Реннет Лассель

Голос ответил:

«Знала, что ты не упустишь возможность. А заключается она в следующем: по ходу игры, если будете внимательны, вы сможете понять, как из нее выбраться. Сейчас ты конечно можешь попробовать использовать запретную магию, но я не даю гарантий, что она вам не навредит».

– То есть, вы не обещаете нас отпустить, если мы пройдем игру до конца?

«Конец игры будет означать начало новой. Иначе было бы скучно».

– Мне это нравится, – улыбнулся почему-то Реннет.

– Что? – Ладан одарил его гневным взглядом. Но тот ничуть не смутился. Казалось, в нем с новой силой загорелась жажда битвы.

– Нравится мне честность нашего врага. Не застрянь мы здесь, можно было даже иметь с ней дело.

«Я польщена, Реннет Лассель. Но ты передумаешь, едва узнав правила игры. А подсказка лежит сейчас у тебя в руках. Удачи не желаю!»

Голос и чье-то незримое присутствие исчезли. Они вновь остались одни.

– Она всерьез думает, мы станем играть в глупые игры?

– О нет, мой друг, – Реннет прищурился, – она уверена, что может заставить нас играть в свою глупую игру. Враг наш силен, раз уж позволяет себе быть с нами искренней. Но в итоге именно это приведет ее к поражению…

– Пожалуй, сейчас я с тобой соглашусь, – Армель также остался недоволен ситуацией, но при этом предпочел двигаться… хоть куда-то.

В итоге, было решено вскрыть конверт. Голос врага упоминал, что из нее они узнают правила игры.

Сломав печать, Реннет развернул лист и прочел написанное. Его брови едва-едва приподнялись. Без слов, ренегат обвел взглядом всех присутствующих, после чего передал листок пергамента сереброволосому чародею. Тот зачитал уже вслух:

– Армель Штайн является одним из сильнейших священников, приближенных непосредственно к самому Защитнику. В настоящее время внедрен в печально известный отряд Черных Гончих, с намерением быть в курсе всех их планов и заранее предупреждать о них своего Бога. Неофициально целью священника было и остается обезвреживание особо опасного элемента – темной ведьмы Катарины…

Над ними вновь повисло молчание, но теперь уже атмосфера изменилась с раздражения на напряжение.

– Что это? – Бертси почувствовал эту неуютную прохладу и решил первым заговорить.

Реннет усмехнулся.

– А ведь я до сих пор не знал твое родовое имя, Армель. Штайн… мне кажется, или ты дворянин Румера?

– Это… здесь написана правда? – по лицу было заметно, Ладан сильно не хотел поверить содержанию послания.

Священник не собирался изворачиваться.

– Правда, до самого последнего слова, мой друг. Так уж вышло, я шпион, засланный к вам по воле Защитника, чтобы наблюдать и докладывать. Глупо было рассчитывать, что Богиня оставит всех вас без внимания, после сотворенного им, – он посмотрел Реннету прямо в глаза. Но при этом не сделал ни одного лишнего движения, явно не собираясь защищаться или нападать. В конце концов, они все еще находились внутри иллюзии.

А вот Реннет не выглядел слишком уж удивленным. Напротив, реагировал достаточно спокойно. По крайней мере, так им всем казалось…

– Допустим, про шпионаж несложно догадаться. Ты человек веры, а значит лоялен к Защитнику. Но вот про Катарину… Не поделишься, каким образом собрался ее обезвредить?

Ладан видимо почувствовал в понизившихся всего на один градус словах парня что-то неладное, потому предупредил:

– Не забывай, что мы не сами узнали правду. Враг навел нас на нее, а значит есть вероятность сыграть ему на руку. Держи себя в руках, пожалуйста!

Очевидно, тот просто проигнорировал замечание. Реннет продолжал цепляться взглядом за священника, будто был уверен, какой ответ от него получит. Собственно, так оно и произошло. Армель не колебался.

– Любым доступным способом, включая даже убийство. Правда ни я, ни Она не ведали, с какого рода сложностями нам предстоит столкнуться на пути к цели. Пока Катарина оставалась лидером, Гончие действовали больше во благо, нежели во вред. Но инцидент годичной давности заставил нас засомневаться…

Договорить он не успел, так как в следующее мгновение огненная стрела с шипением вонзилась в стену рядом с его головой. Каменная кладка потрескалась, а кое-где даже оплавилась.

