Страница 3 из 28
— Могу только посочувствовать вашим метаниям, мистер Поттер. Поверьте, мне тоже было бы намного проще, будь я только мужем женщины, однажды спасшей вам жизнь. Вот тогда простор для манипулирования и мелких злоупотреблений был бы действительно огромен. А теперь я каждый свой шаг обдумываю и взвешиваю со всех сторон, чтобы не дай Мерлин вам не пришлось выбирать между вашим представлением о долге и вашими личными симпатиями. Потому что чувство долга у вас гипертрофированное, в поступках вы бываете крайне резки, а еще раз сломать жизнь сыну я боюсь так, как ничего другого не боюсь на свете.
Гарри старательно смотрел в стол, не поднимая глаз на собеседника. Он практически не сомневался, что сейчас Люциус говорит то, что говорит, только для того, чтобы добиться своих целей. Но считать его слова безусловной ложью совершенно не получалось. Гарри точно знал, что если сейчас поднимет взгляд, то увидит усталого больного старика, подозревать которого в манипулировании будет просто кощунственным. И не важно, что состарила его собственная преступная глупость, а не годы… И вообще, видали мы уже таких усталых больных стариков, Драко вот точно насмотрелся на всю оставшуюся жизнь!
Гарри пытался разбудить в себе злость или хотя бы здоровый цинизм, но понял, что терпит в этом деле сокрушительное поражение. И Люциус, как на зло, молчал, не давая ни малейшего повода для раздражения. Оставалось только смириться.
— Ладно. Вы говорите, что если я буду устанавливать эту вашу защиту, то я и снять ее смогу?
— Я говорил, что она совершенно точно будет проницаема для вас. Снять ее вы сможете только за счет грубой силы, поскольку саму структуру барьера буду формировать я. Но сил на ликвидацию вами же установленной преграды вам гарантированно хватит.
Дальше Люциус принялся рассуждать о теории построения защитных заклинаний, будто только о них и шла речь в последние минуты. Гарри позавидовал его актерским талантам. Еще через полчаса в кабинете Лорда Малфоя появился несколько встревоженный Драко и сходу получил указание закреплять Непреложный: Люциус, как и было ранее оговорено, поклялся никогда не предоставлять убежище в своем доме никому, о чьих симпатиях к Волдеморту будет знать, догадываться или обоснованно подозревать. Полная формулировка Обета со всеми уточнениями и оговорками заняла больше пяти минут чистого времени, но, судя по сперва очень напряженному, а под конец успокоенному лицу Драко, ни Люциус, ни Гарри не упустили ничего важного.
— А теперь не мог бы кто-нибудь посвятить меня в происходящее? — ядовито поинтересовался младший Малфой, когда огненные петли отсияли и потухли на запястьях.
— Разумеется, поскольку наследник Малфой должен быть информирован об изменениях в статусе своего родового имения, — отозвался Люциус. — Мистер Поттер, вы поужинаете с нами, раз уж мы все здесь так удачно собрались?
Ночевать Гарри остался в Малфой-мэноре. Сперва он озвучил эту идею в качестве саркастического выпада, мол, если лорд Малфой настолько опасается вдруг объявившихся знакомцев, то не остаться ли Герою Британии охранять его покой? Но Люциус встретил это предложение с внезапным энтузиазмом и тем окончательно убедил Гарри, что интриги интригами, а былых соратников он опасается всерьез. Правда, непонятно было, чьему присутствию Люциус рад больше — героя или собственного сына, который, естественно, возвращаться в пустой коттедж тоже не захотел. Возможно, тому, что вся семья собрана в кучу под крылом Избранного.
