяки наверняка остались. Вопрос только — где?

— Что ты здесь забыл? — вновь поинтересовался Грин, пряча меня за плечо.

Не так явно, лишь вышел вперёд, чуть отгородил меня. Но неожиданно так приятно стало. Он всё еще меня защищает. Несмотря на расторгнутое соглашение.

— Нужна твоя помощь, — кисло ответил Антон и вернул маме чашку. — Спасибо, невероятно вкусный чай. Где мы могли бы поговорить с моим братом и… вашей дочерью?

Грин напрягся.

Ох, лишь бы не скандал. Только не здесь и не сейчас.

— Ты ведь на машине приехал? Можем там поговорить, — произнёс демон после секундного промедления.

— Ну отчего ж. У нас во дворе есть отличная беседка, — вмешалась я, осторожно коснувшись локтя мужчины и привлекая его внимание. Своего рода громоотвод в сарафане. — Там свежо, хорошо. И никто не помешает. Я принесу чай с булочками.

У мамы ведь должны быть булочки. Она всегда пекла их, чтобы порадовать меня вкусностями. Ведь я так редко могла вырваться к ним погостить.

— Отличная идея!

— Пойдёмте, я вас провожу, — натянуто улыбнулась я.

— Карина, — вмешался отец, тоже поднимаясь. — Можно тебя на секундочку?

А вот это плохо.

— Родь. — Я повернулась к брату. — Проводи, пожалуйста, наших гостей в беседку. А я сейчас приду, заодно захвачу чай. Мам, подготовишь?

— Конечно.

Я на негнущихся ногах подошла к отцу, стараясь улыбаться как можно безмятежнее и вытирая при этом вспотевшие ладони о ткань сарафана.

— Да, пап?

— Что происходит?

— А что происходит?

Наивную дурочку изображать было сложно, особенно с новой внешностью.

— Ты и этот… Елизаров.

— Папа, не стоит. — Я подалась вперёд, поправляя воротник его рубашки. — Ты не хочешь это знать. Поверь мне. А я уже достаточно большая девочка, чтобы не рассказывать тебе о своей личной жизни.

— Значит, всё зашло так далеко, — правильно истолковал мои слова отец и тяжело вздохнул. — Он опасный человек.

И не только человек. Что будет, когда папа увидит вторую его ипостась — красную, с рогами? А в том, что это когда-нибудь случится, я не сомневалась.

— Знаю.

— И продолжаешь с ним встречаться. Карин, ты любишь его?

А вот это был сложный вопрос.

— Не знаю, — тихо ответила я, отступая на шаг. — Мне интересно с ним. Хорошо. Я могу быть собой и не притворяться. Знаешь, это такое удивительное чувство. До этого дня я даже не представляла, что можно так.

— Он разобьёт тебе сердце.

— Зато будет что вспомнить в старости. Знаешь, как говорят: лучше раз полюбить и страдать, чем жить и не знать этого чувства.

— Оно не излечит твоего разбитого сердца.

— Зато поможет стать старше.

Он кивнул сам себе и продолжил:

— Ты изменилась, дочка. Стала другой.

— Расту.

— Дело в другом.

— Пап, — я нервно оглянулась. — Прости, пожалуйста, надо идти. Меня ждут.

Я даже думать не хотела о том, что эти двое могли делать. Еще Родька между ними. Придавят в пылу и не заметят. Где была моя голова, когда я отправляла мелкого с ними?

— Если тебе будет нужна помощь…

— Знаю. У меня всегда есть ты и мама. И даже Родька.

Я поцеловала его в щеку, улыбнулась и поспешила прочь. По пути чуть не забыла про поднос с чаем и плюшками, который мама уже приготовила для нас. Пришлось возвращаться.

В небольшом садике за домом было солнечно и ярко. Белая беседка, опутанная цветущими вьюнками, пряталась в тени большой яблони.

— А вот и чай, — произнесла я, ставя поднос на стол и присаживаясь рядом с Грином. — Родь, можешь идти.

— Мне и тут неплохо, — ехидно отозвался тот, вытянув ноги и еще более вольготно устроившись на скамейке.

— Пусть остаётся. Так что ты хотел, Белов?