– А вот я не люблю сомневаться…

Лицо Реннета потемнело от гнева. И прежде чем он набросился на священника, Тишина и Ладан схватили его с двух сторон.

– Ты… хотя бы понимаешь, чем она пожертвовала ради этого поганого мира? Она возложила на алтарь собственную веру, на что у тебя никогда не хватит духу, фанатичный ублюдок! – кричал в ярости он.

– Да успокойся ты наконец! – Ладан ударил его в челюсть, слегка оглушив. – В кого ты превратился? Раньше умел себя контролировать, а сейчас ведешь себя как мальчишка!

Тот помотал головой, приходя в себя, и сплюнул кровь на каменный пол. Губы изогнулись в холодной улыбке.

– Я всегда был мальчишкой, но никто из вас этого не замечал. Она единственная, кто способен увидеть во мне именно меня, а не кого-то удобного себе.

Тишина с жалостью наблюдала за парнем, смеющимся непонятно над чем. Это смахивало на внезапный приступ истерики. И так уж получилось, Гончие не представляли, что с ним делать. Дернув супруга за рукав плаща, она объяснила жестами:

«Не вини его. Он сильно переживает о ней, потому так себя ведет. Дай время, скоро сам успокоится».

Сереброволосый чародей с удивлением воззрился на свою жену. Впервые она заговорила о чьих-то чувствах. Хотя многие считали Тишину бесчувственной, это было неправдой. Ладан время от времени видел ее настоящую, и потому был готов поспорить даже с Богом.

Он оставил ренегата в покое. В конце концов, они и правда не знали, где сейчас Катарина. Реннет утверждал, враг навряд ли сможет что-то сделать с ведьмой, защищенной даже от умысла бессмертных, но похоже юноша сам в это слабо верил. Можно сказать, они впервые наблюдали его отчаявшимся до такой степени.

– Что нам теперь делать? – спросил Бертси.

– Ничего, – Ладан сел, прислонившись к стене.

«Не делать ничего у вас не выйдет, дорогие мои пленники! – внезапно появился тот самый голос, что ранее объявил о начале игры. – Я даровала вам время обсудить секрет священника. Так сказать, выяснить между собой отношения. Но должна с горечью признать, вы меня разочаровали…»

– Мы здесь все пленники, так что вам не стоит ждать многого, – съязвил Ладан.

Однако враг проигнорировал его.

«Лжец и лицемер отделался выговором. Это недопустимо. Кто-то определенно должен быть наказан за его грехи. Не выберете сами, за вас выбор сделаю я!»

– Рассчитываешь, мы станем плясать под твою дудку, просто потому что тебе так захотелось?

«Вообще-то, не рассчитываю», – пришел ответ.

Гончие быстро переглянулись между собой, словно спрашивая, что еще задумал их общий враг? По каким правилам им нужно играть, чтобы победить? Или же… лучше не следовать правилам, действовать наперекор…

Домыслить они не успели. В центре коридора вдруг вспыхнул огненный шар, и горячее буйное пламя в мгновение ока перекинулось на того, кто оказался ближе всех, то есть на чародейку Тишину. Женщина вспыхнула, как факел.

Ужас, свидетелями которого им всем пришлось стать, преследовал их потом в ночных кошмарах. Дичайшая картина сгорающей в муках супруги едва не свела с ума Ладана. Он бросился к ней, намереваясь спасти, даже сотворил какое-то заклинание, но ничего не помогало. Та корчилась в муках, пока огонь не выжег легкие. После чего она умерла…

Крики агонии и боли все еще звенели у них в ушах, когда вдруг пожирающее тело лучницы пламя исчезло, а от почерневших ожогов не осталось и следа. Здоровая и невредимая, Тишина пришла в себя.

Ладан бросился в ее объятия, а все остальные не могли поверить своим глазам.

– Не выйдет теперь поиграть в справедливость, не так ли?

Сначала все подумали, это снова враг с ними заговорил, пока не осознали, что голос принадлежит Реннету. В то время как Армель и Бертси пытались помочь сгорающей в пламени чародейке, ренегат просидел в сторонке.