Страница 12 из 28
— Мне приятно, что вы так думаете, мистер Поттер, — ровно отозвался Люциус. — И в таком случае у меня к вам будет просьба. Если операция закончится печально для меня, проследите, пожалуйста, чтобы это было достойно подано в прессе. Ну, знаете: героическая гибель при содействии аврорам во благо Британии. Это будет полезно для дальнейшей карьеры Драко.
— Вы сумасшедший.
— Я всего лишь стараюсь, чтобы при любом результате эта операция оказалась максимально полезной для моей семьи.
Разумеется, Драко был не в курсе принятого решения. Но не заметить на следующий день, что Гарри пришел из Аврората в полном раздрае и явно избегает смотреть в глаза, не мог. Аврор Поттер молчал, как мороженая треска, поэтому Драко развлекался тем, что после ужина усадил его перед собой, чтобы хорошо видеть лицо, и планомерно перебирал все плохое, что мог придумать: от отмены разрешения на защиту Малфой-мэнора до похищения Джинни, пытаясь по мимической реакции отгадать правильный вариант.
— Служебная информация, Малфой, ну чего тебе непонятно? — вяло отбрыкивался Гарри, но это только добавляло Драко задора. Пару раз его догадки были довольно близки к истине, но, видимо, Гарри и так имел самое соответствующее выражение лица, так что при их озвучивании Хорь ничего не заметил.
Эта игра продолжилась и в спальне. Спать Гарри не рвался, поскольку прошлую ночь уже проворочался в мрачных мыслях и подозревал, что эта будет не лучше. А Драко все не оставлял попыток вытрясти причину геройской скорби. Видимо, Гарри по определению не мог владеть тайнами, за избавление от знания которых можно просто сказать большое человеческое «спасибо».
Время уже перевалило за полночь, когда унылую атмосферу допроса резко освежило появление рыдающей мэнорской домовухи. Фотти тянула себя за уши, сразу завалилась на колени и поползла к Драко с завываниями, в которых не сразу можно было разобрать:
— Хозяин Драко, подарите Фотти одежду!
Как ни странно, Драко оценил ситуацию куда быстрее Гарри. Несколько секунд посмотрел на страдания домовухи и метнул ей собственную рубашку со стула:
— Фотти свободна! Кто и что тебе запретил?
— Хозя.. Хоз.. Не хозяйка, не хозяйка! Нарцис… больше не хозяйка… — домовуха закуталась в огромную для нее рубашку, отчего ее вид стал еще более жалким, и начала рыдать еще отчаяннее.
И снова Драко сориентировался за несколько секунд:
— Империо! — и домовуха, всхлипывая, замерла перед ним. — Спокойно скажи мне то, что не могла мне сказать, пока служила моему дому.
— Госпожа Нарцисса ушла из поместья.
— Мордред! Когда?
— Пять минут назад. Фотти не могла решиться…
— Фо… Талли! Родовую поисковую карту! Фотти, отвечай мне, отец ей разрешил?
— Господин Люциус уже спит. Госпожа Нарцисса поставила антимагический купол на его спальню на несколько секунд и в это время аппарировала. Господин ничего не заметил.
— Чтоб и сам не засек, и сигналки не услышал, — прокомментировал Драко вслух. — Мать делала еще что-то необычное?
— Госпожа приказала Фотти принести ларец с наследством Блэк из артефакторной. И еще… — домовуха снова начала всхлипывать, и Драко пришлось повторить приказ «успокоиться». — Госпожа приказала Фотти убрать одну музыкальную шкатулку в сейф с завещанием госпожи. И госпожа велела никому ничего не говорить и проследить, чтобы господин не проснулся.
— Принеси шкатулку!
— Фотти не может! — даже Империус не помогал, эльфка зашлась в рыданиях так, что совсем завалилась на пол. — Фотти не служит в этом доме и не может брать вещи!
— Тьфу, даже… Талли, принеси шкатулку из сейфа за правой гардиной у кровати матери! Так, стой! И следи, чтобы ничто не побеспокоило сон хозяина Люциуса, ясно? Неси шкатулку! Посмотрим…
Драко был максимально собран, но взведен до предела, тронь — взорвется. Он разложил уже принесенную домовиком карту прямо на полу и капнул на нее кровью, неслышно шевеля губами. Гарри, только начавший понимать, что вообще происходит, попытался прислушаться, но вместо заклинания поиска четко разобрал: «Блэки, чтоб им всем…». Кровь расползалась по карте пятном и в каплю собираться не пыталась.