— Мне нужна твоя помощь, — повторил тот, принимая от меня чашку с ароматным чаем.

— Помощь? От меня? Ты ничего не перепутал? — с сарказмом переспросил Грин, отказываясь от чая.

— Нет. Поверь, мне это нравится гораздо меньше твоего.

— Так в чём проблема? — вмешалась я, пока они опять не начали ссориться.

Колдун взглянул на меня поверх чашки и ответил:

— Дом сошел с ума.

Тишина.

— Дом? Это какой-то шифр? — удивился Родька, выпрямляясь.

— Дом. Это дом, — повторил Белов. — И после ухода Карины он сошёл с ума.

— Дома сходят с ума? Офигеть!

Я сама была в шоке и перевела взгляд на Грина, который молча барабанил пальцами по столешнице.

— Господин Белов имеет в виду, что все заклинания, в том числе охранные и защитные, вышли из строя и отказались подчиняться ему и членам семьи. Так? — поинтересовался тот.

— Но ведь прошли уже сутки, — заметила я.

— А он решил, что справится сам, — пояснил демон, — но не вышло. Не так ли… брат?

Белов скривился, но кивнул.

— Так. И поэтому я здесь. Мне нужна ваша помощь. Карины и твоя.

— Карина никуда не пойдет! — резко и безапелляционно произнёс Грин.

А я… я проглотила все возражения глотком тёплого ароматного чая. Уж лучше так. Иногда полезно выдохнуть, подумать и промолчать. Даже когда очень хочется возразить и сделать всё по-своему.

— Ты не понимаешь, — начал было Антон, поставив полупустую кружку рядом с собой.

— Это ты не понимаешь. Карина никуда не поедет.

— Совсем или домой в частности? — съязвил колдун.

— Не остри, плохо выходит.

— Карина хозяйка дома!

— Это ты так говоришь.

— Без неё всё бессмысленно, — с нажимом произнёс Белов.

Это было неприятно. Слышать, как обо мне говорят, обсуждают. И при этом совершенно не интересуются мнением.

Родька едва заметно пнул меня под столом и выразительно скорчил рожу.

Я кивнула и откусила огромный кусочек плюшки. Надо было срочно рот занять… Во избежание скандала и выяснения отношений. У этих двоих и без меня отлично получается.

— И это тоже твои слова, — возразил демон. — Прежде чем позволить Карине войти в дом, я сам всё обследую и изучу.

Хорошо, кусок булки был большой и говорить не давал.

Он мне позволит? И как это называется?

— Дом не пропустит тебя, — покачал головой Антон.

— Повторяю, Белов, — оборвал его Грин. — То, что ты не можешь справиться с собственным жилищем и теми штуками, которые в него напихала Марго, не означает, что со мной будет так же. Я старше и опытнее.

— Дом чуть не убил мать, — неожиданно тихо ответил Антон, наблюдая за братом.

А вот это уже серьёзно.

Я с трудом проглотила последний кусочек плюшки и запила остатками чая. Вслушиваясь в каждое слово.

— Жива? — поинтересовался Грин равнодушно.

Но я видела, как сразу напряглись плечи, как чуть сжались и тут же разжались кулаки. Опять скрывается.

— Жива. В больнице.

— А ты где был? Великий Белов?!

— Хорош, — раздражённо ответил маг, подаваясь назад, и маска холёного аристократа затрещала на лице. — Я помогал всем выбраться. Когда стало понятно, что остановить это нельзя, велел всем убираться… Мать вышла первой. Я не думал… проклятье. Я не думал, что всё так случится. Она уже отошла от дома, почти вышла за ворота, когда её ударило… Да, я не успел! Отразил, но не всё.

А маска уже сыпалась, открывая истинное лицо. Боль и страх. Было неприятно это видеть.

— Её задело.

— И почему я узнаю об этом лишь сейчас?

Грин тоже напряжен. Но лицо держит лучше.

— До тебя не дозвониться, — угрюмо сообщил тот и добавил: — Будет лучше, если ты узнаешь это от меня.

— Узнаю что?

Я чуть пододвинулась и положила ладошку на колено Грина, пытаясь успокоить и приободрить. Дернулся и едва заметно кивнул, благодаря меня. А мне и этого хватило.