Страница 15 из 28
— Не видела такой. Это Нарциссы или ваша личная?
— Нарциссы. Она… — Гарри запнулся, не уверенный, что нужно пересказывать слова Фотти, но Астория одним движением брови дала понять, что сказал «А» — говори и «Б». К еще одному допросу с пристрастием Гарри сегодня точно не был готов.
— Она эту шкатулку убрала к завещанию, перед тем как уйти из поместья. И Драко знает, что это. Кажется, он по ней и понял, куда ушла Нарцисса.
— А, — сказала Астория и открыла крышку. Размышлять об этичности еще и этого поступка Гарри был просто не в состоянии.
Снова полился струнный проигрыш, а потом — голос. Еще раньше, слушая другие сохраненные с юности песни Нарциссы, Гарри поражался несоответствию голоса из шкатулки и знакомого ему образа. А теперь, когда он совсем недавно видел Нарциссу Блэк в ореоле тьмы, нежный несильный голосок просто бил по нервам своей незамутненной чистотой. Но слова песни прокладывали мостик между контрастными образами.
Не дай мне бог, чтоб ты исчез
В объятиях ночи слепой.
Ты входишь в безмолвный лес,
Я вослед за тобой.
Там в сумрачном сне лесном
Лишь ветер и тьма.
Там во тьме затерялся Дом.
Дом на склоне холма.
Не дай мне бог, чтоб ты исчез,
Ушел, как поутру сон.
Ты есть, и я тоже есть,
Мир да будет спасен.
Два сердца — и мир спасен,
И развеется тьма
В день, когда мы отыщем Дом.
Дом на склоне холма.
Не дай мне бог, чтоб ты исчез,
Угас, как в бурю маяк.
Вот кровь моя на клинке,
Моя и только моя.
Я честно плачу за все,
Чтоб развеялась тьма
В день, когда мы отыщем Дом.
Дом на склоне холма.
Я жизнью плачу за все,
Чтоб развеялась тьма
В день, когда ты отыщешь Дом.
Дом на склоне холма.
— Каждый раз теряюсь, когда слушаю эти ее старые песни… — озвучила Астория мысли Гарри.
— Это нормально, — раздался голос Драко от двери. — Мы с отцом тоже каждый раз в шоке.
— Все хорошо? — хором спросили Астория и Гарри. Драко выглядел уставшим, но скорее довольным, чем расстроенным.
— Нормально. Мать, конечно, еще некоторое время будет без сил, но критическую точку мы прошли и все воздействия нейтрализовали. Извини, что дернул тебя.
— Без проблем, обращайся. Раз все нормально, я пошла спать. Вообще-то твой успокоительный чай не рассчитан на бдения в ночи.
— Прости, — еще раз повторил Драко, коротко обнимая подошедшую жену. — Тебя проводить или аппарировать?
— Благодарю за заботу, но до собственной спальни я смогу добраться без эскорта! — фыркнула Астория. И ушла.
А Драко развернулся от двери и смерил Гарри очень сложным взглядом, под которым тот непроизвольно съежился и снова потер челюсть. Драко многообещающе хмыкнул.
— Вот не могу определиться: то ли залечить, то ли еще поставить. Поттер, я тебя серьезно предупреждаю: не смей так делать. Угрожать не буду, но я предупредил.
— Прости! — поспешно признал вину Гарри. Потом понял, что дальше полагается действительно пообещать больше так не делать, а обещать этого он точно не собирался. Повисла неловкая пауза.
— Не смей, — с нажимом повторил Драко. — Мне родителей хватает, которые…
Договаривать он не стал. Снова повисла тишина, Гарри забегал глазами и «изящно» сменил тему, указав на так и оставшуюся открытой шкатулку:
— Ты ж сказал, это «посвящение сестре», а тут явно обращение к мужчине!
— Ой, смотрите, мастер уклончивых ответов! — вздохнул Малфой, но запал утратил и уже вполне мирно завалился на кровать рядом с Гарри. — «Посвящение» и «обращение» — это разные слова, не замечал? Когда старшая сестра рассказывает о своей всепобеждающей и жертвенной любви, о том, как вопреки всему будет рядом с объектом страсти, хотя весь мир против них, а младшая, в силу подросткового возраста, всем этим трепом впечатается и пишет по мотивам стихи, она называет их «посвящение сестре».
— А. Так это про Андромеду?
Драко покосился на него насмешливо.
— Это про Беллатрикс, Поттер.
Гарри растерянно моргнул, попытался переварить информацию, но в итоге только беспомощно спросил:
— В смысле?
