Страница 41 из 63
- Из-за одного оторванного пальца у безымянного «трофея»? – рассмеялся Лем. – Боюсь, даже моей убедительности не хватит, чтобы добиться казни легионера по такому поводу! А если хватит – Зо мне этого никогда не простит, тем более – собрата по Легиону. И митрихов взвод меня точно прикопает прямо под ближайшую переборку. Или просто взбунтуется. Нет, чтимый Унус, я уже полностью трезв и вменяем.
- Что не может не радовать. Сделаю, как только они вернутся с планеты.
Повелители Ночи вернулись на корабль через четверть суток. Этого времени Лему хватило, чтобы еще раз десять проконсультироваться с Унусом по поводу формулировок покаянной речи и выбора искупительного дара.
- Когда Зо Сахаал наплодит себе неофитов, я его надоумлю сделать тебя наставником по этикету! – утомленно пригрозил Первый. - Чтобы каждый чих был выверен с дальномером и ауспексом.
- Их планируется учить этикету? – приятно удивился Лем. Он успел краем глаза посмотреть на притащенное с Илимана стадо оборванцев, и уже заранее боялся дожить до их полной инициации.
- Разумеется. У Митриха с этикетом наверняка тоже всё нормально, - «обнадежил» Унус. – Так вот, по поводу поклона…
Как и предполагалось, Митрих отнесся к предложению мира с большим энтузиазмом. Видимо, и сам нервно ждал, что и кому скажет человек, и на кого в итоге обратится гнев капитана. Лем выразил своё сожаление, аккуратно сохранив баланс между пунктами «недопустимые слова» и «сколь бы веская причина их ни вызвала…». К извинениям прилагался старший мастер-техник из оружейной губернатора, равно опытный и в уходе за оружием и в искусстве гравировки по металлу и керамиту, а к мастеру – большой набор необходимых ему в работе инструментов и материалов. Кажется, Митрих уловил намек на ценность новых рабов и их пальцев, но подарок был действительно хорош. Унус засвидетельствовал, что легионер Митрих из Повелителей Ночи принял извинения смертного Лема, не имеет к нему претензий и не таит гнева.
Инцидент был исчерпан.
Оставались только незначительные последствия, мелкий ментальный мусор в усталом разуме:
Уверенность, что любой солдат понял бы приказ о неприкосновенности пленных именно буквально, но Легионеры, разумеется, выше этого.
Память о непроглядной тьме и цепи на правой руке, о том моменте, когда еще было неизвестно, что это такая дружеская помощь от Унуса и Зо, а гнев Митриха представлялся очень хорошо.
Ожидание приговора, ожидание, что скажет сам Первый, не встанет ли на сторону брата по Легиону, страшно оскорбленного смертным.
Синяки на внутренней стороне предплечий и в основании шеи – след многочисленных поспешных инъекций. Забрать то, что нужно лично ему, Лем мог бы за первые полсуток, а остальную работу надо было сбросить на подчиненных, и Варп бы с ними, с потерями в продуктивности трофейных команд, случайными жертвами среди инженеров, загубленными архивами.
Снисходительное удовлетворение на лице принимающего извинения Митриха.
Всё это были мелочи.
Абсолютные. Незначащие. Мелочи.
Комментарий к Глава 10.