А с утра, не жуя заглотив изящно сервированный завтрак, Гарри рванул договариваться с Шеклболтом. Услышав, о каких именно «коллегах» Люциуса идет речь, министр слегка посерел с лица и практически без раздумий дал добро на любые сделки, которые обеспечат содействие старшего Малфоя. Но оговаривать конкретные условия и параметры новой защиты отправил к Фальку. Вот на переговорах с Главным Аврором пришлось попотеть: Гарри недрогнувшим голосом пересказал ему опасения Люциуса относительно «крыс» в Аврорате и смиренно вытерпел ответный поток колкостей о непорочной репутации самих Малфоев и прочих «чья бы корова мычала». Потом Фальк перешел к более конструктивной части диалога, и Гарри честно торговался, как проклятый, выбивая для Малфоев максимально льготные условия, а в особо напряженные моменты скромно опускал очи и предлагал Главному Аврору обсудить все спорные вопросы с самим Лордом Малфоем. Фальк каждый раз честно отвечал на это, что еще дорожит своим мозгом и не позволит белобрысому хлыщу выедать его ложечкой из фамильного сервиза, а Гарри, раз уж впрягся, пусть теперь и отдувается парламентером. Но тон на время сбавлял. В общем, переговоры прошли в теплом дружественном ключе и закончились написанием особого рескрипта о возвращении Малфоям части территориальных привилегий.
Так что уже к полудню Гарри снова был в мэноре. Люциус взял паузу на подробное изучение переданного ему перечня ограничений, и это время Драко использовал для инструктажа Гарри относительно грядущего ритуала. Впрочем, основная мысль сводилась к тому, чтобы плавно вливать силу в волшбу Главы Рода и больше ничего не делать и никуда не лезть.
— Никуда, Поттер! Любое не санкционированное Главой вмешательство чужака в происходящее может ударить и по отцу, и по мэнору. По тебе самому тоже, но для тебя же это вообще не аргумент…
— Да как я, по-твоему, могу вмешаться, если даже знать не буду, что происходит?!
— Вот это тебя вообще никогда не останавливало! Просто! Ничего! Не делай! Без! Команды! Моего! Отца!
Оставалось смириться с тем, что Драко знаком с героем не первый год и имеет вполне однозначное мнение о геройских замашках. Хотя на месте Люциуса Гарри, послушав причитания наследника, просто отказался бы от своей затеи. Но, видимо, старший Малфой был действительно смелым человеком.
Само действо происходило в парадном ритуальном зале в присутствии Нарциссы и Драко — «на случай непредвиденных осложнений». Начал Люциус с того, что вырастил на мраморном алтаре миниатюрную копию Малфой-мэнора.
— А теперь представьте, что это хрупкий бумажный макет, а вокруг отвратительная погода. Как бы вы стали защищать его? Говорить не нужно, делайте.
Домик выглядел полупрозрачным и нематериальным, но когда Гарри обхватил ладонями противоположные стороны парковой ограды, оказалось, что они действительно существуют. Он сам не заметил, как создал надо всем поместьем прозрачный купол защиты, просто чтобы не помять пальцами тоненькие проволочные завитки, изображающие кованый узор решетки.
— Отлично. Теперь просто держите эту защиту и вливайте в нее столько силы, сколько сочтете необходимым.
Люциус встал напротив и принялся дирижировать палочкой. Гарри с отстраненным интересом наблюдал, как из созданного им купола вытягиваются отдельные нити и тут же вплетаются в ограду, опутывают деревья и статуи в парке, ложатся по периметру дверей и оконных рам, обвивают колонны и балконные перила. Потом появились уже не нити, а прозрачное легчайшее полотно, поднялось облаком и опустилось на дом и парк, обтекая складками каждый уголок и каждое растение. Потом снова были нити, одевающие все строения поместья в филигрань светлого серебра. Это было красиво и завораживающе, как волны, лижущие песок, или как переплетение струй в водопаде. Гарри быстро забыл, для чего всё затевалось изначально, но просто ради того, чтобы зрелище не заканчивалось, продолжал поддерживать свой купол, служивший источником новых и новых нитей. В реальность его вернул голос Люциуса.
— А теперь постарайтесь плавно опустить свою защиту. Не развеять, а опустить на мэнор.
И тогда купол стал туманом и осел густой росой, а через несколько секунд роса впиталась без остатка. Гарри моргнул и с детской обидой уставился на гладкий мрамор перед собой. Как будто сказочный снежный шар вдруг опустел…
— Благодарю вас, мистер Поттер. И в очередной раз поражаюсь вашей силе.
Голос старшего Малфоя звучал устало. Гарри поднял взгляд от алтаря как раз тогда, когда Нарцисса подхватила мужа под руку, а Драко протянул отцу флакон восстанавливающего.