— В смысле, что в начале семидесятых Том Реддл был еще не стар, обаятелен, устремлен в будущее, готов противостоять власти безродных торгашей, вымести плесень из углов и сделать Британию благословенным домом для всех, чья кровь чиста, а магия сильна. А Беллатрикс — бесстрашна, порывиста и безнадежно замужем, так что все, что она могла предложить кумиру — это служение, — Драко печально скривился и зябко передернул плечами. — И заметь, она была весьма последовательна в своих устремлениях.
— Мордред… Я не готов обсуждать влюбленную Беллатрикс! — Гарри тоже поежился.
— Да? — издевательски хмыкнул Малфой. — А я так хотел об этом поговорить! Но… ты действительно думал, что это об Андромеде?
— Ну да!
Драко смерил его задумчивым взглядом, прежде чем продолжить:
— Чтоб ты понимал, Блэки — бойцы. Мужчины выбирают себе войну по вкусу, но и женщины тоже выбирают свою сторону. Беллатрикс вот выбрала и своему выбору была верна до конца. Мать выбрала моего отца, и сегодня ты видел… — Драко остановился и пожевал губами. — Когда Андромеду изгнали из Рода, у матери не было внятного мнения. Она любила сестру, но и не спорила с решением старших. А вот уже после Войны, когда на всех углах начали цитировать биографии всех причастных… Тэд Тонкс ушел в леса и там погиб, а тетка в это время сидела дома с беременной дочкой. Но дочка родила и тоже ушла умирать под Хог, а Андромеда снова была занята — внука нянчила. Когда мать узнала об этом, она сказала, что Андромеда Тонкс, вероятно, весьма достойная женщина, но к Роду Блэк совершенно точно не имеет отношения. Блэки не сидят дома, когда их близкие сражаются и умирают. И когда отец придумал авантюру с открытием Блэк-мэнора, они с матерью очень сильно поругались именно из-за этого. Мама считала, что Андромеда отравит собой Род, и лучше уж сразу отдать мэнор Министерству. Андромеда-то думает, что это отец настраивал мать против нее… А ты сейчас тесно общаешься и с Малфоями, и с Андромедой, так что лучше тебе понимать, какие тут на самом деле страсти.
— Андромеда должна была остаться, иначе кто бы вырастил Тедди? — возразил Гарри, испытывая смутную обиду за бабушку крестника. — Думаю, для нее это было непростое решение.
— Да меня-то не убеждай, я вообще природный Малфой, и все эти благородные порывы… прав тот, кто жив, я ж говорил, — отмахнулся Драко. И тут же добавил с подчеркнутой небрежностью:
— Но действительно неизвестно, как могла бы сложится история, если бы Андромеда Блэк еще в конце девяносто седьмого вместе с мужем ушла в леса охотиться на егерей.
Некоторое время Гарри катал по голове этот злой выпад. Действительно неизвестно. Вечный вопрос: «что было бы, если бы?..». Если Андромеда хоть в половину так же хороша, как была Нарцисса сегодня, то дожил бы Сивый до того дня, когда притащил Гарри с друзьями в Малфой-мэнор? И Гермиона не кричала бы под Круциатусом, и Добби не получил бы нож в грудь…
— Прости, — сказал Драко и сильно встряхнул Гарри за плечи. — Прости, я действительно зол на тебя. Я ляпнул, не подумав. Прости, возвращайся оттуда!
Гарри кивнул, но на самом деле все еще видел другого Драко — моложе и более испуганного. И Нарциссу, которая уговаривала всех не спешить вызывать Лорда, потому что опасалась его разочарования и гнева на и так опальное семейство Малфой. Он испытующе взглянул на Драко и спросил почти так же небрежно:
— Как думаешь, твоя мать смогла бы убить Волдеморта?
— Нет, — ответил Драко, не задумываясь. А потом посмотрел на Гарри в упор и продолжил с нажимом:
— И дело даже не в крестражах. Просто Блэки лучше прочих умеют видеть тьму и оценивать ее масштабы. Когда тебе кто-нибудь умный и опытный опять попытается рассказать, что против Темного Лорда можно было искать другое оружие, а ты сделал только то, что должен был, и это не повод считаться каким-то особенным и Мерлином отмеченным, ты вспомни: Нарцисса Блэк смотрела, как Лорд издевается над ее мужем и сыном и не посмела сделать ничего! Если бы она видела хоть тень шанса — она бы попыталась. Но эта темная тварь была ей не по силам.