Если вдруг кто пропустил: как выглядел город вне сфер деятельности Лема можно почитать в фике “Крыса на бойне” https://ficbook.net/readfic/5089248
========== Глава 11. ==========
Наливай, помянем волю…
После состоявшегося «примирения» Лем вернулся в свой кабинет, и некоторое время сидел неподвижно, откинувшись в кресле и закрыв глаза. И старательно испытывал чувство безграничной благодарности к Унусу, мудрому, всё правильно понимающему, помогшему разрешить конфликт оптимальным образом. Так старательно чувствовал благодарность, что все мышцы лица обмякли сонной маской, дабы не играть желваками и не складываться в гримасу ярости. Чтимый легионер Унус все сделал правильно, чтимый легионер Унус был бесконечно добр к влипшему по собственной глупости смертному. И разумеется, у чтимого легионера Унуса не было никаких причин для того, чтобы, выслушав историю конфликта, просто сказать «я разберусь», а потом пойти и приватно, по-братски, выбить Митриху пару зубов с наказом больше не херить полученные указания и не тешить свои легионерские замашки во вред хорошо продуманной дипломатической многоходовке. Ра-зу-ме-ет-ся, такое даже в голову никому не приходило. Унус устроил и заверил примирение, проконсультировал Лема насчет правильных поклонов и подарков, и это намного, намного больше, чем смел бы ожидать любой другой смертный. Чтимый легионер Унус бесконечно добр и бесконечно щедр! …и похоже, чтимые легионеры окончательно встали своему ничтожному слуге поперек горла. Что ж ты делаешь со мной, маленький брат…
Лем искренне удивлялся остроте собственной эмоциональной реакции и гасил ее без особых потерь, но отрицать сам факт её существования было бы глупо. Тем более что эта болезненная реакция оказалась отнюдь не уникальной, вспыхивая теперь с навязчивой регулярностью. Словно бы легионеры покрылись невидимыми шипами: подойдешь близко - обязательно напорешься. А вероятнее – легионеры ничуть не изменились, а вот у одного смертного некстати размяк панцирь.
Это был и так непростой разговор:
- Твой бывший адмирал чего хочет-то?
- Собрать свою семью и обеспечить им достойные условия жизни.
- Не многовато возни с одним человеком?
- Фиррентисы ещё не разобрались с их кораблями, капитан. Флот Трогг уже ищет нас, а мы не представляем даже их возможностей тактического маневрирования, не говоря уж об остальном. Старик знает о боевом применении этих кораблей всё, он настоящая легенда военного флота, я проверял. И я не сомневаюсь в твоём умении получать информацию, но лояльный военный консультант на мостике – не тоже самое, что покорно отвечающий на заданные вопросы полутруп в камере. Адмирал Дамитенрий не просит многого, только собрать то, что осталось от его семьи. Позволь ему это, и он будет принадлежать тебе целиком и полностью!
- А ничего, что на этом корабле мне и так все принадлежат целиком и полностью? – раздраженно поинтересовался Сахаал.
- Ты безусловно прав, капитан, - кажется, голос прозвучал чуточку не так, и в глазах, вероятно промелькнуло недопустимое. Сахаал настороженно дернул головой, но Лем уже полностью взял себя в руки и продолжал увещевающее: - Разумеется, на этом корабле тебе принадлежит всё и все без исключения. Но есть такие области службы, в которых человек может быть эффективен только добровольно. И тогда щедрость вместо жестокости окупается сторицей. Как твой советник, я советую в данной конкретной ситуации именно это: удовлетворить просьбу адмирала Дамитенрия, и взять его добровольную верность вместо вынужденной покорности.
Капитан всё еще смотрел слишком внимательно, так что Лем предпочел согласиться на неидеальные, но вполне приличные условия и уйти доносить до экс-адмирала добрую весть. Добровольно делать свою эффективную работу. Вынужденная покорность была бы намного хуже, правда же? Радуйся, что персонально к тебе капитан более милостив, чем к прочим своим вещам.
Радоваться упорно не получалось.
Разве что действительно порадоваться, что в Большую Игру легионеры лезут крайне редко и вред от их вмешательства, как правило, поправим. Например, обсуждаемый флотоводец Царства Трогг был в той самой группе военнопленных, и успел совершенно верно отметить родовое сходство между увиденным мельком капитаном Зо Сахаалом и приставленным к пленникам бронированным маньяком. В результате продвигать персону чтимого Сахаала как потенциального сюзерена и командира оказалось весьма непросто. Ну так советник Лем на то и нужен, чтобы превозмочь последствия какой угодно легионерской придури и заключать нужные союзы в любых обстоятельствах или вопреки оным. Ссыльный адмирал согласился сотрудничать и обеспечил хаоситам полную информацию о ТТХ вражеских кораблей и о базовых принципах стратегии и тактики противника. Прямое противостояние в космосе сразу же перестало выглядеть безнадежным, а космический бой – это трофейные корабли и реальная перспектива расширения флота.