— Э, не, — процедил Драко со злым азартом. — Не может такого быть, чтобы урожденный Малфой искал собственную мамочку и не мог найти к ней дорогу… А может, я в опасности? А может, я потерялся? — и еще раз полоснул себя Секо вдоль всего предплечья, залив карту почти полностью. Кровь, казалось, вняла его словам и начала нехотя собираться где-то в районе ирландского побережья.
— Ну, а тут у нас что за лирика? — пока точка на карте еще не выявилась, Драко переключил внимание на принесенную домовиком шкатулку. — Ну да, тоже из романтической юности, очередное «посвящение сестре»…
Бормоча, он приоткрыл крышку и несколько секунд слушал неспешный струнный проигрыш. А потом резко захлопнул шкатулку и развернулся к Гарри. В глазах его зажглось новое нехорошее понимание, а в голосе прорезались совсем свирепые интонации:
— По-о-оттер, а скажи мне, ты сидишь смурной ведь совершенно же не потому, что Аврорат решил сдать отца Лестрейнджу?
— Сдавать никто не собирается… — промямлил Гарри, понимая, что сейчас его будут убивать, причем совершенно справедливо.
— А что тогда? Быстро, Поттер!
— Отследим перемещение Люциуса к Лестрейнджу и пойдем сразу за ним по маячкам…
— Как я вас всех люблю, — сообщил Драко кровавой кляксе на карте. — И мать, и отца, и тебя. Обожаю просто. Чем я так провинился при рождении, Мерлин всеблагой?
— Думаешь, Нарцисса пошла вместо Люциуса? — собрал наконец картинку Гарри.
— Вместо? — Драко коротко хохотнул. — Убивать Лестрейнджа она пошла! Пока вы ему не скормили отца. Только убивать его она будет блэковскими методами, а поскольку от блэковского наследия она официально отреклась, когда вышла замуж, то все будет плохо! Нарушение обетов перед двумя Родами… Так, есть точка!
Несколько секунд он напряженно всматривался в карту, потом, не глядя, нашарил руку Гарри.
— Боюсь, без тебя я не справлюсь, там наверняка куча щитов. Так что аппарировать нас будешь ты. Видишь координаты аппарации?
— Вижу.
— Тогда сейчас я тоже запасусь какой-нибудь дрянью, — сообщил Драко, разворачиваясь к Талли… а Гарри направил палочку ему в затылок и прошептал усыпляющее заклинание. Драко успел крутануться обратно, Гарри увидел взгляд полный чистейшего бешенства, но потом глаза Драко закатились, и он начал заваливаться вперед, прямо на подставленные руки Гарри. Куда бы не унесло Нарциссу, там явно будет опасно, и Драко там делать нечего.
— Талли, проследи, пожалуйста, чтобы хозяина Драко тоже никто не беспокоил. И чтобы Фотти никуда не ушла пока, хорошо? — попросил Гарри, аккуратно укладывая Малфоя на кровать.
— Гость Гарри Поттер ведь не напал на хозяина Драко? — умоляюще спросил домовик. — Гость Гарри Поттер — друг хозяев и большой друг эльфов, но…
— Я просто сделал, чтобы Драко смог отдохнуть! — поспешно помог ему с самооправданиями Гарри. — Видишь, с хозяином Драко все хорошо, и никакого вреда с ним не случилось и не случится. Сможешь присмотреть тут?
— Талли сделает, — смиренно кивнул эльф.
— Молодец! — сказал Гарри и аппарировал по координатам.
Первым, что он увидел, завершив аппарацию, был прущий прямо на него инфери. Но не это оказалось самым страшным. В расчерченной сполохами пламени и вспышками заклинаний тьме, над мельтешением мантий волшебников и бледных тел инфери раскатывался пронзительный безумный хохот Беллатрикс Лестрейндж. На несколько секунд Гарри всерьез поверил, что лордовы заигрывания с бессмертием не прошли даром и для его сторонников тоже. Он успел даже вскинуть палочку на голос, прежде чем увидел ее — фурию, беснующуюся в самой гуще боя и при этом словно бы отдельно ото всех — и разглядел белые, кажется, даже светящиеся во тьме волосы. В то же мгновение Нарцисса словно почувствовала его появление, развернулась, шаря взглядом между сражающимися, и метнулась к нему, налету играючи отклонив несколько направленных в нее лучей. Через секунду она была уже рядом с Гарри и небрежным движением левой — без палочки — руки накрыла их обоих защитным куполом. Снова коротко расхохоталась, когда об этот купол разбились несколько заклинаний, и немедленно ответила — ее собственные атаки защита пропускала без видимых затруднений. На направленную теперь ей в бок палочку Гарри она взглянула лишь мельком.