Минас

Кажется, у меня путаются мысли, это тоже от сотрясения, наверное.

И пол опять шатается.

ОТЕЦ!!!

Минас даже не предполагал, насколько мощную плотину успел возвести в своём сознании, и когда она рухнула, вырвавшийся на волю поток оглушил его. Словно со стороны мальчик видел, как вжимается лицом в новенький отцовский китель и рыдает в голос.

А старый адмирал, двумя руками прижимая к себе сына, глядел поверх лохматой макушки на человека, ожидающего в дверях.

- Пятнадцать минут, – сказал Лем. – Я предупреждал.

Тратос коротко кивнул и Лем вышел, тихо прикрыв дверь.

- Я так понимаю, что посвящать мальчишку в твои на него планы мне не положено?

- Я намерен заняться этим сам.

- Да, капитан. Старик его опознал, часа через два-три отправлю парня к тебе.

...

...

- Слушай задачу: у меня тут человек – подросток, который неделю нормально не ел и вообще вымотанный. Но мне надо, чтобы пару ближайших часов он был сильным и адекватным. Намешай ему что-нибудь, только без стимуляторов.

- Просто питательный раствор на глюкозе? Без стимуляторов задача не имеет решения.

- Фиррентис, ну откуда я знаю, какой раствор? Парень – будущий сахаалов кадет, если мы ему сейчас вколем чего не того, капитан нам с тобой головы оторвёт и местами поменяет, для смеху.

- Ты умеешь напугать. Задачу понял, жди курьера.

- Это называется «заложник». Очень много слов, чтобы объяснить простую вещь, – Минас, заново умытый и заметно менее бледный после инъекции, мрачно смотрел в стол.

- Ты упускаешь самое главное. Капитан нашёл тебя раньше, чем я, и его планы на тебя мало зависят от настроения твоего отца.

- Капитан – это то чудовище в коридоре?

- Кхм. Минас, давай мы будем говорить не «то чудовище», а «чтимый легионер Зо Сахаал», или хотя бы «капитан».

- Название не меняет сути. Капитан – это то чудовище?

- Я обращаюсь к тебе по имени. Хочешь, чтобы я называл тебя так же, как охрана в тюремном блоке?

- Не хочу. И чего от меня надо капитану?

- Это он сам тебе расскажет. Не твоей смерти, точно. А сейчас я хотел бы понять, какие ещё у тебя есть возможности, если для целей капитана ты не подойдёшь.

- А есть шанс?

- Небольшой. Допустим, я хочу, чтобы ты приносил пользу на корабле. Посоветуй, куда бы я мог тебя определить?

Говорить с человеком, которого отец называл «господин Лемюэль» оказалось на удивление легко. Минас успел и рассказать ему о практических уроках отца и братьев, и выразить своё мнение относительно организации работ на этом корабле, и предложить методы оптимизации. Лем кивал, задавал наводящие вопросы, а иногда насмешливо улыбался. Наконец, он протестующе поднял руки.

- Если можно, давай вернёмся к твоей персоне. Я так понял, что в целом ты готов принять командование на нижних палубах и навести там порядок?

Минас потупился и умолк. Не такой уж приятный собеседник этот Лемюэль. Слушает только для того, чтобы насмехаться.

- Тогда возвращаемся к практическим навыкам. Основной твой профиль – бой на мечах, правильно? Ну, пойдём, посмотрим.

О вечные звезды, неужели можно будет взять в руки нечто острее швабры? Болезненной судорогой в пальцах обожгло воспоминание о той ночи и выпавшем из руки мече. Шагая вслед за Лемом, Минас испытывал почти физическую потребность ощутить в ладони рукоять хотя бы тренировочного оружия.

Отличный парень, только Зо его убьёт. А мальчишка умрёт удивлённым, потому что совершенно искренне не видит краёв. Прямо любопытно, как старику удалось вырастить умного, сообразительного парня настолько слепым в вопросах человеческого взаимодействия? А если и соображает вдруг промолчать, так на лице все равно написано.

Но хорош! Надеюсь, за пару дней капитан тоже это заметит и станет немного терпимее. Значит, попробуем обеспечить мальчишке вменяемость на эти пару дней.

Лем активировал встроенный вокслинк.

- Тасвий, вы в зале?

- Да, мастер.

- Мне нужна твоя помощь. Я сейчас приведу мелкого парня, и ты, или кто из твоих его пощупает. Мне нужно, чтобы вы показали ему, насколько он далёк от совершенства. Не ваше мастерство, а его неумелость. Но показали максимально нежно, без издевательств и лишних синяков. Сможешь?

- Если только это не замаскированный эльдар.

- Надеюсь, что нет.

- Сделаю.

Четверо мужчин в белой с серебром броне дружно отсалютовали вошедшему Лему.

- Иди, выбирай.

Повторять приглашение не требовалось, Минас почти бегом рванулся к стойке с тренировочным оружием, постыдно забыв о сдержанности и вообще о том, что находится на вражеском корабле. По очереди взвешивал в руке клинки, вполуха слушая короткое указание Лема одному из бойцов:

- Посмотри мальчика и скажи, что думаешь о его подготовке.

- Да, господин.

Минас встал в стойку. Старший боец серьёзно отсалютовал ему мечом.

А потом начался позор. Нет, Минас никогда и не считал себя выдающимся фехтовальщиком. И отлично представлял, как могут под настроение издеваться над ним старшие братья. (Могли. Больше никогда. СОСРЕДОТОЧЬСЯ, ПРИДУРОК!) Но сейчас его противник не издевался, а откровенно скучал, снова и снова в четверть касания обозначая удары и лениво отступая от контратак. А Минас едва ли отвечал ему хотя бы один к десяти, зато регулярно путался в собственных ногах или упускал из виду наличие стены со стороны ведущей руки. Понимание, что противник просто очень хорош и искусно загоняет его из одной невыгодной позиции в другую, утешало слабо. Через десять минут спарринга Минас был готов хохотать до слез над собственной беспомощностью. Будущий офицер царского флота, полюбуйтесь! Краса и гордость!

- Вообще, для своего возраста парень очень хорош. Если я его возьму, то через год уже точно не смогу с ним так поиграть.

- Это приобретение капитана.

- Понял.

- А теперь скажи мне голосом примерно это же.

- Но обидно?

- Обидно, но тактично. Не издевайся.

Старший боец остановил поединок.

- Ну, для своего возраста и роста в принципе не так плохо… Наставники у него были хорошие, скажем так. Если надо, могу взять в обучение, и лет через несколько будет пристойный боец.

- Благодарю, Тасвий. Нет уж, пристойного бойца из него пусть другие делают. Мне нужна была только оценка.

В коридоре Лем остановился.

- Меня ждут другие дела. Тебя проводят. Доброй ночи, Минас.

Он всё ещё говорил приветливо, но его интерес к мальчику явно угас. Минас отчётливо представлял, как выглядел его спарринг для стороннего наблюдателя. «Основной твой профиль – бой на мечах, остальное, значит, ещё хуже…». Пришлось крепко сжать зубы, подавляя детское желание объяснять и оправдываться. Всё уже, облажался – не позорься дальше. Просто шагай за сервитором.

- Все, парня ведут к тебе. И поскольку я по-прежнему заинтересован в его благополучии, я нижайше прошу моего капитана просто отправить мальчишку спать. У него психическое истощение за гранью допустимого, а в крысятнике уже три часа как отбой.

- Ты что там делал с моим кадетом, что он так перенервничал?

- Я? Не кормил, убедительно отправил на казнь, встретил в тёмном коридоре облачённым во тьму, разлучил с только что найденной семьёй. За любое из этих деяний я готов понести заслуженное наказание.

- Не испытывай моё терпение, смертный! Я услышал твою просьбу.

- Благодарю, досточтимый легионер.

…

…

- Так что к вам ещё один будет сегодня или завтра. Не знаю, в чем там дело, но Мастер прямо просил передать, чтобы вы о нём не судили по предыдущим, а присмотрелись внимательно. Мастер говорит – этот парень другого сорта.

Минас проснулся на кушетке в медицинском блоке. Вчера сервитор привёл его сюда, а другие – люди и сервиторы – начали копошиться вокруг, называя это «комплексным обследованием для выявления возможных физиологических дефектов». И поскольку во время этого обследования Минасу полагалось сидеть смирно в паутине датчиков, он начал стремительно засыпать. Видимо, его бодрствование медикам не требовалось, и он заснул окончательно.